Пение канарейки (редактируется)

Хозяин ночи

В комнате, погрузившейся в ночную тишину, еле заметный свет, оставшийся от почти потухших свечей в серебряной люстре, излучал лишь слабое свечение, создавая призрачные тени. Они играли на большой кровати и мягко обрамляли спящую на самом краю девушку с черными, как уголь, волосами. Она выглядела весьма одинокой на огромном ложе. Сжавшись в небольшой комок, дама крепко спала, погрузившись в красочный сон, где играла с лесными зверьками в зеленой чаще.

Высокий мужчина стоял рядом с ней, не слишком близко и не слишком далеко, словно верный защитник, охраняющий её покой от внешних вмешательств. Убедившись, что она, наконец, смогла уснуть, несмотря на компанию настойчивого гостя, он подошел к ней, чтобы последний раз взглянуть и покинуть покои этой знатной особы.

Первое, что бросилось в глаза, это то, что она до сих пор была одета в это неудобное, плотно облегающее платье, которое явно не давало её телу расслабиться. Так, конечно, когда девица могла его сменить на ночное белье, если рядом был парень? Несколько раз меняя позу во сне, Кана пыталась лечь так, чтобы воздух стал легче, но даже несколько расстегнутых пуговиц в районе декольте не принесли должного облегчения. Баал, почувствовав некоторую долю вины, решил оказать ей услугу. Бережно подхватив спящую девушку на руки, он аккуратно развязал узел на корсете. В это мгновение Канарейка издала блаженный вдох и, словно ища подушку, прижалась головой к груди Бела. Но так как она была твердой, как камень, а не мягкой, как перо, на лице очаровательной мисс появились признаки недовольства. Существо, внимательно наблюдавшее за ней, издало тихую, едва заметную усмешку и, чтобы дать ей то, что она искала, так же бережно положил ее обратно на кровать, заботливо укрыв одеялом.

Слегка улыбнувшись, гость, наконец-то зашагал к выходу. Подойдя до закрытого окна, он, как можно тише, медленно открывал железные ставни, которые, как на зло, несколько раз противно проскрипели. Выругнувшись пару раз в душе, Бел решил, что тише будет, если резко распахнёт их. И в этом он оказался прав, одно быстрое движение принесло намного меньше шума.
Однако, стоило ему с таким трудом их открыть, как что-то неприятное метко врезалось ему в лоб, точно как по мишени. При этом за считанные секунды успело ещё и постучать по нему, прям как разъяренный дятел по дереву.

Нахмурив брови, Баал инстинктивно замахнулся рукой, и как лезвием меча, разрезал воздух возле лика, но его невидимый противник был настолько быстр, что ловко увернулся от удара. Этот пас и контратака были неким приветствием между двумя закадычными друзьями. Ведь кто, кроме голубой канарейки, мог так открыто напасть на своего могущественного хозяина? Отлетев так, чтобы он мог увидеть, как взъерошились её перышки от гнева, Лакрима выплеснула на него всю злость, которая скопилась за несколько длительных часов одиночества.