Вернувшись в дождливую ночь

Глава 8. Их называют Бездушными

Как Тан Чжу и сказал, протрезвев на следующее утро, Е Шуанцзин вновь стал таким, каким Мэн Жое его запомнил. Его настроение стало более ровным, а улыбка уже не такой сумасшедшей. Казалось, он даже вспомнил, что Мэн Жое совсем недавно потерял родителей, а потому стал более внимательным по отношению к нему.

Впрочем, про родителей и то, что произошло той ночью, он так ничего и не сказал.

Мэн Жое тоже ничего не спрашивал.

В этот раз Тан Чжу не помогал ему одеться и причесаться утром, а его раны на стопах, сдавшись чудодейственным лекарствам, полностью затянулись и больше не нуждались в лечение. В общем-то, этим утром Тан Чжу просто не появился в павильоне Жуе.

Вероятно, у него были другие дела.

Если бы Мэн Жое совсем недавно не видел смерть близких своими глазами, он бы, вероятно, и вовсе не стал бы трудиться, чтобы запомнить невзрачного Тан Чжу. Но сейчас, когда его сердце представляло собой большую пустую дыру, готовую принять всё, что не выглядело совсем плохо, он невольно пропитался к нему симпатией за очень короткий срок.

Однако сейчас ему оставалось только лишь пропитываться симпатией к Е Шуанцзину, так как, говоря откровенно, больше было не к кому.

Когда Мэн Жое проснулся, в южной части павильона уже был накрыт стол и Е Шуанцзин ждал его там. Но ни того, кто накрыл на стол, ни того, кто всю эту еду приготовил, Мэн Жое не видел.

Это было немного странное чувство.

Для него это был второй день в ордене Нэйсинь, но, кроме Е Шуанцзина и Тан Чжу, он всё ещё не видел ни единого человека, хотя было очевидно, что они были.

- Ешь, - внезапно сказал Е Шуанцзин, пододвинув к нему миску с жидкой рисовой кашей, приготовленной на курином бульоне. - Я не собираюсь причинять тебе боль и морить тебя голодом.

Сейчас, когда Е Шуанцзин не смеялся, но и не злился, а вместо этого говорил ровным тоном, словно был вполне нормальным человеком, его голос был очень приятен. Его лицо, частично скрытое под золотой маской, тоже было очень притягательно. Однако, даже если он выглядел совершенно нормально, Мэн Жое чувствовал себя немного не в своей тарелке рядом с ним.

Это было немного странное чувство, которое он не мог ни понять, ни объяснить логически.