Розовая пыль |Лиза Ира|

12

— Нам обязательно выезжать из дому, когда ты в ТАКОМ виде? — Лиза жадно скользила взглядом по фигуре Лазутчиковой. Ира ослепительно улыбалась в ответ и облизывала сочные губы, получая удовольствие от слегка растерянного вида Андрияненко.
— Я хочу тебя кое с кем познакомить, а для этого надо выбраться из дому.
— Интересно, и для кого ж ты так разоделась? Штаны, скорее всего, покупала в магазине для взрослых… А хлыст забыла??? — Лиза обошла вокруг Иры несколько раз, скрипя зубами и с трудом сдерживая желание содрать с восхитительной фигуры обтягивающие кожаные брюки.
— Скоро все увидишь, терпение, Андрияненко, я обещаю — тебе понравится, — загадочно улыбалась брюнетка.
— Для того чтобы мне ЭТО понравилось, совсем не обязательно покидать стены особняка, — продолжала бурчать и неудовлетворенно вздыхать Лиза.
Им не пришлось долго ехать. Минут через десять после того, как они покинули город, Лазутчикова подъехала к высоким воротам, которые гостеприимно распахнулись, впуская хозяйку. Потом они довольно долго ехали по длинной зеленой аллее, окруженной с двух сторон аккуратно подстриженными высокими, густыми деревьями, до того момента, пока Ира не остановилась у двери роскошного терракотового особняка с большими белыми колоннами. Размеры владений, дома и парка вокруг впечатляли.
— Тут такая красота. Настоящий Королевский дворец.
— Я ж говорила — тебе понравится. Тем более ты рекомендовала побольше свежего воздуха, — глядя на довольную Лизу, говорила Лазутчикова.
Ире нравилась реакция Лизы. Она всегда завидовала умению девушки восхищаться и радоваться всему, со свойственной ей детской непосредственностью и искренностью. Сама Лазутчикова была лишена такого удовольствия — только сейчас, с появлением Лизы, она начинала вспоминать, что значит по-настоящему жить и чувствовать.
— Пойдем прогуляемся, я все тебе здесь покажу. — Ира мягко взяла Лизу за руку, и они неспешно двинулись в сторону огромного парка.
— Это МИФФЛИН — семейное поместье Лазутчиковых. Я родилась здесь и выросла. Надеюсь, когда-нибудь здесь будут гулять и мои дети. Я люблю и не люблю это место одновременно. Когда-то давно я была здесь безмерно счастлива. Именно здесь я впервые увидела Дэниела, здесь мы провели с ним большую часть нашего времени. После его гибели я не могла приезжать сюда в течение многих лет. И только после смерти матери я, наконец, стала возвращаться сюда. Но я по-прежнему не могу находиться здесь подолгу.
— Если хочешь, мы можем вернуться домой.
— Нет, Лиза, все хорошо. Я хочу сейчас быть здесь, я хочу, чтобы ты все обо мне знала: кто я, откуда, как жила, чем дышала, почему поступала так, а не иначе. Ты должна знать, какой человек находится рядом с тобой. Я не хочу, чтобы между нами были какие-то тайны и недоговоренности. Я не хочу что-то скрывать от тебя. Моя мать всю жизнь жила в окружении лжи, тайн и постоянных интриг. В итоге это ее и сгубило. Я не хочу этого для себя. И не хочу этого для человека, который будет рядом со мной…
Лиза чувствовала, что именно сейчас самый подходящий момент для того, чтобы все рассказать Ире и вымолить прощение за свою вынужденную ложь.
— … Я бы никогда не смогла простить ложь и предательство. Меня так часто предавали, что вряд ли я готова простить такое. Ложь убивает любовь. Моя мать была очень одиноким человеком, но это никогда не пугало ее, она упивалась деньгами и властью, которыми ошибочно пыталась заполнить пустоту вокруг себя. А мне с детства хотелось другого, я никогда не была такой, как она. Я боялась одиночества. Страшнее него может быть только предательство, потому что оно делает человека не только одиноким, но и убивает надежду на будущее.
Всю дорогу Лиза, как завороженная, не дыша слушала рассказ Иры. Величественное поместье странным образом влияло на Андрияненко. Тишина в лабиринтах огромного сада давила на барабанные перепонки. К редкому шелесту листвы примешивались звуки взмахов крыльев птиц и шум воды фонтана в глубине парка. Но даже эти незначительные помехи не давали Андрияненко возможности сосредоточиться на собственных мыслях. Быстро накатывающая тошнота, головокружение и странное давление в груди свидетельствовали о внезапном появлении паники. Липкий страх потери сковал девушку, не давая пошевелиться. Именно здесь и сейчас этот страх стал близким и ощутимым. Лиза быстро притянула к себе Лазутчикову и жадно поцеловала. Близость с горячими губами подарила почти мгновенное расслабление, и тревога стала отступать. Лиза слегка отстранилась, чтобы посмотреть на Иру.
— Я очень сильно люблю тебя, Ирина Лазутчикова, — очень медленно произнесла Лиза.
Глаза Иры наполнились слезами.
— Я больше всего на свете хочу слышать это именно от тебя. Помнишь, я тебе рассказывала, как в университете меня дразнили Злой Королевой?
Лиза кивнула.
— Так вот, самая большая моя тайна — это сердце Королевы. На самом деле оно очень хрупкое. Ты ведь сохранишь его, Лиза? — совсем тихо спросила Ира. Меня всегда пугала близость, пока я не встретила тебя…
***
— Мы почти на месте, — произнесла Ира.
Лиза не успела заметить, когда они покинули парковый лабиринт и вышли на идеальную равнину, окруженную со всех сторон густым лесом. Пройдя несколько метров, Лазутчикова хлопнула звонко в ладоши, рассекая звуком тишину, и Лиза увидела, как из дальнего угла огромного поля в их сторону начала быстро двигаться крупная фигура. Только спустя несколько мгновений Андрияненко поняла, что это лошадь.
— А вот и тот, с кем вам предстоит познакомиться, мисс Андрияненко.
— Ахалтекинец, — какой красивый, — восторженно произнесла Лиза, увидев приближающееся животное.
— Ты разбираешься в лошадях? — слегка удивленно спросила Лазутчикова.
— Совсем немного, — улыбаясь, ответила Лиза.
— Это Росинант, до недавнего времени мой единственный друг, — обнимая коня, говорила довольная Ира.
Конь был необычайно красив, смолянисто — черный с белыми носочками, мощной мускулатурой, белым пятном на груди и небольшой яркой белой звездочкой на лбу.
— Ира, он волшебный? Он какой-то нереально красивый. Чем-то даже напоминает единорога, только черный. Я никогда не видела ничего подобного. Можно?
— Конечно, он ласковый очень.
Лиза аккуратно дотронулась до животного. Шерсть была мягкой, теплой, почти велюровой на ощупь.
— Я долго не навещала его, соскучился. — Ира ласково трепала коня, и тот нетерпеливо тыкался носом в хозяйку.
— Я знаю, что ты хочешь. — Лазутчикова протянула Росинанту огромное красное яблоко. — Он не любит сахар, но обожает сладкие яблоки. Я всегда его балую. Пойдем, отведем его в конюшню, а потом вернемся в особняк и пообедаем. Тебя нельзя долго держать без еды, — засмеялась Ира.
Они медленно побрели в сторону конюшни, подгоняемые постоянно тыкающимся в спину Лазутчиковой Росинантом.
***
— Здесь я впервые увидела Дэниела, — стоя на пороге, произнесла Ира. — Он устроился к нам на подработку на лето. Мне было семнадцать, и это была любовь с первого взгляда.
— Если хочешь, можешь не рассказывать, я пойму.
— Все нормально, Лиза. Моя мать говорила, что любовь — это иллюзия, а власть и деньги — вечны. Но она была неправа. Когда мы с тобой встретились, я не просто не любила, я была врагом любви. Она приносила мне лишь боль. Мое сердце было окружено высокими стенами, но ты разрушила их. Ты вернула меня к жизни. Благодаря тебе я нашла силы любить.
Лиза слушала Иру и понимала — да, она разрушила одну стену и тут же выстроила другую, еще более прочную и непробиваемую…
«Ира никогда не простит меня и не поверит, что бы я ни говорила»,  — думала Андрияненко.
— Лиза, ты подарила мне надежду. Вера даже просто в возможность счастливого конца — очень могущественная вещь. Я так благодарна тебе, — мягко целуя девушку в губы, произнесла Лазутчикова.
— Кстати, я приготовила тебе небольшой подарок, — надевая ковбойскую шляпу на Лизу, мечтательно проговорила Лазутчикова. — Давно хотела увидеть тебя в ней. Класс!!! Тебе очень идет. Только значка шерифа на пояс не хватает.
— Лазутчикова, магазины для взрослых к нашим услугам и всегда готовы воплотить все твои фантазии. Тем более, судя по штанам, ты там часто бываешь. Ладно, куплю эту звездочку, если ты так хочешь.
— Хочу… очень… дикий, дикий Запад, — блеснув глазами, томно прошептала на ухо Лизе Ира.
— Так. Все. Возвращаемся назад в дом, чтобы не пришлось делать этого в конюшне, а то лошадь напугаем.
— А чем тебе не нравится конюшня, Андрияненко? — коварно улыбалась Лазутчикова.
— Извините, Ваше Величество, но она слегка отличается от королевских покоев и роскошного ложа в самолете. Ира, давай вернемся в особняк, и побыстрее, иначе я за себя не отвечаю, — крепко привлекая к себе Лазутчикову, севшим голосом говорила Лиза.
***
— Лазутчикова, ты — настоящая ведьма, — залетая назад в конюшню, смеялась промокшая до нитки Лиза. — Ты специально заманила нас сюда.
Они успели отойти от конюшни на несколько сотен метров, как надвинулись тучи и с неба полились потоки воды.
— Теперь тебе придется раздеться, Андрияненко, и… раздеть меня, — смеялась в ответ запыхавшаяся Ира.
— Я ж говорю — ты ведьма, которая специально затащила меня на конюшню для разврата. Ты вообще представляешь, как это — сдирать мокрые джинсы с мокрого тела??? Только с кожей. — Лиза стянула с себя куртку, понимая, что вымокла до последней нитки. Лазутчикова, стоявшая рядом, уже начинала дрожать от холода.
— Я ж говорила тебе, надо было оставаться дома, там сухо и тепло. Если ты хотела, чтобы я силой стаскивала с тебя эти брюки, я могла бы делать это бесчисленное количество раз, но без риска заболеть, — продолжала брюзжать Лиза.
— Андрияненко, хватит бурчать, раздень меня в конце концов, согрей… и поцелуй. — Ира прижалась вплотную к Лизе, пытаясь согреться.
— Нет, нет, нет, замерзнуть мы тебе не дадим. Давай быстренько снимем все с тебя, — несмотря на липкость холодной одежды на собственном теле, Лиза начала раздевать продрогшую Лазутчикову. Ира не могла даже пошевелиться от сковывающего ее холода. Лиза максимально быстро пыталась стянуть с Лазутчиковой промокшую одежду. Выходило достаточно неуклюже. Ее руки были мокрыми и ледяными. Андрияненко часто попадала во внештатные ситуации, поэтому умела быстро концентрироваться и, стаскивая с Лазутчиковой одежду, быстро осматривала помещение на предмет полезных вещей. Ира никак не могла расслабиться и продолжала дрожать.
— Спокойно, Ирина, еще пару секунд. Пойдем, за мной.
Ира так сильно вжалась в Лизу, что Андрияненко почти несла ее, придерживая за талию.
Лиза понимала, что в любом случае, в подсобках кроме инструментов должны быть хоть какие-то вещи. Так и есть, в конце конюшни за небольшой дверью Лиза нашла несколько брезентовых накидок для лошадей и целую кучу шерстяных пледов. Все это здорово пахло сеном, лошадьми и еще бог знает чем, но в данных условиях это была практически роскошь.
— Отлично, — бормотала Андрияненко, укладывая на земле брезент и настилая сверху несколько пледов. Учитывая подкладку в виде сена по всему полу конюшни, выходила очень даже неплохая кровать.
— Ваше Замерзшее Величество прошу пожаловать. — Лиза сняла с Иры остатки вымокшей одежды и, несколько раз глубоко вздохнув, завернула Лазутчикову несколькими пледами, как в кокон.
Ира морщилась от запаха и облизывала посиневшие от холода мокрые губы.
— Не смотри на меня так, нам надо согреться для начала, — отдирая от тела прилипшие джинсы и глядя на дрожащую уже непонятно от чего Иру, говорила Лиза. Откинув в сторону все мокрое белье, Андрияненко немедленно нырнула под пледы к Лазутчиковой и плотно прижалась к телу.
— Я знаю, что это была твоя дьявольская затея с самого начала. Ловко же ты все провернула, — хитро улыбалась Лиза.
— Теперь ты и в моих руках. — Ира мягко поцеловала Лизу, прижимаясь в поисках тепла, и тут же почувствовала такой же мягкий ответ. Руки и тело Иры продолжали слегка дрожать, а вот Лиза, укутавшись в пледы, почти сразу начала согреваться.
— Сейчас я тебя согрею, у меня горячая кровь. — С этими словами Лиза перевернула Лазутчикову на спину и практически полностью накрыла ее своим телом.
— Я знаю, мисс Андрияненко, — вы очень горячая, — шептала ей в губы Лазутчикова.
Лиза пахла дождем и свежестью, и Ира жадно вдыхала освежающий аромат.
— Ты пахнешь яблоками и… сладким грехом, — уткнувшись в шею и путаясь в темных влажных волосах, тихо шептала Лиза.
— Росинант боится раскатов грома.
— Будем глушить их стонами. Лазутчикова, теперь можешь кричать сколько угодно, гроза заглушит все.
Все то время, которое девушки были вместе, они наслаждались невероятной мягкостью и нежностью. Такие прикосновения дарили телам максимум удовольствия и наслаждений. Им нравился плавный и медленный темп, нравилось чувствовать, как тела напрягаются от возбуждения. Лиза обожала чувствовать покалывание и легкое онемение в кистях от прикосновений к гладкой как шелк коже. Ира всегда ждала именно этих прикосновений. Ее тело мгновенно отзывалось расслаблением и легкой дрожью.
— Лиза… Пожалуйста… Прошу тебя, — еле слышно произнесла Ира. Это было первый раз в ее жизни… Когда она просила… — Я хочу тебя… очень. Внутри… Сейчас…
Лиза не собиралась тянуть и, услышав такие желанные слова, быстро скользнула рукой вниз и погрузила в разгоряченную Лазутчикову свои длинные пальцы до упора, одновременно притягиваясь к губам и накрывая их поцелуем. Иру мгновенно накрыла волна сладкого расслабления.
Движения девушек были достаточно скованными из-за кокона одеял, в которые они были завернуты. Лиза медленно доставала пальцы и также медленно возвращала их назад. Ира не могла раздвинуть ноги, поэтому движения пальцев внутри нее было особенно ощутимым из-за усиленной плотности контакта. Пальцы Лизы погружались глубоко и мучительно медленно. И с каждым таким движением бедра Иры двигались навстречу Лизе. При этом большой палец руки Андрияненко прижимался к самой чувствительной точке, создавая давление в ритм движениям руки. Такой темп тягучих и плотных толчков вперемешку с жадными поцелуями очень быстро подводил Иру к краю.
— Пожалуйста… Еще… — Ира схватила Лизу за запястье, когда та в очередной раз почти достала руку. Лиза добавила третий палец и после нескольких глубоких и резких толчков почувствовала, как Ира слегка выгнулась, сильно сжала ее руку бедрами, и, замерев на несколько секунд, перестала дышать. Ее тело обмякло и расслабилось в крепких руках Андрияненко. Потом еще некоторое время Лиза с наслаждением чувствовала легкое подрагивание Лазутчиковой в своих объятиях.
Иногда во время накатывающегося возбуждения Лиза слишком сильно прихватывала нежную кожу на шее Иры, но, боясь оставить кровавый засос, все-таки вовремя останавливалась. А сейчас, слушая тихие, хрипловатые стоны, сдерживаться не смогла, оставляя огненные поцелуи на шее и ключицах женщины.
***
Лиза проснулась оттого, что ей стало невыносимо жарко. Гроза давно стихла, с улицы доносился шум редко скапывающих с крыши капель дождя. Ира спокойно спала, лежа почти полностью на Лизе. Будить ее Андрияненко не собиралась. Она любила просыпаться раньше Лазутчиковой — так у нее было время наслаждаться красотой любимой, тихонько перебирая волосы и почти незаметно целуя…
— Наша одежда мокрая, поэтому завернем тебя в брезент и пледы, посадим на лошадь и поедем в поместье. Главное, чтобы ты не заболела после сегодняшнего приключения. — Лиза накинула на Лазутчикову несколько пледов, стараясь не смотреть на тело женщины и борясь с очередной волной искушения.
— Росинант довезет нас двоих, он сильный конь. И я бы хотела, чтобы мы еще кое-кого навестили.
***
— Это семейная усыпальница Лазутчиковых, я приезжаю сюда всего несколько раз в год. Здесь мои мать и отец.
— Странное место… Почему усыпальница стоит на таком высоком месте. Мне казалось, такие места должны быть скрыты от глаз. — Лиза внимательно осматривала местность.
Ира улыбнулась и одобрительно кивнула головой.
— Ты не перестаешь удивлять меня, Лиза. Ты очень наблюдательна и умна. Так и есть — на самом деле. Этот холм — самое высокое место в поместье.
Лиза присела на корточки и приложила руку к земле.
— Под склепом, похоже, много помещений? Вход ориентирован строго на восток и… замок без ключа. Солнечный??? — глаза Лизы заблестели неподдельным интересом.
Она подошла вплотную к двери и провела рукой по большому медному диску с изображением солнца.
— Его можно открыть, только когда солнечные лучи падают непосредственно на сам замок. Через отверстия после поворота диска свет попадает под определенным углом в центр круга на полу в склепе и только тогда срабатывает засов. — Ира нажала ладонью на замок и провернула диск по часовой стрелке. Раздался щелчок, но дверь не открылась.— Сейчас солнце с другой стороны, и открыть склеп невозможно. Он надежно защищен даже от взрыва или землетрясения. Это, наверно, самое надежное место на земле. Тайник, сейф, назови как угодно. Если наверху что-то произойдет, внизу находится очень глубокая шахта — все опустится вниз, как на лифте, и закроется сверху толстыми плитами в шахматном порядке. Почти как многоуровневая египетская пирамида.
***
Ира пила кофе на террасе второго этажа и с удовольствием наблюдала за тренировкой Лизы. Андрияненко быстро отжималась, почти подпрыгивая на руках, а Лазутчикова не могла оторвать взгляда от мышц девушки.
— Сидни, пожалуйста, организуй мне встречу с начальником отдела исследований нашей лаборатории в Мексике. Хочу убедиться, что разработка нового препарата идет по графику. Он должен быть готов к массовому использованию максимум через месяц — два. Возьми лабораторию под усиленный контроль и охрану. Обеспечь людей всем необходимым, если надо, пусть работают не покидая здания. Насколько я знаю, доклинические испытания препарата закончены. Группа испытуемых готова, и я хочу, чтобы мы перешли к первому этапу клинического проекта по работе непосредственно с препаратом и людьми. У нас больше нет времени на отсрочку. Пора начинать.