16 июня 2018.
У меня просто дичайшее похмелье, потому что вчера я нажралась в ноль. Мой месяц трезвости не удался, но в принципе не обидно. Я проснулась и лежу с закрытыми глазами уже около часа, ибо у меня нет сил просто встать. Вокруг какая-то суета, все что-то делают, шумят и от этих звуков ещё больше болит голова.
Часа, наверное,ещё через пол, я собираюсь и все же встаю с дивана. Голова кружится, потому иду до кухни я очень медленно, а когда добираюсь до места назначения, то встречаю там Вадима, прошу у него таблетку с водой и падаю в мягкое кресло. После таблетки и пары стаканов воды становится немного лучше, но я все еще чувствую себя так, будто бы вчера я умерла и воскресла.
Полностью в себя я прихожу часам к четырём, не то, чтобы я уже совсем огурчиком, но хотя бы человеком себя чувствую, и уезжаю домой. Сëма пообещал побудить на вечер нам какой-нибудь культурный отдых, а пока поехал домой готовиться к пересдаче, все-таки она уже послезавтра. Я очень благодарна Сëме за то, что вчера успокоил и поддержал меня и я рада, что у меня есть такой друг, как он, потому что другого такого не найти. Сëма и правда хороший, с отношениями ему, только вот, не везёт, ну, а кому сейчас легко?
Не успеваю я и двадцати минут проехать, как мне звонит Артëм. Если честно, не хочу брать трубку, потому что он опять начнёт говорить про Глеба и про второй шанс, а я не хочу снова в это болото, но трубку всё же беру.
– Привет, что делаешь?
– Домой еду, что надо?
– Глеб в больнице, – блять.
– Что с ним?
– Я нашëл его вчера, он пытался вскрыть себе вены. Врачи сказали, что если бы я позвонил хоть на минуту позже, его бы не успели спасти, – ну за что мне все это, господи?
– Я могу приехать?
– Да, конечно. Третья городская, я встречу тебя внизу, у главного входа.
– Скоро буду.
Я называю водителю другой адрес, он недовольно смотрит на меня и хочет возразить, но я протягиваю ему пару купюр, и он мило улыбнувшись, разворачивается. Вообще, развозить людей – это его работа, и какая разница куда ехать, ему же платят за это. Но сейчас меня волнует это не так сильно. Несмотря на то, что Глеб последний мудак, я все равно очень волнуюсь за него, ведь он для меня не чужой человек. Не могу сказать, что он заслуживает прощения, но он хотя бы понимает, что натворил хуйни и осознает это.
