Деликатный вопрос

Часть 18 : спустя 100 лет

Больше века она жила в ожидании. Если бы вы смогли окинуть весь этот долгий путь единым взглядом, вы бы увидели девочку, медленно превращающуюся в нечто иное. Не взрослая и не ребёнок, она застряла где-то на перепутье - но даже и теперь она могла удивить кого угодно. Посмотрев на это загадочное существо, вы бы натолкнулись на странно пустой, мечтательный взгляд и решили, что, должно быть, её не интересует ничто земное, и наполовину оказались бы правы. Вечная девочка обнаружила, что, для того, чтобы выжить, ей нужно погрузиться в себя и создать свой собственный мир на этом острове, где не было ничего невозможного; и Питер позволял это своей подруге.

Её свобода наполовину забавляла повелителя Неверлэнда, наполовину - бесила. Венди пустила такие же глубокие корни в этом месте, как и он сам. Пэн делился с ней секретами острова, а зачастую она самостоятельно обнаруживала их, несмотря на все его усилия. Девушка стала рассказчицей, сплетавшей фантазии и мечты в реально существующие вещи, и годы спустя уже могла потягаться с самим Питером. У него не было желания создавать замысловатые иллюзии, ведь Неверлэнд уже был творением юноши, и этого было достаточно. Но Венди не могла считать его дом до конца своим. Большинство людей, попадавших на остров, даже не догадывались, что половина земель была для них закрыта; и в один кошмарный день после жестокой борьбы Пэн обнаружил, что подруга верила достаточно сильно, чтобы отгородиться даже от него. Он ждал, слишком упрямый для того, чтобы попросить прощения, но, в конце концов, не выдержал и ворвался в её мир фантазии. То, что увидел юноша, сначала изумило его, а потом повергло в ужас.

Под покровом задумчивой мечтательности девушки скрывался острый и коварный ум, в котором не было места сентиментальности; хотя это не всегда было так. Пусть Венди любила всем сердцем, чувства её были сдержанными и скрытыми. Да и разве могло быть иначе, учитывая ревнивый нрав возлюбленного? Питер забрал её любовь и зрелость, её семью и невинность; однако сложнее всего оказалось отказаться от моральных принципов - и даже теперь они порой напоминали о себе. Когда прошли первые десять лет жизни после возвращения в Неверлэнд, девушка отринула всю холодность и светские условности, которые были частью другого мира, других людей. Правильному и надлежащему не было места на острове, и Венди позволила последним следам века, в котором она была рождена, проскользнуть сквозь пальцы и исчезнуть. Это подарило ей ощущение невероятной свободы.

Иногда, когда прилетали новые мальчишки, девушка приходила в лагерь, как некий высокопоставленный гость, и выносила решение: те, кто не подходил, отправлялись домой, остальным же позволялось жить в Неверлэнде. Это было одно из требований Венди: если уж Пэн набирал новых прислужников, они должны были хотеть остаться. А кроме того, быть в здравом уме. Никому не хотелось, чтобы появился второй Чуточка, однако разве можно было предугадать, как остров извратит ум? Когда-то девушка сама выбрала Руфио за его огонь и обаяние, однако, оглядываясь в прошлое, жалела, что остановила выбор на нём. Парнишка был слишком похож на Питера, и это стало причиной его гибели.

За долгие годы Венди увидела многое, посетила другие миры, любила и теряла, но исход у этого прошлого был один. Чем ближе был тот самый день, тем сложнее ей было притворяться, пока однажды девушка уже не могла отрицать, что над ними нависла ужасная реальность, и что она напугана.