Гражданская война в корне изменила царскую Филофию. Виктор Дарковски, успешный журналист, некогда бежавший за границу, возвращается на родину, надеясь залечить душевные раны. Но ему ещё предстоит побороться за спокойствие. Призрак умершей возлюбленн...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Шатёр установили к положенному сроку, и Реми наконец сыскал облегчение. От худосочного Фэла помощи было немного: он большею частью сновал вокруг в беспокойстве, с особым усердием расправлял шторы, опоясывавшие подпорки, а под конец сбегал за кофе в забегаловку неподалёку.
- Я обещал вернуть чашки в течение часа. Разрешили взять их за честное слово. Не знаю, как у других, но моё слово стоит дорого. - Говорил он, присаживаясь на самый край стула, где лежала стопка распакованных книг.
Реми отвлёкся от финальных приготовлений, принял чашку из его рук. Наплыв покупателей ожидался ближе к четырем часам вечера, когда солнце поумерило бы свой пыл, а пока следовало гордо восседать на складных стульях на пекле, ожидая пришествия безумцев, вознамерившихся посетить ярмарку днём.
- Дважды бежать через весь парк, чтобы выпить два глотка кофе?! Я думал, меня сложно чем-то удивить, но это... - Реми пребывал в том редком расположении духа, когда только и хотелось, что подмечать чужие оплошности. Остальное же не входило в поле деятельности.
- Умеешь же ты во всём отыскать дурное! - С недовольством отметил Фэл.
Он допил кофе, собрал длинные чёрные волосы в хвост и принялся выкладывать оставшиеся книги на импровизированный прилавок. Ежегодная литературная ярмарка открыла для них возможность распродать остатки старых тиражей. Однако среди невостребованных книг затаились и те, что были из совсем свежего издания.
- Думаешь, продавать эксклюзив здесь - хорошая идея? - Фэла факт этот насторожил. - Он либо не продастся совсем, либо нам придётся значительно снизить цены.
