Млечный Путь сияет ярко, к счастью

Глава 42

Редактор:Elvi

Глава 42. Второй скандальчик в ее жизни. Окончание

Эта спокойная атмосфера, которую следовало бы запомнить и не забывать никогда, закончилась криком лекаря: «Кровь по-прежнему течет!..».
Два телохранителя физически удерживали его, но не смогли закрыть ему рот, и как честный врач он на самом деле не мог спокойно смотреть на пострадавшего, у которого рана еще кровоточила, и в то же время он попросту смотрел и ничего не делал.
Шаошан пришла в себя, покосилась на кровоточащие раны на плече и на спине Лин Буйи, шагнув вперед, она с плохо скрываемым раздражением спросила:
–Сломанную стрелу уже вытащили, почему ты еще медлишь? Ты не в состоянии начать лечение?! Лекарь словно мать с отцом, так почему же ты еще не торопишься?
Как только прозвучали эти слова, доктор так разозлился, что хотел задрать голову и завыть! Но прежде, чем он успел что-либо сказать, охранники отодвинулись от него в стороны, и теперь он не мог ничего сказать по поводу их действий.
И, правда, девушке действительно не было видно, как лекаря удерживали за согнутую руку, отведя ее за спину.
Лян Цюфэй хотел рассмеяться, но стоявший рядом с ним, его старший брат, одернул его, и молодой человек поспешно сделал невозмутимое лицо.
Пятый молодой господин Ли был не в состоянии и дальше смотреть на все это, а потому он повернул голову и пристально посмотрел за дверь; пожилой господин Ли несколько раз причмокнул губами, заметил, что в это время как раз машинально вырвал несколько волосков из своей любимой бороды, и ему пришлось отпустить ее, оставалось лишь сесть на походный стул.
Лекарь Чэн молча вышел вперед и приступил к выполнению своих обязанностей, Шаошан, видя все положение вещей, сделала шаг назад, чтобы занять оставленное за ней место, повернувшись, она обнаружила, что первоначальное положение ее походного стула изменено, его переставили таким образом, что он оказался чуть правее сиденья Лин Буйи и чуть дальше его сиденья.
Стражник со шрамами на лице улыбнулся и дружелюбно сказал:
–Княжна, вам лучше присесть.
Шаошан на мгновение была ошеломлена, а потом неподвижно села.
Она вспомнила, что в семье Чэн, пока матушки Чэн не было рядом, а отец Чэн впервые присутствовал в зале «Росток тростника в девятый зимний день», встречая гостей, место госпожи Сяо располагалось как раз в этом положении. Итак, означает ли это просто неуважение к хозяину? Этот дом принадлежит пожилому господину Ли, хотя она расположилась здесь. Или это потому, что статус семьи Чэн выше, чем статус семьи Ли...
В этот смущающий ее момент она внезапно почувствовала сильный аромат вина. Когда она внимательно осмотрелась, то увидела, как лекарь несколько раз промывает рану Лин Буйи, используя вино из только что открытой бутылки.
Пожилой господин Ли сморщил нос и, улыбнувшись, оценивающе сказал:
–Однако, это хорошее вино десятилетней выдержки!
Лян Цюфэй слегка усмехнулся:
–Отец такой наблюдательный, это выдержанное вино, обнаруженное в амбарах царского дворца правителя Чэнь, идеальной выдержки, и я не знаю, как долго оно было спрятано. Его Величество подарил его нам в начале года, и мы собирались выпить его на праздничном банкете.
Шаошан тоже вздохнула и подумала, что вино действительно крепкое, но мягкое и ароматное. Ей очень хотелось сказать: "Я могу очистить для тебя спирт высокой концентрации. Не тратьте зря такое хорошее вино! Почему бы не отдать его моему батюшке Чэну?"
Конечно, она не могла этого сказать. Кто-то спас вам жизнь, а вы даже проценты не вернули за это, еще и желаете чужого вина?!
Лин Буйи повернул голову и взглянул на девушку, затем на парчовый платок в своих руках – только что вытащили сломанную стрелу, и девушка немедленно передала парчовый платок, а затем и веревочка из ее ожерелья вернулась к ней в руки. Хотя она молода, у нее ясный ум, и она не собирается попадать в неприятности.
А в это время лекарь стал срезать омертвевшую плоть.
Послышался шуршащий звук разрезаемого мяса, и кусочки черного и красного цвета, опухшие и гнилые, были отрезаны и помещены на тарелку, у Шаошан кожа на голове онемела. Но мужчина с обнаженными плечами тихо сложил руки на коленях и застыл, выражение его лица было равнодушным, как будто ничего не происходило, и только лицо побледнело, и слегка поджался рот.