ПАДАЛЬ | 18+

Двадцать седьмая глава. Оправдание любви или насилию

— Тебе что-нибудь нужно? — заботливо спрашивает мама, пока я, откинувшись на спинку кресла, буравлю глазами потолок.

Перевожу взгляд на маму, при этом не могу как следует сфокусироваться на её лице, вот и выходит так, что я смотрю куда-то мимо.

— Нет. Ничего не хочу.

Она уходит на кухню, и я слышу, как гремят тарелки, стаканы, банки, как хлопает дверца холодильника, как хлопают шкафчики, как стучит по доске нож, с хрустом нарезая свежие овощи. Эти звуки, наполненные повседневностью, такой серой и невзрачной, внезапно расслабляют моё уставшее от тревог сердце. Я поджимаю под себя ноги, накрывая их свалявшимся от времени и стирок пледом, и, прикрыв веки, позволяю себе задремать.

Не знаю, сколько я сплю, и что мне снится. Ничего, быть может. Я так растворилась в призрачном ощущении блаженства, что сейчас вряд ли могу понять, сколько времени пребывала в нём. Мне хочется пить, но идти никуда не хочется.

Я бы позвала маму, но повышать голос ради этого не хочется тоже — только лежать и смотреть в пустоту.

— Стеша, — мама словно чувствует, что я хочу у неё что-то попросить, — к тебе Денис пришёл. Впустить?

Я киваю, а вдогонку прошу стакан воды. От этой новости — что Денис пришёл меня навестить — всё нехорошо как-то сжимается. Словно бы мы с ним условились о том, что ему запрещено заходить на мою территорию. А он всё равно пришёл. Законы для него не писаны, вот что я могу сказать.

Он робко входит, прежде всего осматривая меня, моё состояние. Я, наверное, выражаю такое сильное равнодушие, что Денис вмиг успокаивается — не плачет, не дрожит, и хорошо.

Он передаёт мне в руки стакан с водой. Боязливо. Я принимаю, но лишь в самый последний момент в голову закрадывается шальная мысль: а может вздрогнуть, опрокинуть на него стакан и напугать тем самым? Но момент упущен. Да и кем бы я была после такой эскапады?

— Как он? — спрашиваю я тихо, чтобы мама не услышала.

Она продолжает что-то резать на кухне — стук ножа становится похож на метроном.

— А ты как думаешь? — спрашивает Денис хмуро. — Он в полной жопе, и он это понимает. Против него дали показания ещё две девочки. Сейчас они, правда, совершеннолетние, но на момент совершения соития им было лет по шестнадцать.