Проклятый город

СКВОЗЬ ЗЕРКАЛА

Вернувшись из подземелья домой, Генри ощущал слабость. Он был умным мальчиком, поэтому сразу же сообразил что к чему, да и симптомы говорили сами за себя. Его нос постоянно сопел и чесался, спина покрывалась холодком, словно сама Снежная королева коснулась до его кожи, медленно проводя по позвоночнику, скипетром. Генри не нравились эти ощущения, он ненавидел болеть ещё с детства, - когда бабушка насильно заталкивала ему в рот побольше чеснока и противные чаи с возможными и невозможными травами. Хуже этого, только поход к стоматологу, поэтому Ридл твёрдо решил лечиться, запив водой несколько белых таблеток и попросив Адель поставить чайник для черного чая. За время проживания в пентхаусе мэра, блондин успел изучить и проанализировать характер каждого человека. Адель казалась ему приятной женщиной, местами напоминавшую мать.
Кстати говоря о Кэтрин. Она завалила сына сообщениями, где мелькают один и те же вопросы: с кем он? Где ночует? Хватает ли ему накоплений? Когда вернётся? Будет ли он подавать документы в колледж в следующем году?
Последний вопрос особенно нервировал бостонского парня, из-за этого он отвечал коротко и ясно «все хорошо». Наверное, ей обидно, но Кэтрин прекрасно знает темперамент сына. Ещё в юношеские годы она поняла, что Генри не из тех, кто станет проявлять свою любовь на показ. А так лучше. Бывает, человек клянётся в чувствах, а сам не испытывает ничего...
Предавшись воспоминаниям, Ридл тряхнул головой и вышел из душа, зелёным полотенцем вытирая мокрые пряди на голове. В уши попала вода, потому он не мешкая принялся избавляться от неё, прыгая на одной ноге и вытирая полотенцем ушные каналы.
Блондин так сосредоточился на своей миссии, что не заметил сидящего на его кровати Билла Хофера, терпеливо ожидающего своего приятеля из ванны. Он недоуменно сдвинул брови, улыбаясь полуулыбкой Моно Лизы и сложил руки на груди.
К его счастью, Генри наконец-то перестаёт прыгать на одной ноге и быстро поднимает голову, оглядывая комнату, которую ему любезно предоставила Адель. Здесь одна большая кровать из темного дерева, окно, выходящее на запад, тяжёлые шторы, своя ванная, высокий, почти достающий до потолка, шкаф и даже небольшой телевизор. Чем не пятизвёздочный отель? Но не это удивило белобрысого; его, можно выразиться, напугал знакомый двухметровый друг, усевшийся на кровати. Сюрприз спозаранку!
— Долго же ты умываешься, русалочка, - с усмешкой замечает Билл, раскинув ноги в сторону.
Ридл еле заметно улыбается дурацкой шутке приятеля и бросает полотенце на спинку стула, обнажив загорелую грудь. Он, одетый в одни спортивные домашние брюки, подходит к комоду и достаёт аккуратно сложенную служанкой майку с изображением известной рок-группы.
— Где ты бродил всю ночь? Дома, я знаю, ты не ночевал, - спросил Генри, краешком глаза поглядев на настенные часы, стрелка которых указывает почти на двенадцать.
Парень ловко просовывает голову под майку и напяливает её на себя, поправляя руками.
От вопроса белобрысого у Хофера самовольно задрожали коленки и сердце застучало чаще под толщей костей. Он всеми силами пытается вспоминать случившееся прошлой ночью, но память заперта на ключ, который спрятан глубоко в сознании. Лишь некоторые обрывки просвечиваются сквозь пелену забвения.
Оказавшись в своём доме, оборотень немедля снял с себя одежду и встал под холодными струями воды, надеясь смыть поцелуи и прикосновения Терезы, однако он прекрасно понимал, что одной воды здесь недостаточно. Нужно смыть это бремя иначе.
Нахмурив густые брови, Билл сглотнул комок и посмотрел на приятеля, а тот в свою очередь внимательно изучал колеблющее лицо Хофера. Что-то тут не так, любой дурак поймёт.
— Ты в порядке? - подытожил Генри, обернувшись к оборотню всем телом.
Брюнет облокотился руками на свои колени и потёр ладонь о ладонь. Ох, как же сейчас он нервничает... Вся его сущность препятствует этому, но сказать правду не только нужно, это ещё и правильно.
— Я облажался. По крупному, - вздохнул он, однако легче не стало.
Блондин молчал, намекая на продолжение слов, тем не менее Хофер проглотил язык. Ему нужно время и силы, а также поддержка человека, который скажет, что все хорошо и никто не станет его судить. Сладкая ложь.
— Что стряслось?
Бам - удар по сердцу. Кровь пульсирует в висках, и вены, капилляры будто надуваются.
— Кажется... я переспал с Терезой, - исподлобья поглядел на друга брюнет, ожидая страшной реакции.
Услышав признание, Генри ничего не сделал. По крайней мере, сперва. Он стоял неподвижно, ни один мускул на его лице не дрогнул, но спустя секунду, он стремительным шагом подходит к Биллу и с размаху ударяет его кулаком по лицу, отчего Хофер отлетает на кровать и опирается о матрас локтями, резко повернув шею на спокойного блондина.
Хоть в ту минуту кисть Ридла неимоверно ныла, боль пронзала легкие, сбивая дыхание, а к горлу подбиралась тошнота, он ледяным взором осматривал друга. Генри стоял скалой, лицо его не вызывало чувств, а в тот момент их было отбавляй.
— Ты что, спятил?! - шевеля нижней челюстью, ругнулся Билл.
Белобрысой разжал кулак и начал двигать пальцами, костяшки которых покраснели до невозможности. На некоторых даже выступила кровь.
— Ты это заслужил, - он хватается за стул, ставит его напротив Билла и плюхается на обивку, — теперь расскажи мне, как это вообще вышло?
Вот она - настоящая дружба! Получить по морде от человека, а затем делиться с ним проблемой. По-моему, это идеально. Ну, для оборотня точно.
— Я ни черта не помню. Проснулся с ней в одной постели и все, - пустил пальцы в свои волосы Хофер, — башка трещит!
Генри задумчиво поглядел сквозь друга. Он представлял, что почувствует Марго, узнай она правду. Она заплачет, расстроится, затем освирепеет и в конце концов оторвёт Биллу голову, а Теру сожжет на костре. Или все может быть по-другому. Кто знает? Марго непредсказуемая, и в этом её сила, а порой и слабость.
— И что ты собираешься делать?
— Я должен ей рассказать.
Все поняли о ком шла речь. Билл считал, что не имеет права называть её имя.
— Да, должен, - рассудил Генри, тяжело вздохнув, — что ж, было приятно с тобой общаться.
Реплика собеседника рассмешила оборотня. Он цыкнул и отвел взгляд в другой угол комнаты, осознавая, что все, что он так любил, рушится. Он потерял Марго.
Ведьма - первая девушка, которая завладела его сердцем, пленила его своим остроумием, добротой, порой наивностью... Конечно, у Хофера и до знакомства с Марго бывали отношения, но это ничего не значило. Тех девушек Билл не любил, тут же все иначе...
Чтобы избавиться от гнетущих размышлений, парень выпрямляется и переводит тему.
— А где был ты? Я пришёл, а Адель сообщила, что «наш гость убежал с утра пораньше», - последние слова брюнет проговорил акцентом служанки.
— Мы спустились в подземелье, чтобы...
Но не успел блондин договорить, как его перебивают.
— Стоп-стоп-стоп. «Мы»? «В подземелье»? Что я пропустил?
Рассказав приятелю о случившемся на вечеринке, Генри между делом заметил, что Билл даже не слышал криков напуганных подростков. Странно, весь дом стоял на ушах.
— Серьезно? Никогда бы не подумал о других дверях, - криво ухмыльнулся оборотень.
— В этом наша ошибка. Мы не замечаем очевидного.
— Угу. Генри, спрошу кое-что, ладно?
В комнате стало тихо. Два парня взирают друг на друга.
— Слушаю.
— Ты доверяешь этому Балдуину?
Из уст брюнета имя мага прозвучало подобно самому низкому существу на планете. Генри списал это на ревность, ведь Марго ему как-то рассказывала о взаимоотношениях двух темноволосых идиотов.
— А ты нет? - перевёл стрелки Ридл.
— Значит, доверяешь. Мне же кажется, что он что-то недоговаривает. Ему столько известно об охотниках, словно он ходячая энциклопедия на ножках.
Вновь тишина.
— Не говори мне, что он - охотник. Этого просто не может быть. Охотники ведь истребляют сумеречных существ.
— Я уже и сам ничего не знаю, - протяжённо выдохнул Билл, — у меня едет крыша. Надо найти вчерашнего палача.
— Именно этим мы и займёмся. Но сначала ты признаешься Марго.
Последовал глубокий вдох, затем выдох. Билл виновато закусил губу и закивал головой, отметив в уме, как ему не хочется этого делать. Потерять человека, которого любишь - значит, потерять часть своей души. А она точно была его частью...