Искра

Глава 16

Вот так все и происходило, — закончил Лотэ свой рассказ, сидя в кресле вместе с обнимающим его Баррэтом. Родители юноши вместе с четой Ротаолей расположились за столом напротив. — Я ничего не мог сделать. Только стал заложником, вынудившим Рэни согласиться с принцем.
— Не вини себя, любимый! — Прошептал Барр, зарываясь носом в пушистую макушку мужа. Воином владела беспредельная ярость. И только понимание, что сорвавшись, он навредит не только себе, но и своим любимым, сдерживала его эмоции в узле. Но и спускать без возражения произошедшее он не собирался.
— Проклятье! — Рыкнул не менее зятя разгневанный лорд Хирото. — Его высочество прикрылся со всех сторон! Мы все вынуждены будем сделать вид, что ничего особенного не произошло. Что все так и надо! Ведь наследник не просто похитил независимого графа, он на нем ЖЕНИЛСЯ! Нас просто не поймут, если мы начнем возмущаться.
— Не знаю, как вы, а я свое возмущение выскажу, — мурлыкнул Баррэт, потягиваясь словно большая кошка и вставая с дивана. — Если принц считает, что Воронали смолчат…
— Замолкни, мальчишка! — Рявкнул раздосадованный Хирото. Но хватило одного взгляда Баррэта, чтобы Сауналь осекся.
— Что из сказанного мной ранее вы не поняли, леди, господа? — Ласково-ласково произнес воин, оглядывая притихших родственничков. Лотэ за его спиной одобрительно хмыкнул. — Я разве вмешиваю вас в наши разборки? Разве прошу Центральные провинции присоединиться к Цитадели и Круглому Холму? Или вы решили, что я начну мятеж? Всего лишь собью спесь с одного коронованного ублюдка, и слегка облегчу семейную жизнь своему племяннику, поучив уму разуму его, так называемого, супруга. А еще оторву кое-кому яйца за то, как он поступил с моим беременным мужем. Так, маленькая семейная разборка!
— Милый! — В полный голос расхохотался Лотэ, благо в гостиной под пологом молчания собрались только свои, даже магов не было. — Какие яйца?! Не лишай удовольствия Рэниари самому это сделать!
Не ожидавшая подобного от своего всегда столь воспитанного сына леди Вениа тихо икнула от неожиданности, а ее муж налился кровью при этих словах.
— Да что ты понимаешь!.. — зарычал он. — Не тебе тягаться с властью короля! Не надо переть в лоб и впутывать графа Вориндо в наши разборки! И тем более настраивать его против старшего супруга и будущего короля. Я с уважением отношусь к лорду Рэниари. Он умный и многообещающий юноша. Но что сможет сделать семнадцатилетний неопытный мальчик с матерым интриганом, каким стал его муж за свои шестьдесят с лишним лет! Если вам, лорд Баррэт, удалось провернуть интригу с Советом…
Но тут уж захохотали оба Вороналя. Несносный Лотэ даже повалился на диван, держась за живот. Сам Барр ржал в голос, уцепившись за дверной косяк для устойчивости.
— Не…неопытный мальчик?!.. — с трудом выдавил из себя Баррэт, немного отдышавшись. — Каким же он станет, когда наберется опыта! Господа, спешу вам сообщить, что вся интрига с Советом от начала и до конца была задумана и провернута лично Рэниари!
И глядя в обалдевшие лица родственников, добил их:
— И брак с принцем посчитан был этим паршивцем с самого начала!
— Что?.. — только и смог выдавить Хирото, ошарашено переглянувшись с таким же недоумевающим Ластоном. Леди Вениа сидела, неприлично открыв рот. И только лорд Вэндинк вдруг понимающе улыбнулся.
— Хорошая интрига, — отозвался он одобрительно. — Для мальчика, не достигшего совершеннолетия и воспитанного младшим, это был единственный способ спасти владения своей семьи.
— Благодарю, милорд, — поклонился Барр ами Сэриэля: — за столь высокую оценку моего родича. Но Рэниари сражался не только за владения Вориндо. Он вынужден был сражаться за жизнь всех нас и за собственную свободу. Сейчас я скажу вам причину того, почему мы так торопились, и почему Рэни принес себя в жертву тому, кого презирает.
— О чем ты говоришь? — Тут же насторожился старый интриган Сауналь. — Причем тут жизнь и свобода? Даже если бы Рэниари не признали графом сейчас, он все равно получил бы титул и владение после своего совершеннолетия. И именно ты стал его опекуном помимо чисто формального внимания короля. Единственное, что бы грозило юноше — это навязчивое внимание принца и, скорее всего, титул его фаворита.
— О, нет, отец! — Подал голос Лотэ. — Рэни грозил ошейник и камера в подземелье, если бы он не вынудил принца на брак, — пусть их с Сэри родители считают, что все происходило именно так. Ни к чему родственникам знать всю подоплеку этой выгребной ямы. — Я же рассказывал, КАК все происходило, когда меня похитили.
— Рэни Искра, — тихо и просто произнес Баррэт, прежде, чем тесть вновь открыл рот.
Эта новость ударила подобно молнии. В гостиной повисла тишина.
— Теперь многое становится ясным, — вымолвил, наконец, лорд Ластон. — Действительно… вся интрига была направлена на опережение. Спасти свою семью и получить покровительство королевского рода… Примите мои искренние поздравления!
— Я же тебе говорил, что Сэри не ошибся в выборе мужа, — подал голос его младший супруг. Старший из Ротаолей только головой покачал.
— Согласен, — медленно произнес лорд Хирото, глядя на усевшегося в кресло Баррэта. — Столь малыми силами… и такого добиться! Принцу можно только посочувствовать. Он явно не догадывается об уме своего избранника, принимая того за глупенького красавчика.
— Пусть и дальше так считает, — криво ухмыльнулся Лотэ отцу. — Надеюсь, вы нас Келлиадирам не выдадите.
— Правильно надеетесь, — вернул ему усмешку отец. — Мы против родни не играем.
— Тогда я еду в крепость, чтобы повидаться с новобрачными и кое-кому дать в морду не как рыцарь, а как новый родич, — улыбка Баррэта напоминала оскал людоеда. — А вас, господа, я бы попросил напрячь ваших магов. Надо сделать прямой портал до моего владения и перенести сюда Сэри. Его присутствие на будущей церемонии обязательно.
— Ло, — обратился воин к супругу, — свяжись с ним и объясни обстановку. Пусть оставит за себя Аррида и поспешит в столицу.
— Сделаю, — кивнул Лотэ. — А ты, милый, помни, что если ты не вернешься до вечера домой, я лично, вместе с со-мужем, подниму мятеж против короны. И Цитадель нас поддержит.
— Как и Центральные провинции, — вдруг по-хорошему улыбнулся лорд Хирото. Кажется, они с Ротаолями сглупили, когда столь яростно отвергали союз с домом Вориндо.
✴️✴️✴️
Его величество Сорондо III терпеливо ждал герцогов Ваоттиро. Только что королевский кабинет покинули Верховный маг Итарон и герцог Вэон, сообщившие о свершенном браке принца с его избранником. Старый король был рад за Эда, наконец-то, влюбившегося по-настоящему. И боялся за него, боялся за чувства наследника к тому, кто принял этот брак не по своей воле. Но надеялся, что сын все-таки будет счастлив. Только ради этого нужно было объявить всенародный праздник.
Зато самому королю праздновать было рано. Начиналось крайне неприятное дело…
В небольшую залу вошли Ваоттиро. Оба высокие, статные, красивые. Очень похожие друг на друга. Только Аминел более жилистый, хищный даже в движениях — сразу видно, что воин. В густых волосах цвета спелой пшеницы не видно седины, а лицо жесткое и загорелое, в отличие от более мягкого и светлого у сына. А глаза что у младшего, что у старшего ярко- голубые, бирюзовые.
— Вы желали нас видеть, ваше величество? — Поклонился герцог Аминел, внимательно рассматривая невозмутимого короля. Его сын чарующе улыбнулся будущему тестю.
Сорондо доброжелательно кивнул в ответ.
— Присаживайтесь, — указал он на мягкие кресла напротив себя. Старший Ваоттиро вдруг насторожился.
— Это то, о чем я подумал? — Уточнил он, придерживая за плечо с недоумением оглянувшегося на него Дориана.
— Мне сложно понять, о чем ты думаешь, — попытался увильнуть от прямого ответа король. Но Аминел смотрел жестко и требовательно. И его величество нехотя признался: — Скорее всего…
Лорд Аминел на мгновение потемнел лицом и сильно сжал плечо сына.
— Дориан, отправляйся в мои покои и жди там, — приказал он удивленному блондину.
— Но… — начал было капризный мальчишка. Однако отец властно подтолкнул его к дверям: — Иди! Я скоро буду… и все тебе объясню.
Не посмев ослушаться, Дориан вышел, закрыв за собой дверь. А Аминел устало опустился в кресло, сгорбившись, словно от невыносимой тяжести.
— Не тяни кота за хвост, Соро, — тихо предложил он.
— Ты ведь и сам все понял, — отозвался король, пряча взгляд от старого друга. — Всегда был умным.
— Ответь только на один вопрос, — начал герцог, гневно сверкнув бирюзовыми очами. — Почему?! Почему, Соро?! Почему надо было рвать уже почти готовый брак с Дорианом ради того мальчишки? Любовь?! Не узнаю тебя, Сорондо! Ты же всегда был прагматиком. Женив сына на Дориане, ты бы поимел мое герцогство, а тот щенок стал бы фаворитом Эда! Я ведь не дурак, я видел, что между нашими сыновьями не складываются отношения. Ну, был бы очередной политический брак! Так почему, Соро?!!..
— Уже поздно что-либо менять, Аминел, — отозвался король. — Сегодня ночью Эдмир выкрал своего избранника из особняка Вориндо и обвенчался с ним Малым браком в присутствии важных лиц королевства. Сейчас лорд Рэниари уже носит моего внука.
Из герцога словно воздух выпустили. Он обмяк в кресле.
— Я приношу вам, ваше величество, свои поздравления по случаю бракосочетания вашего сына и наследника.
— И это все, что ты мне скажешь? — Тихо спросил король. Герцог попытался улыбнуться, но онемевшее лицо плохо ему повиновалось, не спасала даже придворная закалка.
— Что ты хочешь от меня услышать? — Задал он встречный вопрос надломленным голосом. — Хорошо… будем говорить начистоту. Ты хоть в курсе, что я всю свою сознательную жизнь любил тебя? В курсе… Но предпочитал не замечать. Не выгодно тебе это было. И в то же время всегда знал, что ради тебя я пойду на все, все приму из твоих рук… даже смерть! Я недаром назвал тебя прагматиком. Ты всегда думал прежде всего об интересах короны. И только потом о личных чувствах. Я мог стать твоим фаворитом, но не супругом — не те у меня были владения, чтобы надеть корону консорта. Я был согласен и на это, но у тебя хватало любовников и без меня, а вот друзей не было. И ты сделал все, чтобы я остался только твоим другом.
— Но мне этого было мало! — Внезапно сорвался на крик герцог, заставив короля невольно вздрогнуть. Впрочем, Аминел сумел успокоиться.
— Я жилы рвал из себя, чтобы увеличить свои земли, — глухо продолжил он, — чтобы стать тебе ровней! Я шел на любое предательство, чтобы прикрыть тебе спину. А ты с ума сходил, повстречав Вэролию. Я даже это тебе простил, видя, как ты счастлив рядом с этой женщиной. Хотя она тебя и не любила… А ведь даже с Вэролией твой прагматизм тебе не отказал! Ты бы мог сделать ее своей любовницей… мелкую дворянку из малоизвестного рода! Но ты надел на ее голову корону. И тем самым отверг других кандидаток от многочисленных придворных партий, что жаждали усиления за счет королевской постели. Ты не позволил собой манипулировать, выбрав жену, независимую ни от кого. Вэро развязала тебе руки, позволив столкнуть лбами твоих противников. Я тогда восхищался тобой и бешено ненавидел королеву, что отняла у меня возможное счастье. И оставался рядом с тобой, все еще на что-то надеясь… даже женился на своей истеричке-жене ради ее приданого. И тем самым, наконец-то, создал свое герцогство. А потом отравил эту стерву, когда она родила мне Дори. И вдруг понял, что проиграл. Мои земли были обширны и богаты, но у меня был сын, который должен был их унаследовать. Он, а не ты и не наш возможный ребенок, если бы я все-таки вышел за тебя. Да и ты бы никогда не избавился от своей Вэро. Убить малыша?! Да ни за что! Я привязался к своему непутевому мальчишке. Он унаследовал характер матери, но я все равно его люблю. Он мой ребенок, моя плоть и кровь. И тогда я принял решение воспитывать Дориана для твоего наследника. Теперь ты понимаешь меня, Соро?! Понимаешь, наконец, мою боль и разочарование, жгучую обиду, что ты мне нанес?! Если да, то подскажи, как мне быть дальше? Что сказать сыну? Или, может, поднять против тебя мятеж? Какая же ты сволочь, Соро! Беспринципная, холодная и эгоистичная сволочь! Прекрасно знающая, что я ничего не смогу сделать… я все еще тебя люблю!
— Прости… — прошептал король. Он прекрасно знал о чувствах герцога и… что уж греха таить!.. не раз использовал влюбленного в него человека ради своих целей. — Давай сделаем так… пусть Дориан сам разорвет помолвку, узнав, что Эд любит другого. Тогда мальчик будет выглядеть в глазах света благородно.
— У меня есть выбор? — Брезгливо отозвался герцог, тяжело дыша. Он ничуть не жалел о своей вспышке: столько лет копить в себе чувства!.. — Дай нам время, чтобы все сделать пристойно.
— Пары дней хватит? — Уточнил король. — Дальше тянуть нельзя. Большой обряд следует провести в течение двух недель после Малого. И… канцлер передаст тебе пакет документов. Там компенсация за причиненные неудобства.
— Причиненные неудобства, — горько усмехнулся Аминел, поднимаясь с кресла. — Теперь это так называется? Растоптанное сердце моего мальчика…
Ваоттиро медленно пошел к дверям. Но на пол дороге остановился.
— Соро… — произнес он вдруг, не оборачиваясь. — Я все еще тебя люблю. Наверное, это какое-то проклятие — если любишь, то готов простить любой проступок любимого. Видимо, я уже не сумею тебя возненавидеть. И ради своей любви я откажусь от мысли отомстить тебе или твоему роду. Сегодня вечером мой сын объявит о своем отказе от брака с принцем. А завтра мы покинем твой двор навсегда. Я больше не хочу тебя видеть… слишком это больно.
— Амини… — назвал его личным именем Сорондо. Спина герцога дрогнула, и Ваоттиро нехотя обернулся. — Амини… я скажу тебе правду. Если бы Эдмир только любил Рэниари, я бы ни за что не пошел на разрыв с Дорианом. Ты прав — титул фаворита никто не отменял. Но… за Рэниари владения Цитадели. Та еще вольница. Признает над собой только свою кровь. Мне нужен этот южный форпост! И я не мог позволить, чтобы мальчишку покойного графа прибрал к рукам Фейринель. А к тому все шло!
— Ну и прибрал бы, — равнодушно отозвался герцог, невольно вспоминая свое соглашение с лукавым князем. — По закону Цитадель отошла бы или короне, или другому из семьи Вориндо. Я все сделал на Совете, чтобы именно так это и случилось. Я знал, как тебе нужна эта крепость, потому и голосовал против графеныша. Жаль, что не получилось. Было бы лучше, если бы ты стал его опекуном. Эдмир вволю бы наигрался с мальчишкой и забыл про него. А спустя пару лет парня можно было бы выдать за одержимого им Фейринеля. Тебе же на законных основаниях досталась бы Цитадель.
— Во-первых, ты живешь на западе и не представляешь себе вольных нравов Цитадели, — возразил Сорондо. — Я же тебе говорил, что ее жители признают только своих. Отдать крепость Вороналям? У них уже есть Круглый холм и объединенные владения Ротаолей и Сауналей. Я не могу позволить ТАКОЕ усиление одного рода. А забрав крепость себе, я получил бы непрекращающийся геморрой в виде постоянных мятежей. Закончилось бы все это тем, что цитадельцы ушли бы за Рэниари к его мужу — князю Фейринеля.
— Ну, так выдал бы сопляка за верного короне аристократа, — не сдавался Ваоттиро. Но Сорондо отрицательно покачал головой.
— А вот тут ты очень сильно ошибаешься, — ответил он после долгого молчания. — Видишь ли… Рэниари Искра.
Глаза герцога превратились в два идеальных круга. И он потрясенно уставился на короля. Но тот лишь печально улыбнулся.
— Это не легенда, — ответил его величество на безмолвный вопрос несостоявшегося родича. — Эд полон магической силы, полученной от мужа. Рэни оружие, которое только полный идиот отдаст в чужие руки. Теперь ты знаешь все. И зная то, что я тебе рассказал, ответь — как бы ты поступил на моем месте?
Ваоттиро закрыл глаза и вымучил из себя улыбку.
— Ты был прав во всем, Соро… — ответил он, наконец. — Я поступил бы так же. Впрочем, ты всегда шел к цели напролом. Эдмир полностью унаследовал от тебя эту черту. И …я должен сказать тебе спасибо за сына. Оказывается, ты его спас! На твоем месте я бы поимел новые земли, а потом уничтожил ненужного зятя, освободив место для более перспективного. Спасибо, Соро. Я этого не забуду. И прощай!
✴️✴️✴️
— Господин… — бесшумно ступая по ковру с высоким ворсом, к князю приблизился его маг Сарол Эзд Ралод. — Господин, вы были правы. Лорд Рэниари похищен сегодня ночью принцем. Два часа назад произошло их бракосочетание в храме Сторожевой крепости. После чего к королю на аудиенцию пожаловали оба Ваоттиро. Господин…
Маг преданно заглянул в лицо застывшего в кресле князя. Эзд Ралод не боялся ни темных, ни светлых богов, ни второго пришествия эльфов. Но неподвижный взгляд повелителя Фейринеля испугал его до мелкой дрожи в коленях.
— Передай всем мой приказ собираться. К обеду моей ноги не будет в этом королевстве, — проскрежетал лорд Эккуар, немного отмирая от своего столбняка, вызванного неконтролируемым бешенством. ******* принц! ******* король! Погубят ведь мальчишку! Искра, не признавшая своей связи, долго не живет. Келлиадиры как всегда выступили в роли собаки на сене — и ни себе, и ни другим! Пара-тройка лет, и Рэни сдохнет, до дна выкаченный своим муженьком. Мальчик ненавидит принца за то, как тот с ним поступил. Ток магической силы в теле Искры нарушен: Рэниари должен быть замкнуть на своего избранника, чтобы восстанавливаться вновь и вновь после каждой откачки магии. Если же этого не происходит, то мальчик начинает отдавать собственные силы, вплоть до ауры. Так и погибали прежние Искры, которых брали силой. Потому-то Фейринель, проштудировавший немало древних эльфийских манускриптов, и не пытался заставить Рэни, взяв его силой. Наоборот, князь пустил в ход все свое обаяние. Эккуар был уверен, что сумел бы обольстить неопытного мальчишку! Теперь же тончайший инструмент был сломан. Мужа принца ничего не спасет от гибели… мучительной и растянутой на несколько лет смерти. А ведь княжеству так необходима сила Искры.
Что же делать?
Полные губы князя искривились в нехорошей улыбке.
Келлиадиры зря думают, что он откажется от такого приза как Рэни. Всего лишь отступит на время. Чтобы потом добиться своей цели.
✴️✴️✴️
Дориан потеряно сидел в своем будуаре в королевском дворце.
Отец прав. Надо уезжать до того, как по столице разлетятся слухи о свадьбе Эдмира. Уходить с гордо поднятой головой, сделав вид, что это от начала и до конца только его выбор. Что это именно он отказал принцу. Его сероглазому наваждению…
Блондин больше не плакал. К чему лить слезы, если бывшего (уже бывшего!..) жениха не вернуть. Как не вернуть и того положения, к которому быстро привык молодой герцог.
Принц-консорт.
Будущий отец наследника престола.
Власть, поклонение и заискивание многих… и постель самого потрясающего мужчины, о каком можно только мечтать!
Дориан бросил мимолетный взгляд на корону консорта, что лежала на подушке вишневого атласа рядом на столике.
Как ни странно, после той истерики, что он устроил отцу, Дориан не чувствовал ни облегчения, ни ненависти к Эду. Только печаль. Принц никогда его не обманывал, не говорил о своей неземной любви. Для Эдди он был всего лишь навязчивым любовником, но не любимым. Это он яростно добивался принца, идя на любую подлость, а не принц обольщал его.
Да, ненависти не было. К Эдмиру. Но не к проклятому цитадельцу!
Вот уж кого герцог с радостью разорвал голыми руками, да еще и в кровавый фарш растер бы ошметки! Как жаль, что граф-бастард оказался Искрой! Теперь понятно внимание принца к мелкому ублюдку. Эдмир был бы полным дураком, если бы отказался от такой добычи. Но лучше бы он заковал ненавистного щенка в цепи и трахал в свое удовольствие! Зачем же брать его в мужья?!
— Не помешаю? — Раздался тихий голос со стороны окна. И, рывком обернувшись, Дориан едва не закричал, вызывая стражу. Остановило его спокойствие незнакомца: судя по всему, он уже давно наблюдал за мучительно размышлявшим хозяином покоев. — Не стоит звать охрану. Если бы я желал, то давно бы вас убил.
Соскользнув с подоконника, пришелец мягким шагом приблизился к замершему блондину. И Дориан невольно отметил его красоту и грацию прирожденного воина. На герцога уставились пронзительно-зеленые глаза совсем еще молодого человека, одетого неброско и небогато, но весьма добротно. Лицо его оказалось сильно загорелым и обветренным.
Почему-то очень знакомое лицо…
— Мы были представлены? — Спросил герцог, мучительно пытаясь вспомнить, где и когда он видел этого типа. Гость скривил губы в подобии вежливой улыбки.
— Мы были представлены, — снисходительно согласился он. — Но вряд ли вы тогда меня запомнили. Все ваше внимание занимал один сероглазый брюнет с титулом принца.
— Назовитесь, — тут же насторожился Дориан. Вся его интуиция буквально вопила об опасности. Правда, направленной не на него.
— Некогда я носил титул наследника Круглого Холма, — небрежно пояснил гость, присаживаясь на мягкую банкетку напротив Дориана.
В мозгу блондина что-то щелкнуло, и он тут же вспомнил, кто перед ним.
— Лорд Сиорол… — протянул бывший жених Эдмира. — Но у вас, кажется, тогда был другой цвет волос…
Сын лорда Ковура поклонился.
— У вас, оказывается, прекрасная память, — польстил он. — Это краска… Мне не нужно объяснять, что случилось, и почему я потерял право на титул?
— Не нужно, — предвкушающе прищурился Дориан. — Но что вас привело ко мне? Я… видите ли… уже не смогу помочь. Решение Совета не в силах изменить даже король. Да и…
— Да и вы не сегодня-завтра потеряете свой статус жениха наследника, — закончил Сиорол, глядя в стремительно бледнеющее от ярости лицо герцога. — Не удивляйтесь, я слежу за тем, что происходит в столице. И у меня свои методы добычи информации. О свадьбе наследника я узнал, наблюдая за особняком Вориндо. Вы ведь понимаете, что у меня есть на это причина? Отследить продавшегося лакея, которого принц наградил за помощь в похищении своего мужа, было легко. Так же, как и узнать у этого уже трупа все детали того, как его высочество провернул это дельце.
— А от меня-то вы чего хотите? — Настороженно уточнил Дориан. Бывший лорд лениво улыбнулся.
— Мне кажется, что у нас с вами есть некоторые точки соприкосновения. Например, в отношении одного слишком смазливого ублюдка, занявшего ваше место.
На лице Дориан начала расплываться понимающая улыбка, увидев которую, удавился бы от зависти любой убийца.
— Добро пожаловать в мое окружение, лорд, — мягко проговорил герцог. — Добро пожаловать.
✴️✴️✴️
Как ни странно, но графа Вороналя сразу же пропустили на территорию Сторожевой крепости, стоило ему только назвать охране свое имя.
Предупредительный слуга провел Баррэта через внутренний двор в донжон, и с поклоном распахнул дверь в маленькую комнату (всего-то шага три в длину), где и предложил подождать.
Почти все пространство комнаты занимал грубо сбитый из досок стол и пара массивных табуретов. Барр не стал садиться, прислонившись плечом к стене, и приготовился ждать. Но, к его удивлению, почти сразу раздались тяжелые шаги, и в комнатешку вошел, пригнув голову перед низкой притолокой, принц.
— А я тебя ждал, — с ленивой усмешкой, полной скрытого превосходства, приветствовал он нового родича. — Вот только ты что-то задержался. Я твоего мужа отпустил еще пару часов назад.
— Не хотел мешать вам с Рэниари, — в той же манере ответствовал Баррэт и, качнувшись с пятки на носок, неуловимым движением руки отправил не ожидавшего ничего подобного принца в угол. Удар у Вориндо был поставлен что надо! Эдмир (и сам великолепный воин!) пропустил нападение и впечатался спиной в грубую кладку стены.
Не давая ему опомниться, Барр смел со своего пути стол и принялся месить тяжелыми кулаками обалдевшего принца: как-то надменный наследник престола не привык, чтобы с ним ТАК обходились! Но Эдмир слишком быстро пришел в себя и ответил столь же жестко, в свою очередь отправив родственника в недолгий полет к другой стене.
На шум и грохот в комнату ворвалась стража. Но оба противника, держа друг друга за грудки, разом повернули к вбежавшим солдатам разбитые в кровь лица.
— ВОН!!!!! — Одновременный рявк из двух луженых глоток, вымел непрошеных свидетелей обратно в коридор, а Барр еще, дотянувшись ногой до двери, пинком ее захлопнул, поддав под зад самому медлительному из солдат.
Какое-то время в комнате еще раздавались звуки смачных ударов и глухой мат: два элитных бойца, не хватаясь за оружие, вымещали эмоции в простонародной кулацкой драке. Но затем все закончилось так же внезапно, как и началось.
Вытирая кровь из разбитых носов, оба исподлобья смотрели друг на друга. Пока, наконец, Барр не попытался раздвинуть в улыбке превращенные в пухлые лепешки губы.
— Это тебе, ублюдок, за моего мужа и за моего племянника.
— Из нас двоих ублюдок только ты! — Тут же окрысился Эдмир, пинком переворачивая табурет и пытаясь на него сесть: принцу давно так не доставалось. Но надломленная ножка не выдержала издевательства, и громко матерящийся наследник вновь очутился на полу. Пинок Баррэта по копчику его высочества только добавил матерному фонтану красок.
— Ты что-то сказал о моей матери, придурок?.. — ласково вопросил Барр, пытаясь достать кулаком увернувшегося принца. Тот зашипел и из положения лежа тут же прыжком оказался на ногах, умело уйдя с линии атаки противника.
— Это и моя мать тоже! — Рявкнул раздосадованный наследник. Барр тут же остановился.
— А вот с этого места подробнее, — тихо проговорил он, не делая более попыток напасть на проклинающего себя за длинный язык Эдмира. Принц только плюнул.
— Пошли, поговорим спокойно, — буркнул он, выходя из разгромленной комнаты.
— Сначала скажи, что с Рэни? — Уперся рогом Баррэт. Эд оскалился.
— МОЙ муж в полном порядке! — Прорычал он. — Рэниари спал, когда я уходил. И будить его ради тебя я не собираюсь!
Следующей комнатой, куда Баррэта привел принц, оказалась вполне приличная гостиная, большая и уютная.
— Так что там с моей матерью? — Опасно сузив глаза, уточнил Барр, усаживаясь в кресло напротив мрачного как покойник Эдмира. Тот угрюмо зыркнул на него потемневшими глазами и потянулся к вину, звучно набулькав большую чашу едва не до краев.
— Себе сам нальешь, — все еще зло выдал принц и присосался к чаше, тут же скривившись от неприятной боли в разбитых губах. Барр без церемоний забрал себе весь кувшин, так как второй чаши не было, и тоже промочил глотку.
— Ааа… ладно! — Выдал, наконец, принц. — Все равно тебе надо рассказать… раз будешь при дворе вертеться. А то найдутся доброжелатели… Словом… что ты знаешь о своей матери?
— Ничего, — настороженно отозвался Барр, отодвигая от себя наполовину пустой кувшин. — В моей семье эта тема всегда была под запретом. Я ничего о ней не знаю.
— У нас с тобой одна мать, — скривился Эд словно от зубной боли. — Отцы разные.
И мрачно, опуская эмоции, пересказал Вороналю то, что узнал от короля.
— Интереееесно!.. — протянул Барр, машинально трогая болезненный желвак на скуле от удара «братца». — И как после этого я должен относиться к тем, из-за кого умерла моя мать… а мой племянник угодил под венец с беспринципным мерзавцем?
— Да из-за тебя она умерла! — В бешенстве заорал Эд, вскакивая на ноги. — Из-за тебя! И из-за твоего отца, что сделал ей ублюдка!..
Кулак разъяренного Баррэта тут же просвистел мимо головы чудом увернувшегося принца. Но это ему не сильно помогло — Ворональ кошкой прыгнул на Эдмира, и они оба вновь покатились по полу.
— Из-за тебя я потерял мать!.. — шипел его высочество, пытаясь впечатать голову сводного братца в пол, покрытый пестрым ковром. Граф тем временем взял его правый локоть на болевой излом. — Ублюдок!.. Если бы не ты, она бы до сих пор жила!..
В следующий миг принц оказался прижат лицом к полу, а над ним навис белый от бешенства Баррэт, выворачивая руки брыкающегося противника.
— Да это твой отец убил ЕЕ! — В полный голос заорал он в ухо невменяемому родственничку. — Или никогда не слышал, что насильно мил не будешь?! Нельзя заставить любить! Нельзя! О любви можно только просить… молить о ней! — Принц выворачивался, шипя сквозь зубы. Мышцы вздувались на его руках буграми, но Баррэт держал крепко.
— Не сссмей ЕЕ называть своей матерью!.. — рычал Эдмир, умудряясь наполовину вывернуться из-под Баррэта. Но дальше этого у него дело не пошло: Ворональ всем телом налег на принца, вдавив пальцы в болевые точки. Вот только не учел ярости его высочества: принцу уже море было по колено! — Ненавижу!!!..
— Она и МОЯ мать тоже! А если уж твой отец был так влюблен в нее, то никогда бы не заставил страдать! И не поставил перед выбором: или смерть или предательство любимого человека! Так что не говори мне о своей ненависти, брррратец! Ты ничем не лучше своего упертого папаши! Самовлюбленный, жестокий эгоист! Привык, что все тебе достается по первому требованию!.. Что все должны стелиться под ноги такому красивому тебе! Сколько судеб ты уже разрушил, наплевав на чувства других?!.. И е**** мне на то, что я сейчас совершаю коронное преступление! Ты!.. Да ты такой же, как твой отец! Как ты поступил с Рэни?! Мальчишка влюбился в тебя, а ты?!..
— Что я?!.. — заорал в ответ принц, все-таки выворачиваясь из захвата противника. Оттолкнувшись от Баррэта, наследник сумел-таки вскочить на ноги. Ворональ, шипя от боли в ушибленной ноге, уже стоял напротив него. — Да я же люблю его! Как вы оба не поймете?!
— Не п***** мне о своей любви! Ты «полюбил» его только, когда узнал, что он стал наследником Цитадели и Искрой! А до этого ты всего лишь хотел поразвлечься с красивым мальчишкой, сделав его своим любовником! Да ты на все был готов пойти… на любую подлость, только бы заполучить столь богатую добычу! Даже ошейник на него надел!
— Да снял я с него ошейник! Снял! Мне только и надо было, чтобы Рэни меня выслушал!..
— ПРЕКРАТИЛИ ОБА!
От неожиданности принц с графом выпустили друг друга и повернулись в сторону вошедшего в комнату Рэниари. Юноша с неодобрением оглядел весьма помятые фигуры, особо задержавшись взглядом на неузнаваемо опухших физиономиях, и выглянул в коридор.
— Позовите мага-целителя, — негромко приказал он страже и, пройдя к чудом не перевернутому креслу, сел в него. — Рад тебя видеть, Барр. Как там Лотэ… не сильно пострадал?
— Да нет, — так же спокойно отозвался Ворональ и внимательно осмотрел племянника. — Паршиво выглядишь.
И действительно, юноша казался неестественно бледным, хрупким, под глазами залегали насыщенные тени.
— Мне просто надо отдохнуть, — ответил он, пытаясь улыбнуться. Принц тут же прошествовал к супругу и по-хозяйски его поцеловал, всего облапав.
— Зачем встал с постели? — Недовольно буркнул Эдмир, с наслаждением прикасаясь к своей Искре: сила тут же тонкой струйкой потекла в избитое тело наследника, даруя облегчение от боли. — Я был уверен, что ты спишь.
— Я знал, что Барр примчится в крепость, — равнодушно отозвался Рэниари, не делая попыток вывернуться из объятий старшего мужа. — Поэтому, когда ты ушел, я сделал вывод, что мой дядя уже здесь. Правда, мне потребовалось время, чтобы привести себя в порядок. А у вас появилась возможность спустить пар, испортив себе лица.
— Как это тебя выпустили из спальни?!.. — зло сощурился Эдмир, судорожно начиная соображать, кому из караула оторвать голову — ведь его любимая колючка могла сбежать. Но Рэни только отмахнулся: — Вам, мой супруг, не стоит винить охрану! После храмовой церемонии для ваших подчиненных я ваш муж. А мужей не держат под замком, если только нет особого приказа. Который вы не отдали. Потому-то солдаты и не видели смысла препятствовать мне покинуть спальню. Я четко вам объяснил? Или дать более расширенное пояснение, — голос юноши был полон почтительности, как и подобало при разговоре младшего со своим старшим. Но Эдмир дураком не был и только зубами заскрипел, уловив пренебрежительную насмешку. Больше всего принцу хотелось сейчас схватить мальчишку в охапку и трясти до тех пор, пока он не зальется слезами, умоляя о прощении. А потом зацеловать до нехватки воздуха в груди!..
— Не играй со мной, мальчик! — Промурлыкал принц, наклоняясь к мужу близко-близко и наплевав на угрожающе качнувшегося в его сторону Вороналя. — Не забывай, что я твой старший супруг. Если ты посмеешь так себя вести в присутствии двора!..
Но Рэни не дрогнул даже ресницей.
— Какая игра, муж мой, — отозвался он, прямо встречая стальной взгляд принца. — Я свои обязанности младшего знаю. И выполню их от и до! Вот только как бы ВЫ не забыли своих. И прошу запомнить, что семья для меня все! Ради нее, если надо, я пойду на смерть. А вы только всего лишь мой муж. Не нравится? Так я вас совсем недавно честно предупреждал, что если мы и окажемся связаны браком, то это будут чисто деловые отношения. И прекратите меня трясти и говорить о своей неземной страсти. Я полностью согласен с моим дядей… Да, я вас слышал — орали вы знатно. Кстати, Барр, поздравляю! Ты всегда хотел узнать о своей матери. Она была достойной женщиной — так защищать любимых…
— Неее ссссмей мне перррееечить! — Бешенство Эдмира можно было на куски резать: вот уж не ожидал он от своего Рэни подобного поведения. Хотя, чему удивляться — хорошо, что кинжала у мальчишки не было. — Слишком умным себя считаешь?!
— Ооо, неужели до вас, наконец, начало доходить, что у меня есть чуть побольше извилин в голове, чем вы думали? А не только симпатичная мордашка и сила Искры! — Насмешливо улыбнулся Рэниари, делая знак Баррэту не вмешиваться. — Еще раз повторяю, супруг мой, что я буду безупречным младшим. Но и вы, будьте добры, оставьте меня в покое, когда мои обязанности УЖЕ исполнены.
Громкий стук в дверь прервал первую семейную перепалку. И Эдмир нехотя выпустил из рук напряженного, словно тугая струна, супруга.
Получив разрешение, в комнату вошел лорд Итарон собственной персоной.
— Господа, в следующий раз, прежде чем начать разборки, я прошу вызывать кого-нибудь из придворных магов и ставить полог молчания, — неторопливо произнес Верховный маг, внимательно осматривая следы побоища в некогда уютной гостиной. — Мои подчиненные сейчас чистят память свидетелям вашей ссоры. Довольно затратное действие в магическом плане.
— Приношу свои извинения, лорд, — с достоинством отозвался Рэниари, даже не делая попыток отодвинуться от пыхтящего от ярости супруга. — Мы уже все выяснили. Уверен, что больше такого не повторится. Я не уроню достоинства консорта. А за действия своего старшего супруга я, к сожалению, не отвечаю.
Начавшийся было рык Эдмира прервался внезапным смехом Баррэта. Ворональ злорадно посмотрел на насупившегося принца.
— Вот так-то! — Выдал граф, пытаясь привести свой камзол в относительный порядок. — В нашем роду никогда слюнтяев не было! И запомни, брааатец! Если ты обидишь одного из Вориндо, то мало не покажется ни тебе, ни кому другому!
— Все-таки надо было приказать бросить тебя в темницу, — проскрежетал Эдмир. Но его муж тут же гордо вскинул голову. — Не смей! Я согласился с браком только, чтобы спасти своих! К тому же я тебе в мужья не навязывался, это полностью твой выбор!
— Позвольте, я приведу графа в порядок, — мягко вмешался маг, прекращая вновь начавшуюся свару. — Да и вам, милорд Рэниари, тоже не помешает быстрее вернуться в постель. Вы слишком измотаны.
Эдмир тут же закрыл рот и внимательно присмотрелся к своему суженому. И, правда, Рэни оставался на ногах из одного только упрямства.
— Я отнесу тебя в постель, — буркнул он, чувствуя себя одновременно и виноватым и обиженным. Но юноша покачал головой.
— Могу ли я просить своего супруга разрешить мне поговорить с родичем? — Официально обратился он к раздосадованному подобным официозом принцу. Эдмир вновь стал наливаться гневной кровью. Да что же это такое?! Он тут перед этим мальчишкой два часа распинался о своей любви, а тот все свел к этикету!
— Говори нормально и на ты! — Рявкнул он. — А поговоришь завтра. Когда отоспишься. Я не буду препятствовать тебе видеться с родней.
Рэни коротко поклонился, не поднимая глаз. И Эдмир застонал про себя — супруг упорно не шел на примирение, обливая его холодом. В постель его, что ли, затащить? Ладно, так и сделаю, когда отдохнет.
— Господа, давайте займемся вашей внешностью, — предложил старый маг двум поединщикам. — Не дело это, когда столь знатные персоны разгуливают с простонародными фингалами на лицах и в драных камзолах. О! Еще и штаны по швам разошлись. Как пикантно!..
— Скажи спасибо, что мы за оружие не взялись, — буркнул Эдмир, подходя к магу. Однако Ворональ повернулся к племяннику, которого уводили из комнаты сразу два мага-целителя.
— Одну минуту. Рэни… ты?..
Племянник спокойно кивнул.
— Да, Барр. Я жду ребенка.
Что ж, этого и следовало ожидать. Принц отрезал для мужа все пути к отступлению. Теперь Рэниари по закону принадлежит ему.
Тяжело вздохнув, воин отдался в руки целителя. Оставалось надеяться, что племянник все-таки будет счастлив. Невозможно всю жизнь прожить, имея сердце, превращенное в лед. Чревато слишком…
— Граф, вам лучше вернуться к себе, — предложил Итарон, когда оба воина были излечены, а их одежда магически приведена в порядок. — Завтра лорд-консорт вас примет. Кстати, король приказал не затягивать Большую церемонию. Она состоится через две недели, которые милорд Рэниари проведет в Сторожевой крепости. Ему разрешены прогулки и встреча с семьей. Так что времени достаточно, чтобы все мы подготовились. А вас, ваше высочество, ждет ваш отец. Он велел вам прибыть во дворец, как только вы проснетесь. Советую поспешить.
— С тебя мамин портрет, — хмуро произнес Баррэт, когда они с принцем оказались во дворе крепости. Эдмир только зло рыкнул, но не решился демонстрировать всем свое отношение к данной просьбе. Видимо придется признать этого братца. Иначе с Рэни не наладить отношений. Ладно, пусть маги скопируют пару изображений покойной королевы.
✴️✴️✴️
Лотэ потихоньку проник в ванную комнату Баррэта. У брюнета была своя спальня с собственной ванной, но он предпочитал спать в постели старшего мужа. Как и частенько мыться вместе с ним.
Этот долгий день закончился…
Они все вымотались как физически, так и эмоционально. И родители, наконец-то, покинули их дом. Нет, Лотэ был рад их повидать, вот только то, что их с Сэри родственники попытались устроить Барру, взбесило брюнета не по-детски! Ха, а для старшего-то поколения отповедь мужа оказалась полной неожиданностью! И Ло был полностью солидарен с супругом: пусть он и любил отца с матерью, но им стоит понять, что их обожаемый сын давно не ребенок. И имеет право на собственный выбор.
Весьма симпатичный выбор — Баррэт полулежал в утопленной в мраморе пола неглубокой выемке, заполненной ароматной водой. Магический кристалл, отвечающий за температуру ванны, мягко светил сквозь клубы пара, указывая максимум, возможный для подобных игрушек. Опять дорогой супруг варится в своем кипятке! Любовь Баррэта к ОЧЕНЬ горячей ванне Лотэ не понимал и не одобрял.
Осторожно ступая по мокрому мрамору, Ло добрался до кристалла и снизил накал свечения. Вот так-то будет лучше.
Старший супруг всем телом вытянулся на мелководье, положив взлохмаченную голову на сложенные перед собой руки… и дремал. Аж похрапывал от удовольствия!
Вода в ванне тихонько плескала, когда воин тяжело вздыхал во сне или ворочался, устраиваясь поудобнее. Ло осторожно коснулся рукой бликующей поверхности …вроде уже нормальная… и бесшумно ушел под воду, направляясь к мужу.
Было невыносимым наслаждением скользить руками по рельефным мышцам, касаться спины любимого… укрыть собой, обняв за твердые плечи и прижаться губами к вспотевшему виску. А потом проскользнуть ладонью под тут же напрягшийся живот и нежно пленить сокровенное.
Весьма… гм… весомое сокровенное… сразу затвердело еще больше!
— И кто это у нас тут решил пошалить? — Мурлыкнул воин, лениво поворачивая облепленную влажными волосами голову. И Лотэ увидел шальной блеск любимых глаз. В следующий миг Баррэт неуловимым движением перевернулся, опрокидывая на себя улыбающегося младшего. И тут же притянул его голову к себе, удерживая за затылок… утягивая в глубокий поцелуй и зарываясь пальцами в черные локоны младшего.
— Господин, не наказывайте своего раба, — игриво блеснули серо-голубые глаза юноши, а хищные пальцы пощекотали поджарый живот старшего. — Ваш раб так соскучился по вашим ласкам! — Последние дни оказались воистину сумасшедшими, и у супругов почти не оставалось времени на подобные игры. Не считать же нормальной близостью торопливые перепихи чуть ли не на бегу. Они оба добирались до постели, чтобы просто поспать. Что и делали, по-быстрому удовлетворив свои потребности. Слишком много нужно было сделать, слишком близко ходили они от поражения. Зато сейчас нужно все наверстать…
— Ленивый раб! Вот и доставь удовольствие своему господину, — Баррэт по-хозяйски оглаживал гибкую спину супруга, разминая ладонями напряженные мышцы, и круговыми движениями спускался на впадину поясницы, чтобы затем властно сжать в руках полушария ягодиц, потерев ребром ладони впадинку между ними. И вдавить себя в Лотэ пахом, выпивая губами первый, сдавленный стон.
Брюнет всем телом выгнулся над ним, упираясь мускулистыми руками в плечи своего старшего. Напряженные соски юноши самыми кончиками касались столь же напряженных и чувствительных сосков Баррэта. Упругий ствол брюнета нетерпеливо проехался по бедру воина, отчего тот принялся часто хватать ртом горячий воздух.
— Ты что же делаешь, паршивец?! — Просипел Ворональ-старший, больно прикусывая подвернувшуюся под зубы мочку уха Лотэ. Но тот лишь рассмеялся, продолжая свое черное дело. И Баррэт поспешил зажать в кулаке член любимого вместе со своим, начиная медленную ласку. Брюнет тут же часто задышал, всем телом укладываясь на мужа и приникая губами к его рту. Их языки сплетались в глубоком поцелуе, не сражаясь, лаская друг друга.
Не выдержав, Барр со стоном перевернул своего нетерпеливого мальчика на спину, не обращая внимания на плещущуюся на пол воду, начиная губами и руками ласкать тело любимого, зацеловывать его шею, лицо, мускулистые плечи! Руки Баррэта словно зажили собственной жизнью, самыми кончиками пальцев заново узнавая столь знакомое тело, то щекотно скользя по самому краю ребер, то поглаживая выступающие тазовые косточки, то властно впиваясь всей пятерней в мускулистые бедра брюнета, разводя их в стороны, готовя доступ…
— Погоди!.. — задыхаясь от огненной волны, просипел Лотэ. — Не так быстро!.. И не здесь! Хочу в кровати!..
Рыкнув от нетерпения, Баррэт поднял супруга на руки и среди потоков воды, стекающей с их тел, вышел из ванной.
— Да постой ты… сумасшедший! — Засмеялся его младший. — Хоть вытрись… не желаю плавать в перине!
— Ты мне ответишь за задержку! — Едва не матерился воин, торопливо елозя полотенцем по телу. Но его несносный супруг только дразнился: — Давай! А то вечно обещаешь!..
— Ну, ты у меня сейчас получишь! — Рявкнул Баррэт, наконец-то, заваливая смеющегося супруга на постель. — Берегись!
Ловко извернувшись, Лотэ оседлал бедра мужа. И предвкушающе прогнулся, потеревшись ягодицами о внушительную эрекцию Барра. Тот в ответ сильно сжал руки на бедрах брюнета, пытаясь насадить его на себя, но вредный тип никак не желал насаживаться, продолжая изводить воина своим ерзанием. Но Баррэт сумел-таки перевернуть Ло на спину и задрал с готовностью поднятые ноги парня к его голове.
— Доигрался?!.. — хищно усмехнулся он, нависая над замершим брюнетом.
— Как же я тебя люблю! — Горячо выдохнул тот в шею воина. — Ну, же… не тяни!
Барр широкими ладонями успокаивающе огладил подрагивающие бока Лотэ. И навалился на него, входя медленно и осторожно. Длинные пальцы Ло вцепились в покрывало под ним, комкая ткань, и юноша застонал сквозь зубы, расслабляясь и пропуская в себя немалое орудие мужа.
— Какой же ты большой!.. горячий… — прошептал он, запрокидывая назад голову.
— Сейчас, сейчас, маленький мой!.. — тоже стонал Барр, скользя в жаркой глубине. — Кричи, не сдерживайся!
И Лотэ закричал… стоило только Баррэту проехаться членом по нужному месту. Этот крик… жалобный и призывный… был музыкой для старшего. Брюнет, измученный любовным голодом, ненасытно принимал частые толчки воина, страстно выгибаясь под ним. А Баррэт, полузакрыв глаза от наслаждения, все бил и бил внутрь, звучно впечатывая всего себя в тело возлюбленного.
Мужчине безумно хотелось продлить столь жгучее наслаждение, что разливалось по телу горячими, приятно покалывающими волнами. Скинув одну ногу младшего с плеча, Барр в промежутке между фрикциями еще успевал и поцеловать до укуса-засоса другую ногу с изящной сильной щиколоткой.
…Удар… поцелуй… укус… засос… Удар…
Лотэ только вздрагивал, подаваясь навстречу толчкам, и тихонько поскуливал, вцепившись руками в шелк простыней.
— Ещееее!.. Сильней!.. — только и мог выговаривать юноша, полубезумными глазами смотря на склонившегося над ним мужа, когда бедра того с очередным влажным шлепком впечатывались в Ло, принося очередную судорогу удовольствия. Правая рука мужчины легла на болезненно ноющий ствол парня, жестко пройдясь в ласке сверху донизу и обратно, выдавливая из покрасневшей щели обильную сперму.
Это было удовольствие на самой грани боли! Запретное… сладкое… тягучее… и жгучее словно огонь! Но такое желанное!
Резко выйдя едва не до конца, Барр на миг замер, полуприкрыв черные, словно сама тьма, глаза, а потом со всей силы ударил глубоко-глубоко, засаживая своему мальчику по самые яйца, отчего тот пронзительно закричал, выгибаясь тугим луком и кончая в кулак старшему мужу обильной, густой струей. Внутренние мышцы брюнета сжались с такой силой, что Барр, лишенный возможности скользить внутри Ло, тоже задрожал, наполняя любимого горячим семенем!
Какое-то время они оба расслабленно лежали, тесно прижавшись друг к другу мокрыми от пота телами, успокаивая сбитое дыхание и бешеный стук сердец.
Но затем Баррэт, пошевелившись, вновь поудобнее устроился между колен млеющего супруга. И Лотэ с немалым удивлением ощутил, как набухает в нем член старшего, раздвигая внутренние мышцы брюнета. Горячие губы воина прошлись в поцелуях по порозовевшему лицу любимого, а сильные руки обхватили его за плечи, сжимая в объятиях.
— Я слишком сильно по тебе изголодался, — жарко прошептал на ухо младшему Баррэт. И осторожно толкнулся во все еще вялом парне. — Просто лежи, я все сделаю сам…
Лотэ неуверенно мотнул головой по влажной от пота подушке, но довольно расслабился, доверяясь мужу. Тот брал его медленно, нежно и осторожно, придерживая руками за плечи… двигался ровно и неспешно. И Ло, закрыв от наслаждения глаза, скрестил ноги на пояснице Баррэта, полностью доверяя воину. Было немного больно принимать в себя член мужа после недавнего оргазма. Тело все еще было довольно чувствительным, восстановившись не до конца. И даже эти аккуратные движения воспринимались им с легким дискомфортом в пятой точке. Но отголоски боли вскоре исчезли, оставив после себя только приятное скольжение и чувство горячей наполненности… а еще родную тяжесть на теле и знание, что внутри Ло растет и развивается их общий ребенок. Маленький теплый комочек света!..
Такой беспомощный и желанный.