Розовая пыль |Лиза Ира|

19

Настойчивый звонок выдернул Лизу из тяжелого сна.
— Агент Андрияненко, нас срочно вызывают в Белый дом, у нас ЧП. Требуется и ваше присутствие для консультаций. Я выслал машину.
На совещании присутствовали главы всех силовых ведомств, включая командира сверхсекретного подразделения «Дельта». Встреча проходила при участии Президента и Вице-президента, в обстановке строжайшей секретности в одном из помещений бункера под зданием Белого дома. Глава Госдепа кратко ввел присутствующих в курс дела.
— Полтора часа назад Американский Университет Кабула подвергся нападению со стороны неизвестной группы. Внутри примерно 300 заложников, цифра уточняется. Около 200 человек — американские граждане, 12 — преподавательский состав. Среди заложников дочь Главы администрации Президента… Условий пока никаких не выдвигали. Представитель посольства, прибывший для переговоров, был застрелен через 20 минут после прибытия. У нас крайне мало информации, но я готов ответить на все вопросы, исходя из того, что известно на данный момент.
— Есть ли подтверждение тому, что нападавшие знали о нахождении дочери главы президентской администрации в здании на момент атаки? — Лиза первая приступила к опросу, предварительно сделав несколько пометок в блокноте. Она никогда не испытывала трепета перед должностями и погонами, поэтому не составило труда быстро сконцентрироваться.
— У нас нет такой информации.
— Сколько времени прошло с момента захвата? Поточнее.
— Около двух часов.
— К этому времени в девяноста процентах случаев уже были бы выдвинуты требования. Дело не в деньгах однозначно, хотя для отвлечения внимания могут запросить заоблачную сумму. Требования будут политические, если будут вообще, — продолжила Лиза.
— Поясните.
— Даже при том, что мы не ведем переговоров с террористами, они об этом знали и все равно пошли на захват. Значит, ждут, что мы сами инициируем переговоры и тогда они смогут выдвигать любые условия. И они будут ждать столько, сколько мы им позволим, продолжат тянуть время, возможно, отвлекая нас от чего-то. Рекомендую немедленно взять под усиленную охрану все госучреждения, Пентагон, вплоть до перекрытия улиц под предлогом аварии трубопровода, срочного ремонта чего угодно. Также необходимо обеспечить дополнительной охраной фондовые биржи, здания ведущих каналов вещания.
— Мы уже пытались начать переговоры — итог известен.
— Убийство переговорщика — акт устрашения, принуждения нас к переговорам исключительно на их условиях. Насилие здесь — это форма сообщения, которая предназначена получателю с целью нанесения психологического ущерба. Срабатывает классическая схема: сообщение — насилие — жертва — СМИ — общественность — эффект. Первая и основная цель любой такой акции — это внушить страх. Главное в ней — даже не само по себе насилие, а, прежде всего, запугивание. Запугивание осуществляемым или планируемым насилием действует не только само по себе, вызывая страх. Дальнейшая трансляция через СМИ усилит эффект. Охрана Университета, скорее всего, ликвидирована с целью запугивания заложников, демонстрации силы, и дабы пресечь любое возможное сопротивление внутри здания.
— Агент Андрияненко, вы не слишком перегибаете палку? На основании чего Вы предполагаете, что возможны какие-либо действия на территории Америки? — поинтересовался вице-президент. - Нет никаких предварительных данных, которые указывали бы на это.
— Назовите это чутьем, перестраховкой, лучше пусть я ошибусь, — Лиза не собиралась делиться с присутствующими мыслями по поводу возможного использования «пыли» военными, иначе можно было спугнуть, возможно, присутствующего на совещании врага, и заставить залечь на дно. - Люди, захватившие Университет, четко контролируют ситуацию внутри здания и заложников. Об этом свидетельствует то, что информация о захвате до сих пор никуда не просочилась. Справиться с таким количеством заложников может только хорошо подготовленная, профессиональная и многочисленная группа, уверенная в своих силах. Это не обычные наемники, обученные за месяц в лагере джихадистов. Мы ничего не знаем о них, угроз подорвать всех при штурме не поступало, значит, там не идейные шахиды-камикадзе. Они хорошо организованны, скорее всего, наемники с военной подготовкой. Необходимо собрать данные со всех вышек сотовой связи в районе Университета, выяснить количество звонков с момента захвата, куда и кому звонили.
— Согласен с агентом Андрияненко, — глава ЦРУ кивнул в сторону Лизы, — лучше перестраховаться, чем получить второе 11 сентября. Когда произошел захват самолетов в воздухе, никто не думал, что они врежутся в башни. Все готовились к требованиям по выкупу и посадке в других странах.
— От чего, по-вашему, нас могут отвлекать затяжкой времени, агент Андрияненко?
— Извините, я не в курсе всех проводимых нашей страной операций, поэтому выводов делать не могу. Но затягивание времени налицо.
— Ну, долго они там сидеть не смогут — захотят кушать, спать и т.д., — включился в беседу один из участников собрания.
— Не факт. Мы ничего не знаем о подготовке к захвату. В здании давно могли спрятать запас продовольствия, воды, оружия не на одну неделю осады. А сколько в такой ситуации смогут протянуть заложники? Сколько среди заложников больных диабетом, астматиков, беременных? Есть ли среди пленных дети? Что будет с ними при ограничении в еде и воде? Преступники и террористы по определению трусливые люди. А вот их кукловоды своей жизнью предпочитают не рисковать. А значит, наша основная функция - убедить исполнителей в неотвратимости наказания, тогда мы сможем перехватить инициативу и занять более выгодную позицию. А пока мяч на их стороне поля, — парировала Лиза реплику главы одного из департаментов. - Никаких отключений света и воды до начала переговоров, связь не глушить.
— Но это стандартная процедура во время таких операций, агент Андрияненко, — отозвался глава ЦРУ.
— И что она дает в итоге? Как правило, причиняет неудобства заложникам, злит захватчиков, увеличивая их аппетиты и требования. Если перекрыть подходы к реке - это не значит, что рыбаки перестанут рыбачить, — браконьеры всегда найдутся, нанося еще больший ущерб, — осадила его Лиза.
— По протоколу все силовые ведомства на время операции переходят в подчинение Госдепа. Через Директора ФБР я запросил личного участия в операции агента Андрияненко, как одного из лучших в стране специалистов по переговорам. Два года назад агенту Андрияненко удалось освободить всех заложников во время нападения на наше посольство на Гаити. Надеюсь, и сейчас вы сможете помочь. Еще совсем немного времени - и информация просочится в СМИ, — подытожил глава Госдепартамента.
— Они будут ждать, пока ситуация приобретет максимальную огласку, и тогда, возможно, мы услышим требования. Но до этого момента мы получим несколько убитых заложников… Пролитая кровь будет первым проявлением беспомощности. Нападавшие добьются своей основной цели — подрыва доверия к власти. Когда люди увидят, что их правительство бессильно, они начнут терять веру в успешное разрешение ситуации. И здесь опять сработает классическая модель: выдвижение требований — угроза насилия — отказ — осуществление насильственной акции.
— Агент Андрияненко, исходя из Вашего опыта, что можете предложить, если придется начать переговоры до момента вашего прибытия в Афганистан.
— Наша задача — обеспечить себе временной запас, чтобы собрать как можно больше информации о наших оппонентах, продумать стратегию. Лучше, когда такие переговоры проходят в несколько этапов со значительными задержками между ними. Подобный метод часто используют адвокаты, постоянно откладывая слушания дела. Время работает против наших соперников. Как только мы вступим в переговоры, манипуляторы будут ждать от нас быстрых результатов, не давая собраться с силами. Любые требования преступников, если таковые поступят, должны обсуждаться максимально долго.
Первый этап — переговоры для прикрытия — для того, чтобы задержать силовые действия вооруженных преступников. Наша задача на этом этапе - провести разведывательные и подготовительные действия.
— Подразделение «Дельта» на случай необходимости готово к проведению силовой операции, — произнес командир группы спецопераций.
— Силовое решение данной ситуации само по себе не будет решением. Любой подобный конфликт, который пытаются решить силовыми методами, остается нерешенным. Мы уже утюжили Афганистан пятитонными бомбами — Талибан и Аль-Каида никуда не делись. — Лиза вызывающе посмотрела на всех присутствующих. - Насилие насилием не победить. Это только усилит кровопролитие и увеличит число невинных жертв. Ведь им нечего терять. А нам есть. Пока есть.
Несмотря на подобные фразы в адрес руководства, никто из сидящих за столом не высказался в ответ.
— Агент Андрияненко, я настоятельно прошу вас возглавить группу переговорщиков и вылететь в Кабул для проведения операции по освобождению пленников. Для помощи к вам присоединятся специалисты из АНБ и ЦРУ. Давайте постараемся вернуть наших граждан домой. Через 12-13 часов вы будете в Кабуле…
— Нет — это очень долго. Военный самолет Lockheed может с одной дозаправкой на любой нашей базе в Европе доставить меня через 4 часа в Кабул.
— Агент Андрияненко, Вы не военный летчик…
— Я справлюсь с перегрузками. И пока я буду лететь, я бы хотела, чтобы на месте были подготовлены детальные поэтажные планы здания Университета, особенно подвалов, крыш, канализационных и вентиляционных шахт, кабельных и электросетей, - всего, что сможет помочь нам в подготовке к штурму или эвакуации.
***
— Президент лично требовал вашего участия в операции. Он помнит о ваших действиях на Гаити и просил отнестись с максимальным вниманием и участием к вопросу освобождения дочери главы Администрации.
— Мистер Голд, Вы же знаете, для меня все заложники равны, там все чьи-то дочери, жены и мужья. Я буду бороться за каждого, каждый важен для кого-то. Нельзя никоим образом выказывать заинтересованность в конкретном человеке.
— Елизавета, я бы очень хотел помочь вам в Кабуле, но ситуация крайне нестабильна и требует моего непосредственного присутствия здесь. Мы немедленно начинаем операцию в Новом Орлеане. Если мы правы в своих расчетах, наши действия спутают им карты, нарушат все их планы, и тогда нам будет легче спасти людей. Вне всяких сомнений, они связаны с террористами из Кабула.
— Директор, мы думаем об одном и том же?
— А о чем думаете вы, агент Андрияненко?
— Я думаю, что нападение на Университет — дело наемников из S6 (S6 — нелегальное военизированное оперативное подразделение — наемники, полутеррористы, бывшие продажные копы, убийцы, дезертиры, отребье, готовое на все ради денег). Но инициаторами захвата, скорее всего, был Нулевой отдел либо АНБ, либо ЦРУ. Все слишком хорошо организовано. Провернуть такое без того, чтобы мы ничего не узнали, невозможно. Если бы такую атаку готовила «Аль-Каида», ИГИЛ или талибы, информаторы давно бы сообщили. Подобные командные действия нуждаются в первую очередь в четком длительном планировании. Однако никаких сообщений не поступало. Значит, организацию нападения хорошо прикрывали. Я думаю, нападавшие прекрасно осведомлены, что внутри находится дочь главы Администрации. Они оставят этот козырь на потом. Охрана Университета, скорее всего, находится в сговоре с террористами, учитывая, что все наши учреждения за границей — посольства, консульства, университеты -охраняют морпехи. Связь с хранением «пыли» на базе именно Морфлота налицо.
— Пока вы будете лететь, Елизавета, я постараюсь нейтрализовать всех, кто причастен к заговору, здесь, внутри страны, особенно в свете того, что вся Президентская охрана, охрана Белого Дома полностью состоит из морпехов. Но и среди них у меня есть надежные люди, на которых я могу положиться. Еще во время совещания наши наблюдатели в Новом Орлеане сообщили, что со складов начали активно вывозить контейнеры с «пылью». Сейчас мы отслеживаем, куда их везут, и затем произведем аресты. Поэтому нет никакого сомнения в том, что нападение на Университет и готовящаяся акция на территории Штатов -вещи взаимосвязанные. Никаких диверсий, а тем более переворотов, на территории страны я не допущу. К моменту вашего возвращения из Афганистана все будет закончено. Затем мы займемся нашими мексиканскими «друзьями», поставляющими «пыль», и узнаем, наконец, кто делает эту гадость. Это непосредственная угроза национальной безопасности, и я уже уведомил Президента. Мы готовы к отражению любого нападения. По моей настоятельной просьбе он не будет ставить в известность глав ЦРУ И АНБ до момента ликвидации угрозы с целью избежания возможной утечки, поскольку внутренние угрозы — это компетенция ФБР. Если произойдет утечка и что-то пойдет не так, винить во всем, в любом случае, будут только меня. Если они готовы использовать «пыль» — значит, у них уже есть антидот. Вряд ли они стали бы использовать такой стимулятор без ограничителя. — Голд пристально посмотрел на Лизу.
Андрияненко слегка опустила голову, прикрыла глаза и потерла виски.
— Елизавета, я знаю, о чем вы думаете. Ирина не захотела дать вакцину мне, не думаю, что она поделилась бы с кем-то другим.
— Откуда на ее складах в Мексике такое количество этой заразы? Мой мозг отказывается верить в то, что она тут замешана. У Вас бывает такое чувство, что мы выиграли битву, но можем проиграть войну?
— У меня такое чувство постоянно. В этом уравнении еще много неизвестных, но их становится меньше, и очень скоро мы получим нужный результат. Что бы ни случилось и как бы ни обернулась ситуация, я прикрою ее в любом случае. Вам предстоит очень тяжелая миссия, агент Свон, и я бы хотел, чтобы вы сконцентрировались на ней, а со своей стороны — я обещаю — с Ириной все будет в порядке. Постарайтесь в первую очередь думать о спасении заложников и сохранении собственной жизни. Я знаю, как вы умеете концентрироваться, — сейчас именно такое время. У вас все получится, Елизавета, удачи вам. И, кстати, Джонс летит следом за вами. Я не смог отговорить его.
— Я сделаю все зависящее от меня и постараюсь спасти всех заложников, а Вам, Директор, желаю покончить с «пылью», чтобы мы навсегда забыли этот кошмар. И… спасибо Вам, мистер Голд, за возможность увидеть Иру. Спасибо, Директор. — Лиза тепло улыбнулась, кивнула Голду и направилась в сторону взлетной полосы, где ее уже ждал готовый к вылету самолет…
***
По пути в Новый Орлеан Голд получил звонок от врача Реджины.
— Мистер Голд, мы перевели Вашу дочь в интенсивную терапию.
— Что случилось? — встревожился Голд.
— У нее сильно упало давление, слишком низкий пульс и упал уровень кислорода в крови. У ребенка резко увеличилась частота сердечных сокращений.
— Я буду постоянно на связи, пожалуйста держите меня в курсе любых изменений, я приеду при первой же возможности.
***
Ира еще с раннего утра чувствовала тревогу. Она накатывала приступами, как тошнота. Ее чутье… Оно никогда не подводило, вот и сейчас что-то неуловимое заставляло сжиматься все внутри. Последние месяцы, когда малыш стал активно ворочаться, Ира волевым импульсом подавляла в себе любое волнение, чтобы не навредить ребенку. Как бы она ни старалась, часть ее мыслей всегда была связана с Лизой. А еще она иногда тихонько рассказывала малышу о второй матери. Ей казалось, что в эти минуты он затихал, успокаивался и внимательно слушал. Как ни странно, такие рассказы успокаивали и саму Лазутчикову. Но не сегодня… Генри ворочался так, что у Иры темнело в глазах. С помощью капельниц и лекарств удалось немножко успокоить малыша. Но тревога не отступала. Ее причину Лазутчикова поняла, когда случайно услышала обрывок разговора медсестер о происшествии в Кабуле.
Все дальнейшее превратилось для женщины в бесконечный кошмар. Картинка новостей CNN транслировала в прямом эфире происходящее вокруг Университета. На экране стояла Лиза с разведенными в сторону руками в окружении обыскивающих ее террористов. С момента, когда Лизу втолкнули в захваченное здание, и до мгновения, когда раздался роковой выстрел, жизнь Иры разделилась на «до» и «после».