Проклятый город

НОЧЬ ДУХОВ

Прошло больше трёх недель, можно даже сказать месяц. Это время, на удивление, было тихим - ни монстров, хоть невидимый купол пал, ибо кое-кому нужно было покинуть город, ни охотников, которых я жду с нетерпением. Благодать.
В Салли Хилл шли постоянные ремонты «Мокко» и офисного здания; его пришлось строить с чистого нуля, начиная с фундамента, стен и прочего. Единственное, что оставили на «потом», кинотеатр, ибо средств еле хватает на реставрацию двух первых зданий и конечно же компенсации пострадавшим и родственникам погибшим. Население Салли Хилл сократилось в разы. Такое ощущение, ещё чуть-чуть и нас совсем не будет...
Что тут у нас ещё новенького? Ну, я со временем перестала скулить по ночам и просыпаться от кошмаров, где постоянно вижу лицо Билла, прогоняющего меня прочь из своей жизни. Получилось очень символично застать на свалке обгорелую оставшуюся часть дивана из «Мокко» с моей надписью. Мои слёзы засохли на щеках, а память все реже и реже выдаёт образ, диалоги, моменты с Хофером. Во всяком случае, на пять процентов реже точно... Увы, моя привязанность крепка и по этой причине, а не потому, что я до сих пор люблю его, на моем запястье красуется браслет Билла. Вот и сейчас смотрю на него и ничего не чувствую... Сердце, правда замирает, тоска накатывает и боль, но больше ничегошеньки. Он уехал. Уехал, даже не попрощавшись. Сказать «прощай» и слышать «прощай» - одно действие и две абсолютно разные реакции.
На странице календаря тридцать первое число.
Багряные и оранжевые листья совсем опали, голые деревья наводят страшные мысли, а на наших плечах красуются тёплые куртки и шапки. Осень делает свою работу, причём очень хорошо, учитывая холод на улице и периодические осадки в виде дождя, но сегодня жителям Салли Хилл улыбнулась удача, ведь на бледно-голубом небосводе красуется яркое октябрьское солнце. Несмотря на ослепляющие лучи, земля и воздух не согреваются, а северные порывы ветра морозят щеки, что хочется нырнуть в одеяло и укутаться им до потери сознания.
Если выглянуть в окно, то непременно можно заметить разные забавные или пугающие декорации, типа зомби, ведьм, гирлянды из пауков, пластмассовых гробов и жуткой музыки органа. Мимо проходят счастливые дети с родителями, которые крепко держат в руках спелые оранжевые тыквы разнообразных форм. Да, вы не ошиблись, настал тот самый день - любимый праздник детворы и геморрой для взрослых. Одним словом - Хэллоуин.
Я смотрю на отражение в зеркале и приказываю себе улыбнуться. Давай же... Улыбка выходит мученическая, фальшивая и наигранная, словно меня заставляют есть ведро кладбищенской земли. Под глазами большие синяки, лицо сияет от жирного нездорового блеска, волосы потеряли свой прежний вид. Сейчас пряди похожи на запутанные нитки. Вдох, выдох.
Надев чёрную водолазку, джинсы, я расчесываю волосы и закручиваю их в пучок, несколько раз обвязав старой резинкой. Достаю из шкафа джинсовую утеплённую куртку и ловко напяливаю её на плечи, запрещая себе думать о парне с обворожительным голосом, смехом и глазами. О парне, разбившем мне даже не сердце, а мир.
— Приветик, - постучался папа в дверь, когда уже распахнул её.
Родители, узнав о нашем с Биллом разрыве, сильно удивились, затем переглянулись и пожали плечами, после чего мама сказала: «Но помни, что он не единственный парень на земле и на нем свет клином не сошёлся, а наркотики это не выход». Было смешно и одновременно грустно слышать эти слова. Неужели они до сих пор думают?.. Черт, да пофиг.
— Привет, пап. Отлично выглядишь. Рука совсем зажила, - обернулась я, застегиваю замочек кольцевидных серёжек на ушах.
Он, одетый в скучный клетчатый свитер и вельветовые штаны, проходит вперёд и закрывает за собой дверь, с любопытством и явным укором осматривая комнату.
Папа настоящий чистюля, поэтому моя спальня для него сущий ад. Кажется, старик еле держится, чтобы не включить пылесос и превратить мою свалку в чертовый кукольный домик.
— Хотела сдать меня на утиль? - выкинул он, посмеявшись над своей шуткой. — Мы только из универмага, конфет купили и тыкву. Готова испачкаться?
В нашей семье Хэллоуин любит только папа (я тоже, но не так одержимо, как он), маме по вкусу день благодарения, а мне нравится Рождество. Вообще-то, раньше мне было все равно, но год назад один человек скрасил этот праздник своим признанием в симпатии и поцелуем. Дерьмо! Я снова его вспоминала!
— Марго, эй, ты здесь? - машет ладонью папа, возвращая меня в реальность.
Мигом начинаю дышать.
— ...Да, прости, я задумалась. Вы справитесь без меня? У меня встреча с друзьями, - перекидываю через плечо тканевую сумку и неловко закусываю губу.
— Ты постоянно проводишь время с ними... Когда ты освободишь в своём графике местечко для семьи? Даже на день благодарения умудрилась сбежать к своим друзьям, - недовольно заметил отец, обидевшись.
Мне стало стыдно перед ним. На самом деле, я отстойная дочь, и это видят все. Мы с родителями никогда не были близки, но сейчас они стараются стать дружнее, стараются склеить трещины, отдалившие нам друг от друга: они интересуются моей жизнью, часто предлагают выйти куда-нибудь вместе. Мне так жаль, что я их подвожу.
Папины глаза печально смотрят мне в лицо, а брови сдвинуты к переносице, отчего лоб кажется хмурым. У него такой взгляд, точно я предала его. В груди похолодело тотчас, и я подняла белый флаг.
— Ладно, ты прав. Друзья могут и подождать, - снимая сумку, утешительно улыбнулась я.
Отец вмиг повеселел, выпрямился и по-детски хлопнул в ладоши, потерев одну о другую, будто пытается согреться.
— Замечательно! Выбирай: вырезаешь тыкву или украшаешь двор? Но знай, твоя мама оккупировала кухню формочками для лимонного печенья.
— Что ж, ответ очевиден, - киваю я, а затем наклоняюсь к нему и шепотом добавляю: — Пойдём бросаться в прохожих резиновыми тарантулами?
Смеясь, мы выбегаем из комнаты и с шумом направляемся к коробке с украшениями, соревнуясь в скорости. В эту секунду я была самой счастливой девочкой на планете. Стрелки часов дошли до часа дня.