Гражданская война в корне изменила царскую Филофию. Виктор Дарковски, успешный журналист, некогда бежавший за границу, возвращается на родину, надеясь залечить душевные раны. Но ему ещё предстоит побороться за спокойствие. Призрак умершей возлюбленн...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
- Сюда! Быстрее! Поторопись, прошу тебя!
Вита сидела на подоконнике распахнутого настежь окна, свесив ноги наружу, и зычным голосом заливала тишину полупустой комнаты. Виктор бросил бритву на столик и, отирая лицо, с полотенцем на шее застыл в проходе, разделявшем ванную комнату со спальней, которая играла роль и гостиной, и кабинета, и обеденной, и даже будуара.
- Ну и что ты стоишь?! - Возмущенно воскликнула Лоран, заметив силуэт Виктора в дверях. - Иди сюда!
Девушка так отчаянно размахивала ногами в воздухе, что пришлось повиноваться. Её юбка неприлично высоко задралась, но Виту то ничуть не смущало; после смерти она необратимо потеряла стыд и, не будь Виктора рядом, спустилась бы до всякого рода бесчинств. Его присутствие каждый раз напоминало Вите о жизни прошлой, не столь далёкой, в которой, кажется, у неё имелось не только тело, но и чувство собственного достоинства. А оное запрещало ей чернить имена родных пред ликом божьим, каким бы расплывчатым оно ни было. Наверное, именно поэтому, стоило Виктору подступиться к Вите, как она одернула подол и гордо возложила ладони на колени. И виду предстала этакая благочестивая студентка, которая вот-вот побежит на курсы живописи или шитья, будет дотемна учиться, а после с подругами отправится гулять по вечерней столице. Вот только у Виты и при жизни подруг было не сыскать.
- Красивая, не правда ли? - Кивнула она куда-то в сторону раскинувшейся под окном улицы, но Виктор в исступлении уставился на её ноги, боясь лишний раз задеть Виту рукой: ощутить ледяную пустоту рядом. Уловив смятение в его лице, девушка подвинулась, уступая своё место.
