Пение канарейки (редактируется)

История минувших лет ч.10

«Неведомое Божество.»

Когда у Баала уже не осталось слёз. Когда горло пересохло от бесполезных мольб. Когда отчаяние сменилось холодным, удушающим пониманием. 

Он просто лежал. Неподвижно. Среди обугленных руин, среди пепла, что теперь стал его саваном. Лежал, как мёртвый, как часть этого выжженного места, словно желая стать с ним одним целым.

Время приблизилось к полудню, но солнце так и не показалось. Оно не вышло в мир, будто решив, что этот день не достоин света, тепла и безмятежного счастья. Или, может, тучи, что сгущались над горой, укрывали Бела от нового дня — от жизни, в которой больше не было его отца. 

И в этой вязкой, тяжёлой тишине раздались шаги. Чужие. Громкие. Они эхом отдавались в пустоте, разрывая застывшее время. Баал различил их сразу. Медленные. Настойчивый. Их было больше десяти. Люди поднимались на вершину, чтобы своими глазами убедиться, что здесь больше нет отродья Ада. 

Чем ближе они подходили, тем отчётливее становился звук их ног. Камни хрустели под сапогами, трещинки в сгоревшей земле болезненно отзывались под весом человеческих тел. Всё вокруг будто замерло в настороженном ожидании. 

А потом раздался крик. 

— О Боже! 

Женщина. 

Она увидела его первой — мужчину, лежащего среди развалин. 

Бел никак не отреагировал. Его взгляд оставался прикованным к серому небу, к неподвижным тучам. 

— Кто это? — донёсся чей-то шёпот. 

— Откуда он тут взялся? 

— Он вообще жив? 

Они смотрели на него, на обгорелые руины, на пепел, что осел на его коже, превращая его в привидение, застрявшее на месте мрачной погибели. 

Кто-то шагнул ближе, собираясь проверить, но его тут же остановили. 

— Не подходи! — голос был хриплым, полным страха. — Может, это уловка. 

— Или... — толпа затрепетала. — Проделки Лилит. 

Тишина. 

Людей охватила легкая паника. 

Баал замер. 

Имя матери резануло его, как нож. Вспыхнуло внутри, отозвалось в сознании, словно импульс, пробежавший по нервам.