Скрытая кровожадность

7.2.Проигрыш

Есть такие люди, которым душу даже дьявол продаст…

₰₰₰

Стоящий на столе, оббитый кожей патефон играл одну из любимейших сонат Батори, напоминая аристократу о том времени, когда мелодия только была записана на пластинку. Сегодняшний наряд вампира отличался от повседневной одежды — он облачился в чёрное, исключив обилие кружева. Таким Кира его ещё не видела, поэтому с неподдельным интересом наблюдала за ним исподтишка. Сейчас Ферид спокойно попивал свежую кровь, смаковал, прикрыв глаза с длинными седыми ресницами. Девочка так и не притронулась к еде, лишь сделала пару больших глотков сладкого чая.

— Обычно, когда дети видят столь аппетитную и изысканную пищу, то набрасываются на неё не раздумывая. Особенно на сладенькое, — последнее слово явно было адресовано Эрабэк, и она об этом прекрасно знала, поэтому недовольно фыркнула.

— Я не куплюсь на ваши приторные речи. Столько еды для меня одной… Не вижу смысла отказываться, — едкая улыбка застыла на губах смертной, пока та накладывала себе в тарелку всё, что видела.

Основатель с интересом оглядывал ещё не сломанную игрушку, отмечая юный максимализм малышки, которая так рьяно проявляет свои эмоции. Ей чужд неистовый страх жертвы, потому что рыжеволосая полна надежды. Давно Кира не ела столь горячую и питательную пищу, ведь её рацион состоял из безвкусного хлеба и объедков. Основатель знал, что девочке нравится, и внутри радовался своей маленькой победе над хрупким упёртым существом.

— Знаешь, в твоём возрасте довольно нормально интересоваться всякими пошлостями, — каждое слово было произнесено до омерзения медленно и серьёзно, будто неоспоримый факт.

Эрабэк закашлялась, подавившись куском говядины, и со злостью ударила вилкой по тарелке, отколов краешек дорогого фарфора. Безжизненные, наполненные больной любовью к самому себе глаза сияли от удовлетворения. Издеваться над человеческой душой всегда было занятно для садиста-кровососа. Кира, наконец успокоившись, утёрла капельки мученических слёз из уголочков глаз и, оскалившись, словно дворовая собака, уставилась на ненавистного собеседника. Жажда убийства читалась в каждом её непроизвольном жесте, а скрип зубов звучал довольно устрашающе.

— В вас есть хоть толика приличия, господин Батори? Я же пришла к вам на ужин, не упрямилась, а вы начинаете говорить об этой малолетней проститутке, словно это самая важная вещь на планете. Мне не интересны такие вещи, я не нахожу в этом ничего особенного. Всего лишь глупый инстинкт, направленный на продолжение рода, как у самых настоящих неразумных животных. Нас наградила матушка-природа, но я не собираюсь заниматься такой фигнёй. Ненавижу озабоченных мужиков, думающих не головой, а «головкой»!!! — смертная не заметила, как выпалила кровопийце всё своё категоричное и непреклонное мнение, а осознав свою ошибку, покраснела до кончиков ушей и опустила провинившийся взгляд.