Чужие грехи - твоя расплата

~16~

Ветер ревел на улице, бросал комья песка в окна дома Юлия. Зловещая тишина сменила шум и крики. Виталик вновь погрузился в свои горькие раздумья, сходные с бредом, вновь воспоминания терзали его душу.

Два маленьких ручейка крови стекали от запястья к локтю. Виталик заворожённо следил за ними, не в силах нанести ещё один порез, чуть глубже. Вслед за оцепенением пришла боль, несильная, скорее это было просто неприятно.

Хлопнула дверь. Совсем рядом, в паре метров от мальчика.

— Сынок! Что ты делаешь?!

Ему показалось, что не прошло и секунды, как мама вырвала из рук лезвие и прижала повреждённую руку к своей часто вздымающейся груди.

— Боже! Зачем, зачем?

Она рыдала, прижавшись к любимому сыну. И Виталик хорошо запомнил алые капли, впитавшиеся в её белую блузку. Именно в этой блузке она впервые радостно объвила мальчику, что у него будет сестра. Именно тогда Виталик решил, что не хочет жить.

Это произошло спонтанно. Проблемы в школе, крупная ссора с родителями — всё свалилось на плечи тяжким грузом. И он как будто случайно решился на столь необдуманный и глупый шаг.
Мама упрашивала его больше никогда не делать так, и он вроде бы даже клялся, что больше никогда не притронется к лезвию.

Потом родилась сестра. Полгода её жизни прошли как-то незаметно, Виталик почти не помнил их, не помнил сестру.

"Наверное, им вместе хорошо на небесах", — Виталик чуть вновь не зарыдал, но сдержался, вновь заменяя слёзы и горе ненавистью.

И снова перед его глазами возник образ Насти. Он ненавидел её, даже сам не понимая, за что. Её две аккуратно заплетённые косички, большие зелёные глаза, чуть выступающая вперёд челюсть, её странная манера одеваться — всё было ненавистно, казалось, бессознательно, на уровне рефлекса, а может это было просто внушение друзей? Чего он только не делал на потеху своим друзьям, как шутил! Было это глупо или нет? Плевать! Главное — было смешно. Всем, кроме неё, но мнение какой-то девчонки его мало интересовало. О, как же им было весело!

Но это всё в прошлом...

Настоящее не сулило ничего хорошего, только боль и страдания. Виталик вспомнил слова Юлия: "Я не буду постоянно причинять тебе боль", а потом его рассуждение о том, что "всем на земле не может быть хорошо" и "мне банально нравится делать тебе больно". И стоило ему верить?!
Вновь пришла мысль: можно просто перерезать вены и избавить себя от проблем.

"Нет, этого не достаточно! Я должен найти способ убить его и отомсить!"

***

— Зачем ты пришёл? — холодно поинтересовалась Кэтрин, жестом предлагая сесть.

— Поговорить.

— У меня нет на это времени.

— Это важно. — Кэтрин кивнула, откинувшись на спинку дивана, Юлий же продолжил. — Во-первых, прикажи Соне не общаться с моим мальчишкой.

— Зачем же?

— Она плохо на него влияет. Да и какая к чётру разница?!

— Ты просто ревнуешь его ко всем, это не нормально, — Кэтрин улыбнулась и перевела взгляд на Юлия. Он сидел, опустив глаза в пол и сжимая кулаки от злости.

— Серьёзно, ты его ревнуешь, как будто влюбился. — Внутренне радуясь своей победе, Кэтрин насмешливо продолжила. — Неужели это так?

— Нет! И не смей издеваться! Просто хочу отгородить нежелательных личностей.

— Ладно, скажу. Она больше к нему не подойдёт. — Кэтрин снова приняла самый безразличный вид. — Это всё, что ты хотел сказать?

— Нет. — Юлий помолчал, собираясь с мыслями. — Я мог бы помочь тебе с...

— Нет-нет, в твоей помощи не нуждаюсь.

— Ты всё ещё обижаешься на меня, — Юлий укоризненно посмотрел на Кэтрин, — подумай, ведь прошло столько лет... я давно уже расплатился за все свои ошибки, — он коснулся запястья, как всегда скрытого под рукавом рубашки, — а ты, как ребёнок, до сих пор не можешь простить меня.

— Предателей не прощают, — хмыкнула девушка, с презрением смотря в глаза Юлию, — что бы ты ни сделал, ты никогда не будешь у власти, ибо тебя никто и никогда не будет уважать. И ты прекрасно знаешь, что я буду способствовать этому как смогу. И ты предал не меня, нет, ты предал и Ад, и Рай, поэтому-то тебе нет места нигде.

— Знаешь, — начал Юлий, нервно улыбнувшись. Он пытался скрыть своё волнение и злость, крепко сжимая в кулаки дрожащие руки, — я вижу перед собой не принцессу, достойную управлять Адом, а маленькую обидчивую девчонку.

— Думай, что хочешь. В твоём мнении я не нуждаюсь, — так же презрительно ответила Кэтрин, но было видно, что слова Юлия её задели.

— Я больше никогда не приду к тебе.

— Я рада. Только вот больше ты никому не нужен. Если сможешь жить без меня — прощай, я не побеспокою тебя; если нет, то запомни — я приму твои извинения только если ты приползёшь ко мне на коленях и очень, очень хорошо попросишь.

— Я лучше умру, чем буду стоять на коленях перед маленькой капризной девчонкой. Прощай!

— До скорого свидания.