Искра

Глава 8

Рэниари разбудил крик.
Показалось, что кто-то рявкнул прямо над ухом.
Спросонья юноша не сразу сообразил, откуда доносится шум, и почему за окнами трепещущие оранжевые всполохи.
Отбросив одеяло, Рэни в одних спальных штанах и легкой рубашке-распашонке подбежал к ближайшему окну. То, что он увидел во дворе Цитадели, повергло юношу в шок.
Крепость была захвачена врагом!
Немыслимо!
Невозможно!
Но, тем не менее, глаза не лгали — во дворе, на галереях и на стенах шел бой. Жители Цитадели, некоторые в одном белье, отбивались от многочисленных чужаков в полных доспехах без каких-либо гербов. Крики умирающих, звон железа, запах крови!..
Почему так мало защитников?! Где солдаты гарнизона?! Тех, что сражался с врагами, было недостаточно для сопротивления. И гибли они быстро, хотя и дорого продавали свои жизни.
На глазах у онемевшего от чудовищной картины парня с треском, взметнув в темное небо столб искр, сложилась во внутрь крыша большого склада у Западной стены, где хранился запас водорослей на продажу. Маслянистые брикеты вспыхивали мгновенно, сгорая в синеватом пламени, что плавило сами камни. Вряд ли хоть кто-то из друзей или врагов выжил, оказавшихся рядом с этой топкой. Огонь отшвырнул и своих и чужих. И какое-то время противники дружно удирали подальше от огненной смерти. Но как только очутились в безопасности… резня возобновилась с новой силой!
Рэниари, в ступоре вцепившись руками в холодный мрамор подоконника, отказывался верить увиденному.
Кто… как… почему?!
Цитадель всегда была неприступна! В крепости так много воинов…
Громкий треск, долетевший от входных дверей в его покои, заставил Рэниари очнуться и отскочить от окна, в панике заозиравшись.
Потайной ход, куда можно было скрыться, оказался отрезан. Чужие голоса доносились из гостиной, откуда можно было нырнуть в спасительный лабиринт. Юноша бросился к дверям в ванную комнату и успел захлопнуть хлипкую дверь в тот самый миг, как в спальню ворвались солдаты.
— Вот он! — Услышал Рэни, прежде чем задвинул засов на резных створках. Вряд ли эта преграда надолго удержит напавших, раз уж они выломали более массивные двери в покои.
Оскальзываясь босыми ногами на полированном мраморе, Рэниари пробежал мимо купального бассейна, где еще курилась ароматная вода, и проскочил неприметную дверцу, которой обычно пользовались слуги.
Очутившись в коридоре для прислуги, Рэни метнулся было к комнатам отца, но из-за поворота навстречу скользнули по стенам отсветы чужих огней. А за спиной вовсю трещала дверь купальни под напором врагов. И юноша в панике заметался по коридору, не зная, что делать. К его ужасу он оказался отрезанным от системы потаенных ходов крепости.
Оставался только один путь…
Решительно распахнув окно, Рэниари не без внутреннего трепета встал на узкий резной карниз, опоясывающий башню донжона снаружи. Ворвавшиеся в коридор солдаты успели только заметить мелькнувший в окне белый шелк ночного одеяния беглеца. Шквал отборных ругательств, раздавшихся вслед, заставил бы покраснеть даже пьяного наемника. Но Рэниари было не до чего.
Вцепившись в шершавую кладку стены, он медленно, прижавшись всем телом к выстуженному ветром камню, продвигался вбок, старательно не смотря вниз в голодную пасть темной пустоты под ногами. К счастью, сильные порывы ветра помогали юноше, прижимая его к стене. Вот только тяжелая коса, отращенная магом по приказу отчима, сильно мешалась, оттягивая голову назад. А перехватить ее не было никакой возможности.
Рэниари надо было сделать всего дюжину шажков по карнизу, чтобы спрыгнуть на крышу главного здания, а затем через чердак спуститься в галерею, где был ход в подземный лабиринт. Но благополучно удалась только первая часть плана.
Спрыгнув на крутую крышу, юноша, спотыкаясь о толстую черепицу, побежал к ближайшему чердачному окошку. Но из него с руганью уже лезли солдаты. И Рэни пришлось прыгать на крышу соседней галереи, рискуя сорваться на далекие плиты внутреннего двора. После подобного съехать по витой колонне на крепостную стену было плевым делом.
Прячась в тени зубцов, он помчался ко входу в Сторожевую башню. Слава Богине-Матери, ночное небо было затянуто плотными тучами, и ни одной луны не было видно. А то бы его разглядели. Увидев под стеной запертые снаружи двери казарм, юноша понял, отчего на стенах было так мало защитников.
Им ударили в спину!
В самой Цитадели нашелся предатель, что устроил весь этот ужас. Видимо о крепостном маге он тоже позаботился, а то бы старик не пропустил нападения.
В центр двора, залитого светом многочисленных факелов, магических огней и языками пламени от пожара, вышел высокий человек в доспехах. Оранжевые отсветы плясали на его потемневшей от пота, но все еще огненно-алой шевелюре, не прикрытой шлемом.
Лорд Ковур собственной персоной!
Не может быть!
Рэниари в бессильной ярости сжал кулаки, жалея, что не может добраться до горла вероломного родича. Видимо лорд Круглого Холма давно вынашивал честолюбивые планы. Но где тогда Руин? Не мог же он впустить врага в крепость собственного отца!.. Неужели он в плену?! Как бы Рэниари не относился к сводному брату, но такой участи он ему не желал! И что стало с отцом, Баррэтом, Асином?
Надо спрятаться…
Хорошо, что его никто пока не видит.
Но Рэниари рано обрадовался. Белое одеяние и вспыхивающие живым золотом волосы выдали его чужакам!
Не успев добежать до цели, юноша вынужден был метнуться в крошечную башенку на стене, спасаясь от кинувшегося ему наперерез массивного солдата. Следом за которым спешила целая толпа, поднимаясь по крутой лестнице.
— Мой будет! — Радостно ревел враг, рубя секирой захлопнувшуюся перед носом дверь. Рэни только в самый последний миг умудрился задвинуть тяжелый засов в пазы. Временно он оказался в безопасности — эта дверь, сработанная из тяжелых плах железного дерева и укрепленная стальными полосами, была намного крепче дверей спальных покоев. Но и она недолго протянет под ударами боевых топоров. Юноша был в ловушке.
— Поймайте мальчишку!.. — Словно издалека донесся приказ Ковура. — Живым взять!
Рэниари судорожно огляделся. Он не замечал ни боли в сбитых до крови ногах, ни холодного ветра, врывавшегося сквозь бойницы. Едва прикрытое тонким шелком тело колотила крупная дрожь, но не от холода, а от ужаса. Еще бы! Юноша прекрасно слышал, как собирались с ним поступить солдаты, разгоряченные боем и погоней. И в какой очередности трахать красивого пленника…
Попятившись, он ойкнул, ударившись онемевшей от холода и порезов ногой о что-то мягкое. Невольно глянув вниз, Рэни закусил губу, узнав в искромсанном теле знакомого стражника, что всегда был рад видеть сына своего лорда. Рядом с телом тускло блеснул клинок. И юноша, решительно схватился за скользкую от крови рукоять. Если уж перед ним стоит выбор — или смерть или быть затраханным до невменяемого состояния, то стоит выбрать первое. Но сначала…
Хорошо отточенная сталь перерезала тяжелую косу. Пышные пряди тут же распушились, неровной золотой волной упав на плечи. И Рэни зашарил в рундуках, прекрасно зная, что в них хранится. Крепкий канат нашелся сразу. С трудом протащив тяжелую бухту до бойницы, Рэни, привязав конец к крюку, сбросив остальное вниз. И, не давая себе задуматься, тут же скользнул наружу, начиная спуск. Он не надеялся очутиться на берегу — слишком далеко, никакой веревки не хватит. Да и бесполезно — враги вот-вот ворвутся в башенку. И тогда веревку или обрубят или втащат обратно. И тогда останется только разжать руки, чтобы не достаться насильникам.
Рэниари успел достичь подножия стены — дальше начиналась дикая скала — когда наверху, среди зубцов, замелькали огни. Юноша отчаянно вглядывался в темноту скального карниза: берег в этом месте имел отрицательный наклон. На его счастье тучи разошлись, и сразу три луны залили окрестности ярким светом. Начинался Час Встречи — время, когда на краткий миг все три небесные сестры сходились на небосклоне.
Самый светлый час ночи…
И самый опасный, но для отчаявшегося мальчишки он оказался счастливым. Рэни углядел под самым козырьком узкую каменную расщелину, косо уходящую вниз. Но сил разжать веревку не было. Пальцы свела судорога, так было страшно выпустить спасительный канат!
И опять за Рэни все решил случай. Веревка дернулась пару раз и медленно поползла вверх. Сверху донесся довольный гогот солдат — никто из них не сомневался, что добыча уже у них в руках. И Рэниари, раскачавшись изо всех сил, заставил себя выпустить из рук спасительный канат, в самый последний миг чудом вцепившись скрюченными пальцами в каменную трещину. Тренированное тело, подстегнутое ужасом смерти, сделало все само. И юноша, с размаху ударившись об скалу, повис, не сумев удержать крика боли. Острая каменная кромка до крови рассекла кожу на ладонях и груди. Тонкий шелк рубашки оказался плохой защитой, мгновенно промокнув от крови. Но пальцы намертво вцепились в расщелину. Инерция удара едва не вышибла из Рэни дух. Какие-то мгновения юноша не мог даже дышать и судорожно хватал ртом соленый от прибоя воздух.
Мимо со змеиным шорохом просвистела веревка, быстро скрывшись за карнизом. А сверху ударил эхом мутный фонтан мата. Вниз полетели факелы, освещая подножия стены. Но каменный козырек надежно защищал юношу от взглядов сверху. Спор на стене продолжался долго, видимо солдаты Круглого Холма решали, что случилось с пленником. Но Рэниари их уже не слушал. Беззвучно плача, юноша нашарил, наконец, босыми ступнями уступ и смог снять с разрывающихся от боли рук часть тяжести.
Мир замер. И в этой тишине маленькая по сравнению с темной древней скалой фигурка висела между небом и морем, всем телом приникнув к холодному камню.
Круглыми от ужаса глазами юноша смотрел вверх, в тень карниза, так как боялся перевести взгляд под ноги. Но затем осторожно, по одному разжимая пальцы, Рэниари стал спускаться вниз по расщелине, в слепую нащупывая пальцами ног скальные выступы. Сюда, к подножию крепости шум битвы не долетал. Зато камень под телом мальчишки глухо рокотал от близости океана. Спина вымокла от высоких брызг, счастье, что щель в камне оказалась сухой, и пальцы не скользили.
В какой-то момент, не удержавшись, Рэни с криком заскользил вниз, тщетно пытаясь зацепиться хоть за что-то. Пару раз ему удавалось притормозить падение, но мокрый камень коварно выскальзывал из-под рук. И, в конце концов, Рэниари покатился кубарем по крутому склону. К счастью, до земли оказалось недалеко. И, к счастью, он удачно упал между двух острых камней, на мокрую кучу подгнивших водорослей.
Скуля от пережитого ужаса, Рэниари смотрел вверх, на далекие зубцы Цитадели, не в силах поверить, что сумел… что выжил…
Но лежать дальше на холодной, вонючей груде было опасно. Отлив скоро должен был закончиться. И тогда ничто не спасло бы парня от надвигающихся волн.
Постанывая от горящих огнем от попавшей в раны соли, Рэни встал, с трудом удерживая вертикальное положение.
Надо было идти…
Холодный ветер с океана полоскал мокрый, тонкий шелк окровавленной рубашки, облеплял ледяной сыростью ноги, но юноша упорно продвигался вдоль береговой линии, состязаясь в скорости с приливом. Все известные Рэни потайные ходы были слишком далеко отсюда. На этой стороне Цитадели был только один выход, находившийся в крошечной пещерке. Но если не успеть, то она будет затоплена. И придется дожидаться отлива, сидя на пронизывающем ветру, по горло в воде, ибо ни сил, ни возможности добраться до другого безопасного места не будет.
Юношу колотила крупная дрожь от холода и пережитого ужаса. Зубы, не слушаясь собственного хозяина, выстукивали бешеную чечетку. И в довершении ко всему среди камней уже шипели волны близкого прилива.
Скрюченные, окровавленные, замерзшие пальцы толком не разгибались. Помогая себе зубами, Рэни по одному расправлял их, пока напряжение не покинуло мышцы. И все равно приходилось цепляться за скалу всем телом, обдирая кожу на боках и груди. Но Рэниари уже не обращал внимания на подобные мелочи, упорно ковыляя прочь, чувствуя, как постепенно его с головой накрывает отупение.
Разверстый зев пещеры появился перед ним как-то внезапно. Длинные тени от света Небесных Сестер чертили крупный песок перед входом… и темное тело, что нерешительно облизывали пока еще мелкие волны.
Рэни застыл и медленно опустился на сразу увязнувшие в плотном песке колени. Перед ним лежало изуродованное, но вполне узнаваемое в свете лун тело отца.
Видимо лорд Гвиур готовился ко сну, когда на крепость напали…
Слез не было.
Юноша смотрел на самого близкого ему человека, даже не делая попытки к нему прикоснуться.
Тело графа было изломано о камни так, что невольно брала оторопь при виде костей, торчавших из разорванных ран. Каким-то чудом уцелело лицо и хранило выражение беспредельной ярости. В правой, сломанной в нескольких местах руке, все еще был намертво зажат обломок меча.
Качнувшись вперед, Рэниари медленно коснулся лбом груди отца, отдавая ему последнее уважение, и встав на дрожащие ноги, ухватился на его широкие плечи, из последних сил потащив его в сторону пещеры, где должна была быть лодка. Пенные бурунчики прибоя закручивались вокруг онемевших ног юноши, одновременно помогая и мешая ему.
Преувеличенно аккуратно положив отца на песок (как будто мертвому было уже не все равно, как лежать!..), юноша, пошатываясь, прошел в небольшую пещеру, больше похожую на неглубокий грот. Там на высокой каменной полке покоилась легкая лодочка, некогда подаренная ему лордом Гвиуром. Стащив ее вниз, Рэниари проволок лодку до тела и с трудом, черпанув воды, перевалил погибшего во внутрь. Душу подобно соли разъедала горечь потери и ненависть к тем, кто убил.
Пробив дно острым осколком камня, Рэниари оттолкнул от себя погребальную ладью властителя Цитадели и, стоя уже по пояс в воде, наблюдал, как она медленно скрывается за рифами. Теперь Океан убаюкает своего сына в своих глубинах. А его душу успокоит наследник, отомстив за его смерть.
— Да будешь ты возвращаться волной, чтобы оберегать покой своих потомков… — не послушными от горя и холода губами прошептал юноша. Дальше здесь оставаться было опасно.
Повернувшись, Рэниари, с трудом преодолевая приливные волны, побрел в сторону пещеры. С трудом, несколько раз срываясь в воду, он взобрался на каменную полку и нашарил над головой потайной рычаг. Со скрипом перетираемого в пыль песка один из больших камней провернулся вокруг своей оси, открывая узкий проход вглубь скалы.
Медленно, словно снулая рыба, Рэниари принялся карабкаться к лазу. К тому времени, когда он с трудом ввалился в узкий коридор, волны прибоя плескались уже вровень с каменной полкой, полностью скрыв вход в пещеру.
Закрыв за собой потайную дверь, Рэни сполз по стене на пол, зарываясь ступнями в сухой песок. Юноша чувствовал, что засыпает. Призрачный, глубинно-зеленоватый свет маленького светильничка, некогда принесенного сюда самим юношей, только добавлял жути общей картине.
— Нельзя!.. нельзя… — невнятно забормотал он, заставляя себя разлепить тяжелые веки. Его хриплый голос неожиданно гулким шелестом разнесся по подземелью. С трудом поднявшись, Рэниари дерганно, цепляясь ногами за постепенно поднимающийся пол, побрел вперед.
Вскоре почти утратившие чувствительность пальцы ног неожиданно больно ударились о каменные ступеньки, круто уходящие вверх. Дальше Рэниари не нуждался в указателях. План магического лабиринта, активированный некогда найденным ключом, мерцал перед глазами тонкой голубоватой вязью. Как и все, что строили эльфы, подземелье Цитадели по сути было полуразумным существом, изменчивым и равнодушным, подчинявшимся только тому, кто владел к нему отмычкой. Для всех остальных запомнить план лабиринта было невозможно, так как он постоянно менялся.
Вскоре Рэниари выбрался на верхние уровни, некогда частично перестроенные людьми. Отсюда было легко попасть в его комнаты.
Внимательно осмотрев в потайные щели покои и убедившись, что они пусты, юноша осторожно проник в спальню. Быстрой тенью пробежав по комнатам и убедившись, что никого нет, Рэни как можно осторожно постарался придвинуть к входной двери с выбитым засовом сундук и бросился в ванную: ему было необходимо согреться!
Вода в бассейне почти остыла, но все еще была теплой. Особенно по сравнению с морской. Сорвав с себя окровавленные лохмотья, Рэниари скользнул в бассейн и едва не заорал в полный голос — чуть теплая вода показалась кипятком для израненного и замерзшего тела. Тут же заныли и запульсировали болью все ссадины, ушибы и раны. По щекам юноши невольно потекли слезы. Обняв себя за плечи, Рэниари скорчился в бассейне, заставляя себя терпеть и чувствуя, как быстрее начинает струиться кровь по венам.
Наконец, выбравшись из воды, юноша отыскал среди многочисленных банных принадлежностей целебный бальзам и, разорвав на полосы одну из льняных простыней, наскоро перевязал себя. Глоток тонизирующего зелья, сработанного Чассиром Серым для сына его нанимателя, наполнил уставшее тело новыми силами. И Рэни, пробежав в гардеробную, безжалостно выбросил на пол роскошные наряды, пошитые для столицы, разыскивая простой охотничий костюм.
Только застегнув последнюю пряжку, он, наконец, почувствовал себя согретым. Тяжесть боевых ножей на поясе внушала уверенность, а маленький, подаренный отцом арбалет за плечами, был не просто дорогой игрушкой в руках избалованного мальчишки.
Схватив стопку чистых простыней, Рэниари завернул их вместе с кувшинчиком бальзама в первый попавшийся плащ. Затем, сорвав со стены светильник и подхватив ношу, он вновь шагнул в потайной ход, отрезая себя от опасности захваченной крепости. И только тогда, на миг прислонившись лбом к шершавой стене, позволил себе безмолвно оплакать убитого отца. Только на миг…
Оставив громоздкий узел сразу за дверью, Рэни решительно зашагал по коридору, запретив себе думать до поры до времени об ушедшем — сейчас эмоции могли только помешать. Он знал, куда идти.
✴️✴️✴️
В большой, хорошо освещенной комнате на повышенных тонах разговаривали двое.
— Брат! Не выводи меня из терпения!.. — в полный голос орал лорд Ковур: видимо разговор шел уже давно. — Я всего лишь сделал то, что обязан был сделать наш отец! Наконец-то, род графов Вориндо прекратил свое гнилое существование! Древней вражде конец! А наша семья возвысилась несказанно!
— Я больше не принадлежу к ТВОЕЙ семье! — Холодно отрезал Асин. Судя по всему, для отчима нападение тоже было неожиданностью, он кутался в длинный бархатный халат поверх свободного ночного одеяния. Длинные рыжие пряди, растрепанные после сна, небрежной волной падали на плечи мужчины, вспыхивая ярким золотом при свете магических светильников.
— Лорд Гвиур мой старший супруг перед богами и людьми…
— Супруг?! — Взъярился Ковур, хватая младшего брата за грудки. — Да где твоя гордость, Аси?! ОН унижал тебя, как только мог! Заводил шашни на стороне! Да спал ли он с тобой после рождения Руина?! Зато не забыл подкинуть тебе своего бастарда! Ты — его законный муж — ничего для него не значил! Кровь от крови древнего рода, ты оказался приживалой в этой семье! Но я избавил тебя от этих проблем… А его сучонок слетел со стены. Жаль, не удалось его схватить. Руин рассказывал, что бастард приглянулся принцу. Можно было бы обменять мелкое отродье на лояльность короны. Ради своего х*** его высочество готов забыть что угодно!
Асин внезапно побледнел.
— Когда мой муж узнает о смерти Рэниари…
Но грубый хохот прервал его.
— Очнись, братец! — Рявкнул Ковур прямо в лицо младшему графу. — Уже некому узнавать. Когда мы появились в его спальне, благородный граф тоже выбросился из окна, — усмешка лорда Ковура была очень неприятной. И Асин с размаху влепил ему пощечину.
— Тварь! — Вся холодность покинула мужчину. Больше этот разъяренный, отчаявшийся человек ничем не напоминал утонченного супруга лорда Гвиура. — ТЫ УБИЛ ЕГО! Но ты ошибся, братец! Сильно ошибся! Наш сын отомстит за отца! Или ты и его убил? Того, кто считал тебя любящим дядюшкой?! Да и сам я, хоть и не обучался боевым искусствам, тоже могу вцепиться тебе в горло!
Слова Асина ни на миг не разошлись с делом. Не ожидавший такой подлянки Ковур схватил младшего брата за запястья, удерживая на расстоянии вытянутой руки разъяренного демона мести. А за стеной Рэниари ошеломленно покачал головой.
Ну и ну! Оказывается, эта ледяная сосулька, его столь надменный отчим безумно любил своего мужа!
И за это юноша готов бы простить Асину все.
А тем временем лорд Круглого Холма боролся со своим братом. Тот брыкался, рычал, выворачивался из захвата. Вот только не мог сравниться изнеженный младший супруг с тренированным воином. И, отброшенный старшим братом, Асин упал на пол. Лорд Ковур только небрежно смахнул со щеки несколько капель крови из неглубокой царапины.
— И драться то толком не умеешь, — негромко произнес он, поднимая брата и толкая его в кресло. Асин только бессильно зашипел, держась рукой за голову: видимо ударился при падении.
— Очнись, Аси, о какой мести ты мне тут толкуешь? И о каком сыне? Как ты думаешь, мы сумели взять столь неприступную крепость как Цитадель? Дурак ты, младший! Нам помог Руин.
— НЕТ!!!.. — ошеломленно выдохнул Асин, а за стеной Рэниари заколотило от бешенства. — Нет… или ты пытал мальчика? Мой сын! Что с ним?
На отчима было жалко смотреть — он поник в кресле… сломался.
— Да никого я не пытал, — досадливо отозвался Ковур. — Руин был мне симпатичен: все-таки он и твой сын. Я сам его воспитывал, желая, чтобы Цитаделью правила наша кровь. И я ничего бы мальчику не сделал. Просто из года в год я подводил его к мысли, что он будет лучшим графом, чем его отец. Тем более, что Руину вряд ли светила власть. Гвиур был еще достаточно молод, чтобы править хоть целый век. Скорее власть досталась бы только детям Руина, а то и его внукам. А ему хотелось править самому, здесь и сейчас. К тому же парень именно у меня находил сочувствие своим бедам… мне жаловался, как его не понимает и не ценит Гвиур, отдавая предпочтение своему бастарду.
— Гвиур никогда бы не обошел Руи, — чуть слышно произнес сгорбившийся в кресле Асин. — Никогда бы…
— Но мальчик был уверен в обратном, — отозвался старший брат. — Каюсь, я сам подогревал эту его уверенность. Но отца он убивать не желал. Планировал посадить под замок и править самостоятельно.
— Как глупо!.. — простонал Асин, в отчаянии закрывая руками белое как мел лицо. — Руи!.. Его бы никто не принял в крепости при таком раскладе…
— Но мальчишка был уверен, что справится, — усмехнулся Ковур. — И у него были бы все шансы. Вот только хотя он и не планировал убивать отца, то я не собирался оставлять Гвиура в живых! Жаль, что твой сын оказался беспросветным глупцом, не умеющим просчитывать варианты. В кого бы это? Вроде Гвиур не страдал идиотизмом. Впрочем, мне и был нужен именно такой новый граф Вориндо.
— Где этот выродок?! — Асин, спасаясь от удушья, рванул пышный ворот ночной рубашки. — Где он?!.. предать собственного отца!..
— Он мертв, — после короткого молчания ответил Ковур, невольно отводя взгляд от искаженного ненавистью лица брата. — Но это не моя заслуга. Руин должен был нейтрализовать мага. Но старик оказался не прост. И прежде чем издохнуть, сумел развоплотить мальчишку. Там даже хоронить нечего, кроме горсти пепла… Ты можешь попрощаться с прахом сына…
— У меня нет сына… — на грани слышимости ответил Асин, скорбно застывая в кресле. — У меня никогда не было сына… Я не мог бы родить того, кто предал собственную семью…Теперь остался только Баррэт… Или ты и его убил?
— Да жив этот выблядок, — зло сплюнул Ковур. — ПОКА жив. Или ты думаешь, что я оставлю хоть кого-то из этого рода? Я запер его в одном из казематов. А его муженьки сидят под замком в своих комнатах. Их родители только рады будут получить обратно своих чад. А еще больше будут благодарны мне, когда я сделаю их детишек вдовцами, избавив от нежеланного зятя. Не бери в голову такую мелочь.
Лорд Круглого Холма опустился на колени перед братом, безвольно сидевшим в кресле, и осторожно обнял того за поникшие плечи.
— Ну, же… малыш! Ты теперь свободен и богат! Весь мир лежит у твоих ног. Я ведь хорошо помню, как ты не хотел этого брака. Тебя выдали насильно. И не пытайся мне доказать, что ты действительно полюбил того, кому был безразличен. Помнишь Дажерти? Красавца Дажерти, с которым ты встречался?.. И даже чуть не сбежал с ним, если бы не наш отец. Он все еще помнит тебя. Я виделся с ним недавно. Все так же красив, и унаследовал целый маркизат. Он все еще тебя ждет… Ты будешь счастлив и сможешь родить любимому мужу прекрасных детей…
Асин медленно поднял голову, и лорд Ковур отшатнулся, разглядев лицо младшего брата.
— Ты так ничего и не понял… — посиневшие от удушья губы шевельнулись на белом лице. Глаза заполняла тьма, зеленая радужка почти скрылась, оттесненная сильно расширившимися зрачками.
Маска ярости и боли…
— Я ЛЮБИЛ ГВИУРА! — Буквально выплюнул он. — Я любил!.. Всегда… с тех самых пор, как увидел своего жениха на свадьбе! И плевать мне, с кем я там встречался до этого! Я и лицо то уже забыл твоего Дажерти! Гвиур был для меня всем! Это он меня не любил. А я ради него был готов на что угодно. Даже воспитывать его сына от соперницы! И тебе придется меня убить! Иначе я сам … своими руками… УБЬЮ ТЕБЯ!!!!!!!!!!!!
Проговаривая все это, Асин, поднявшись с кресла, медленно наступал на старшего брата, сжимая в руках выхваченный из его же ножен кинжал. Ковур медленно пятился к дверям, не отводя завороженного взгляда от широкой матовой полосы стали. Наконец, он уперся спиной в арку входа и, резко повернувшись, вылетел за дверь, захлопнув створку перед самым носом невменяемого брата. Лязгнул наружный засов, и рычащий голос лорда приказал никому не входить и никого не выпускать из комнаты.
Асин же, бездумно покачавшись с пятки на носок, вдруг нежно-нежно приложил трофейный клинок к шее …и резко дернул руку вниз, сразу же заваливаясь назад под напором выхлестнувшей из перерезанной артерии крови.
Ахнув, Рэниари суматошно провернул рычаг и вылетел наружу. Отчим был еще жив, когда юноша подхватил его, тщетно пытаясь пережать смертельную рану. Рэни так никогда и не узнал, что в этот миг видел уходивший за грань супруг отца, до синяков сжимавший перебинтованную руку пасынка.
Во всяком случае, на обескровленном лице Асина успела еще вспыхнуть и тут же погаснуть счастливая улыбка…