Розовая пыль |Лиза Ира|

14

Часть 14
Когда Лиза поднималась в лифте на верхнюю парковку «LAZUTCHOKOVAINVEST», она уже знала, что это КОНЕЦ. До этого Ира больше двух часов не отвечала на ее звонки, а потом прислала одно короткое сообщение с указанием места встречи.
Бесконечное движение лифта, наконец, прервалось сигналом остановки на последнем этаже, и она увидела стоящих друг напротив друга Иру и Голда.
«С Голда все началось, с ним и закончится», — подумала Лиза, замечая кучу своих фотографий, раскиданных на капоте стоящего рядом с Лазутчиковой, мерседеса.
— Ира… — Лизу начало слегка знобить.
— О, а вот и агент Андрияненко почтила нас своим присутствием! Как долго ты собиралась скрывать это от меня? Как долго, Лиза? — задыхаясь, шептала женщина.
— Пожалуйста… дай мне все объяснить. — Лиза умоляюще посмотрела на Иру.
— Хоть что-то из того, что ты мне говорила, было правдой? Хоть что-то, Лиза? И вообще, кто ты на самом деле? Хотя нет, молчи, мне все равно, — срывающимся голосом говорила Лазутчикова.
— Ира, милая, все правда, я — Елизавета Андрияненко, я…
— Замолчи, не смей больше произносить мое имя, я не нуждаюсь в твоих оправданиях. У тебя было четыре месяца, чтобы рассказать мне все.
— Я могла потерять тебя, боялась, что ты не простишь. — Лиза попыталась приблизиться к Ире.
— Ложь есть ложь — даже если она во благо!!! Возможно, так бы и было, возможно, мы бы расстались, но ты бы избавила меня от этого кошмара… За что, Лиза? — Ира пыталась кричать, но у нее не получалось, крик постоянно срывался на отчаянный шепот. — Я отдала тебе всё: свое сердце, свою душу и тело. И если тебе этого мало, то прости… У меня больше ничего нет. Разве только жизнь… Можешь забрать и ее… Она мне уже ни к чему.
— Ира, пойми — эта миссия больше, чем одна жизнь. — Голд пытался хоть как-то успокоить Лазутчикову.
— Заткнись, Рупперт, — я знаю, что моя жизнь ничего не значит. А для тебя ничья жизнь не имеет цены. Ты — настоящее чудовище. Сколько же безысходного зла должно быть у тебя в душе, чтобы черпать счастье в страдании других? Ты отнял у меня все — мать, а теперь… Для некоторых нет большей радости, чем растоптать чьё-то счастье. С каких пор ты стал подсовывать мне в постель своих агентов? Как же низко надо было пасть, Голд…
Наблюдая за перепалкой Лазутчиковой и Голда, Лиза, наконец, сложила недостающие части пазла.
— Вы отправили меня на это задание, Директор, не из-за Авроры… Вы послали меня защищать Иру. Я права, мистер Голд??? Мы должны были опередить в расследовании другие ведомства??? «LAZUTCHOKOVAINVEST» попала под прицел спецслужб, и Вы послали меня помогать Ире. Мистер Голд, Ира — Ваша дочь? — почти шепотом спросила Лиза.
Лазутчикова, до этого момента продолжавшая кричать на Голда, мгновенно запнулась. У нее перехватило дыхание, и она недоуменно посмотрела на Лизу, а потом перевела взгляд на Голда.
— Нет… — совсем беззвучно шептала потрясенная Ира, — только не это чудовище.
— Да, Ира, я твой отец, — выдохнул Голд.
Женщина почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. У нее на мгновение закружилась голова, и она быстро оперлась рукой на капот машины. Лиза кинулась к ней, чтобы не дать упасть.
— Назад, не сметь прикасаться ко мне, — почти рычала Лазутчикова, выставив вперед руку. - Я не нуждаюсь более в вашей поддержке.
— Ты не мой отец, Голд, никогда им не был и не будешь, мой отец — Игорь Лазутчиков. Боже… Надеюсь, папа не знал…
— Нет, он не знал, и я узнал только после смерти Анны.
— Ира, пожалуйста, позволь мне все объяснить. Я все исправлю. Ты же знаешь, как я люблю тебя. — Лиза пыталась поговорить с Лазутчиковой, а в ответ видела только злость и сожаление.
— Это, по-твоему, называется «любовь», Лиза? — Ира с презрением кинула на капот пачку фотографий той самой мерзкой ночи в «Зачарованном лесу». — Надеюсь, тебе достанет ума не отрицать, что это ты, несмотря на маску и темноту. Да, кстати, и видео имеется. Нельзя вернуть то, что сделано. Это останется с тобой навсегда.
— Я думала, что вы любите меня, но жесткая групповуха намного привлекательней, мисс Андрияненко? — наклонившись к уху Лизы, с презрением шепнула Лазутчикова. — И после этого ты посмела прикасаться ко мне…
— Господи… Ира. — Лиза прикрыла глаза.
— Ее сильно отравили, она ничего не помнит о той ночи. — Голд как мог пытался объяснить ситуацию.— Я ее послал туда!!! Я же объяснил тебе, что это я во всем виноват, Лиза здесь ни при чем.
— Ну, конечно, она ни при чем, поэтому пошла туда второй раз. — На капот вывалилась еще пачка фотографий, на которой Лиза лежала в объятиях Руби. — Видео тоже прилагается. Любите брюнеток, мисс Андрияненко??? Я заметила, — шепот Иры отбивался молотком в ухе Лизы. — В следующий раз, когда решишь кого-то полюбить, сделай это по-настоящему…
— Ира, это все было до нас…
— Ты все равно продолжаешь врать, — разочарованно ухмыльнулась Лазутчикова. — А вот это уже было после Амстердама, после НАС.
— Я не спала с ней больше, Ира, прошу тебя, дай мне шанс… — продолжала умолять Лиза.
— Шанс на что, Лиза? На бесконечное продолжение лжи?  Я рассказывала о себе все, а в ответ не услышала ничего. Я была слепа, я даже вопросов тебе не задавала. Доверилась тебе, но доверие как хрустальная ваза: она бьется, разлетаясь на тысячи осколков, которые впиваются в тело. Твои глаза, Лиза, я ведь с первой нашей встречи, там, на приеме, чувствовала — это невероятное прикосновения твоего взгляда уже не первое. Но я впервые не поверила своим инстинктам. Там, за стеклом, на допросе была ты… Нельзя вернуть отношения с человеком, который предал! За всё время в мире некоторые вещи нельзя простить.
— Любовь сильнее недоверия, Ира. Иногда нужно совершить огромную ошибку, чтобы понять, как все исправить.
Лазутчикова тщетно пыталась согреться, ее била мелкая дрожь от накатывающей злости.
— А знаешь, Лиза, Прометей — он ведь тоже был Спасителем. Он подарил людям огонь и спас их от холода, не дав замерзнуть. Он согрел их сердца и наполнил теплом их души и кров. Но этот спасительный огонь был коварен, и в один момент мог превратить все в пепел.
— Я же говорила тебе, что я не Спаситель.
— О, да, рано или поздно мы все теряем своих героев. Так кто из нас Свет, а кто Тьма, мисс Андрияненко??? Зло не всегда выглядит как зло. Иногда оно смотрит прямо на нас, а мы этого даже не понимаем. Мы так часто все отрицаем, что иногда не можем распознать правду, даже когда она у нас перед носом. А потом реальность незаметно наплывает и бьет очень больно.
— Ира, я люблю тебя очень сильно, и ты это знаешь. Уйти всегда проще, чем остаться и продолжать бороться. Ты считаешь, что должна уйти, потому что у тебя нет выбора. Но выбор есть всегда — останься, прошу тебя, и я буду бороться за нас. Помни о том, что я тебе говорила — я всегда буду рядом, я всегда буду с тобой, и я буду надеяться… Ты научила меня никогда не сдаваться, ты научила меня верить в то, что надежда — это выбор.
— Нет никаких НАС и никогда не было. Не надейся, Андрияненко, — твоя надежда не умрет последней… Последними умрут твое разбитое сердце и растоптанная душа. Я не буду говорить тебе, что ненавижу тебя, — это будет неправдой, я люблю тебя Лиза и всегда буду любить. Когда находишь то, что так долго искал, судьба не даст тебе взять это просто так. Ты обещала мне бороться за мой счастливый конец. Но я не из тех людей, которые получают хэппи энды… У меня никогда не было Настоящей любви, но ты дала мне самую кошмарную вещь, которую можно только дать, — надежду. И я знаю, что ты хочешь быть со мной так же сильно, как и я с тобой, — захлебываясь слезами, шептала Лазутчикова.
— Я могу ненавидеть только себя, за свои чувства. Я хотела бы избавиться от них, но это невозможно. Я бы хотела забыть тебя, Лиза, но и это невозможно. Невозможно вырвать из сердца, только вместе с ним… А знаешь, в чем фокус любви? Она утекает сквозь пальцы. И даже несмотря на это, я благодарна тебе. Любовь к тебе была кратким проблеском счастья в океане тьмы. — Ира чувствовала, как силы покидают ее, она не могла больше находиться рядом с Лизой, она боялась, что не выдержит и не сможет…уйти.
— Прощайте, мисс Андрияненко! У меня не хватает сил простить вас, но и мстить я не буду. Месть не принесет удовлетворения, она ничего не даст, она способна только отнимать, а у меня больше ничего нет.
Ира резко выпрямилась и быстро подошла к Лизе. Андрияненко вздрогнула от неожиданности. В эту же секунду Лазутчикова взяла ее ладонь, положила туда ключи от Мерседеса и маленькую бархатную коробочку…
—  Это принадлежит тебе, Лиза, — болезненным шепотом проговорила Ира, зажимая кулак девушки. Эмма вцепилась ей в плечо.
— Прошу тебя, пожалуйста, не надо, Ира. — Лиза почти ничего не видела из-за слез.
— Ты должна меня отпустить, и, может, я сама найду свой путь назад. Не делай мне еще больней. Когда-нибудь ты научишься любить, но мне уже будет все равно. Прощай, Лиза, — Лазутчикова выдернула руку и не оглядываясь шагнула в лифт.
***
— Как вы догадались, Лиза?
— У меня были подозрения с самого начала. Вы слишком много внимания уделяли непосредственно тому, что касалось самой Миллс, а не фактажу операции. Вы пристально сопоставляли мою оценку ее характеристик с тем, что знали сами. С легкостью воспринимали любые расходы, ни разу меня не упрекнув, хотя необходимости в таких дорогих подарках не было.
Мистер Голд, вы — жестокий и властный человек, но когда речь зашла об Авроре, вибрации Вашего голоса выдавали заботу и нежность. Такие же нотки я слышала и тогда, когда вы упоминали Иру. Вы были по-настоящему обеспокоены. А еще у вас и Иры одинаковый взгляд. Я заметила это еще при первом ее появлении в комнате для допросов. Генетический код зачастую является определяющим в паттернах поведения. Мы наследуем от родителей не только внешние признаки, но и манеру поведения, предрасположенность к определенным проблемам и событиям.
— А если бы Лазутчикова оказалась моей любовницей?
— О нет, Директор, эту мысль я отмела сразу. Вы годами не снимали обручальное кольцо. Отпечаток явно виден. Людям при вашей должности вообще не свойственно его носить. Но вы наплевали на это, и это свидетельство того, что семья для вас важнее. Это значит, что вы любите жену и дочь. Вы давно знакомы с Лазутчиковой, пошли с ней на сделки, не исключаю, что неоднократно делали ей одолжения и оказывали всестороннюю помощь. А увидев вас вместе сегодня, я поняла, насколько много позволено Ире. Поэтому я допустила, что Лазутчикова ваша дочь.
— Лиза, я хочу сказать, что понимаю, как тебе сейчас тяжело. Когда-то я пережил нечто похожее с матерью Иры. Анна была опасна, потому что у неё не было сердца. Ира даже более опасна из-за того, что оно у неё есть. И вам удалось завладеть им. Мне очень жаль, Лиза. Я бы хотел, чтобы ваши отношения сложились.
— Хотели бы? — удивилась Лиза.
— Конечно, а почему я должен был быть против? Меня не интересуют предрассудки, она выбрала достойного человека, она любит и любима, и это делало ее счастливой. Чего большего я мог желать, как не счастья для своей дочери?
— Знаете, мистер Голд, я не сильна в отношениях, Ира появилась… и я думала, что это навсегда. Но у Спасителей даже в сказках не бывает долго и счастливо… Теперь все безнадежно испорчено. — Андрияненко вдруг почувствовала, что готова расплакаться.
— Безнадежно - когда на крышку гроба падает земля. Все остальное можно исправить, Лиза. Кто-то весьма упорно следит за вами. Служба безопасности Лазутчиковой не могла получить все эти данные.
— Если следят за мной — значит, и Ира тоже под ударом. Мы подвергли ее дополнительной опасности. Как давно вы заподозрили неладное с «LAZUTCHOKOVAINVEST»?
— Месяцев 5-6 назад началась скупка акций компании через подставные оффшоры. Кто-то может в любой момент осуществить атаку на корпорацию.
— А что с «пылью»?
— У меня пока нет 100% уверенности, что это не «LAZUTCHIKOVAPHARMACEUTICALS». Мы будем продолжать расследование в рамках бюро. Сначала слили Хантера, теперь вас. Если внутри завелся «крот», то мы очень быстро начнем терять осведомителей и актив. Джонса выводим из-под прикрытия. Его могут слить в любой момент. И пока больше никого нельзя привлекать.
— Мой информатор в борделе говорила, что Лазутчикова откуда-то узнала, что Хантер — коп, и дала команду его убрать. А сейчас она получила досье на меня и пришла сразу к вам. Я не могу верить, что Ира в этом замешана и способна на такое… — с горечью произнесла Андрияненко.
— Я тоже не хочу в это верить, Лиза.
— Мистер Голд, мы должны сделать все, чтобы найти этих людей и пресечь появление «Розовой пыли». Иначе мы не сможем защитить Ирину. С самого первого дня нашей основной целью было защитить Лазутчикову. Значит, пусть это и останется приоритетом. И если для этого придется пожертвовать всем, я готова, но я не позволю, чтобы что-то случилось с Ирой, вне зависимости от того, виновна она или нет.
— Вы никогда не сдаетесь, да, Лиза?
— Я выбрала тяжелую, почти мужскую работу в агрессивной среде…
***
Лиза несколько недель предпринимала отчаянные попытки поговорить с Ирой. Возможности встретиться с Лазутчиковой у нее больше не было. Ира окружила себя охраной, на звонки и сообщения не отвечала. Андрияненко подолгу дежурила у ее офиса в надежде увидеть хоть на секунду…
***
Ира не просто страдала — ей казалось, что она тает и из нее по капле вытекает жизнь. Ей не хватало Лизы, ее тепла и прикосновений. Ее слегка растерянной улыбки… Ира была зависима - от ее сильных рук, которые дарили столько нежности и ласки, от ее взгляда и поцелуев, от всего того, без чего не могла представить свою жизнь. Ей казалось, что все это только сон. Что она вот-вот проснется и все будет как раньше. Но время шло, а кошмар продолжался, никак не удавалось открыть глаза и осознать реальность потери. Она понимала, что Лизы больше нет в ее жизни — остались только воспоминания и нервная дрожь от внутреннего страха перед одиночеством. Она вдруг почувствовала дикую усталость от бессонных ночей, проведенных в слезах. Работа больше не спасала, от алкоголя невыносимо мутило, и раскалывалась голова.
Однажды она не выдержала, и в порыве ненависти к себе за слабость духа, набрала номер Лизы, чтобы хотя бы услышать приглушенное «АЛЛО». Лиза слушала тишину в ответ, а потом тихо спросила:
— Ира, это ведь ты? У тебя не хватает сил говорить… Ты и не должна. Я буду говорить. Что ты хочешь услышать, милая? Что я трусливая идиотка, которая разрушила наше счастье? Ты и так это знаешь. Я говорила тебе это сотни раз и готова повторять еще и еще, пока ты не простишь меня. А еще ты ведь знаешь, как сильно я люблю тебя? Ты должна позволить себе простить меня. Любимая, пожалуйста, позволь мне быть рядом, заботиться о тебе, поддерживать тебя. Наказывай меня сколько хочешь, но не наказывай себя. А еще помни как сильно я люблю тебя — очень, очень сильно, я всегда буду любить только тебя и всегда буду ждать, я всегда буду рядом.
Лиза могла часами рассказывать Ире, как сильно любит ее и как сильно хочет быть с ней. Лазутчикова не отвечала, она позволила себе только беззвучно рыдать и повесила трубку, когда стало совсем невыносимо.
***
В полутемном номере отеля за небольшим столиком сидело трое людей — женщина и двое мужчин.
— Через три дня Лазутчикова вылетает в Гонконг для встречи со своими банкирами. В следующий раз такой шанс может представиться не скоро. Мы можем достаточно быстро все организовать, в Гонконге есть наши люди, готовые к действиям. Думаю, сейчас самое время для такой операции. Мы убиваем несколько зайцев сразу — устраняем Лазутчикову от управления компанией…
— А если у нас не выйдет устранить ее полностью??? — прервал женский голос. - Я готова к любым расходам!!!
— Для начала достаточно будет устранить ее на время. Не переживай, я хорошо знаю свое дело и позабочусь о том, чтобы Лазутчикова не вернулась.
— Устранением Лазутчиковой мы сможем как следует прижать Голда.
***
Как только Ира сошла с трапа самолета, она была немедленно арестована Управлением по борьбе с наркотиками Министерства общественной безопасности Китая и доставлена в главную тюрьму ведомства для допроса.
— Мисс Лазутчикова, учитывая тяжесть совершенного вами преступления, после допроса вы будете отправлены в тюрьму Стэнли, где будете ожидать вынесения приговора.
— Когда я смогу встретиться с послом?
— Все действия в будущем, предпринятые по отношению к вам, будут зависеть исключительно от вашего желания сотрудничать.
— Могу я хотя бы поинтересоваться, в чем меня обвиняют? — спокойно спросила Ира.
— На складах вашей лаборатории в Гонконге обнаружена крупная партия наркотиков. Несколько тонн героина, а также 1600 кг метамфетамина, готовые к отправке. Я хочу, чтобы вы знали — в Китае это очень тяжелая статья, за которую полагается смертная казнь. Поэтому в ваших интересах будет сотрудничать со следствием. Надеюсь, у вас хватит благоразумия пойти навстречу нам и себе, отвечая на все вопросы. И доношу до вашего сведения, что тюрьмы Гонконга многим отличаются от американских, не думаю, что вам стоит испытывать себя на прочность.