Роковая встреча

208 22 5
                                    

Кана вздрогнула, услышав знакомый голос вблизи, который одновременно казался ей чуждым. Он был холоднее самого ледяного ветра в пасмурную ночь и приносил куда больше боли, чем те пули из дождя, что беспощадно били ей спину. Однако, несмотря на боль, этот голос был и спасителем её души, которая в этот момент вспыхнула под отголоском смутной надежды. Поэтому девушка, вновь подняв взгляд в мрак темноты, стала судорожно искать облик желтоглазого мужчины.

— Бел, это... ты? — почти шепотом спросила она, боясь, что это всего лишь игра её разума.

Но, вопреки страху, ответ был дарован ей, но прозвучал как эхо в голове — всё такой же далёкий и слабый.

— Зачем ты пришла? — в его тоне звучала твёрдость, но вместе с тем нотки горечи проскальзывали, как невидимые трещины на поверхности замёрзшего озера.

— Я... — обронила девушка, поджав губы. Ей столько всего хотелось сказать, но от волнения тошнота подбиралась к горлу. — Бел, я...

— Уходи, — прервал Баал тем же незнакомым, отчуждённым голосом, который, как стрела, болезненно пронзил собеседницу, вызвав на её лице выражение полного страдания и горя.

Канарейка резко затихла и омрачено опустила голову, словно готова была покориться беспрекословному приказу существа и безмолвно исполнить его волю. Но сквозь эту краткую паузу её голос прозвучал в ответ тихо, но с решимостью, пронизывающей каждое слово.

— Я не уйду, — проговорила она, сжав в руке кулон с комками грязи, что затем слегка умыла при помощи дождя и надела на себя, подобно оковам своей преданности. — Не хочу. Я больше не оставлю тебя, даже если ты этого не хочешь. Так что прошу, прости меня, я...

— Почему... — опять перебил её мужчина, все еще пряча своё присутствие в тени. — Я же дал тебе шанс на новую жизнь, оборвал нашу связь, принял твою ненависть. Я даже был готов умереть, чтобы избавить тебя от мучений совести. Так почему...

Каждое его слово отражало внутреннюю борьбу, непонимание и муки душевной боли. Однако среди этого тяжелого бремени чувств просматривалась слабая нить сомнений, но она была настолько хрупкой, что уступала перед спутанным клубком глубоких сожалений, которые, стиснув его сердце, тянули все глубже ко дну.

— Объясни же мне, Канарейка, почему.... Зачем ты так глупо рвёшься к тому, кто обрек тебя на страдания и горя?

Пение канарейки Место, где живут истории. Откройте их для себя