Глава двадцать первая

179 12 5
                                    

Более тысячи лет назад существовал народ, звались они Майндвьюнцами. Их мир был огромен и чудесен, разновидностям и красоте живой природы позавидовал бы любой. А что касалось их силы... они владели страшными и опасными способностями. Нередко их в открытую называли монстрами. Порой к этому прозвищу добавляли «беспощадные», страшась тех ещё больше. Много баек придумано, много слухов распространенно, много историй рассказано. Однако мало кто знает истинное обличие Майндвьюнцев, их сердечной доброты, привязанности и милосердия...

Самой сильной и, по-видимому, непобедимой способностью являлись их глаза. Они могли различить правду от лжи, лишь взглянув в глаза собеседнику. А иногда и заставить этого собеседника против его воли сказать всё, что он знает — в таком виде это тоже правда. Однако не все могли искусно силой заставить говорить кого-то правду, как и заглянуть в потаённые глубинки человеческой души. На это были способны лишь члены царской семьи, как бы прискорбно и заурядно это ни звучало.

У Майндвьюнцев, в коих текла кровь царской семьи, была ещё способность: тень, тьма — называть это можно как угодно. Они в силах были выпускать из своего тела — любого его участка — сгусток чёрной материи и управлять им, используя его как оружие.

Майндвьюнцы жили отдалённо от всех, старались ни с кем не контактировать, чтобы не пугать и не причинять вред тому, кто мог бы по случайности понять их не так и, тем самым, объявить войну. Бывало и такое в их истории. Но, как уже говорилось раннее, Майндвьюнцы отличались безупречными милосердием и добротой. Они терпеть не могли войны и человеческие разногласия, что могли перерасти в масштабные битвы. Однако и затворниками они ни были, особенно при последнем их царе — Строфии.

Строфий был внимательным правителем. Люди любили его и почитали. Он выслушивал просьбы и помогал с любыми проблемами, какими бы смешными иногда те даже ни были. Он стремился к расширению отношений, желал, чтобы его люди не были так таковыми изгоями. Однако именно это его и погубило...

ххх

Всеотец неожиданно замолчал. Он продолжал смотреть в окно и, кажется, предавался воспоминаниям. Мужчина тяжело вздохнул, после чего перевёл взгляд на девушку, с нетерпением дожидаясь продолжения рассказа.

— Я знал его. Мы с Фриггой стали первыми друзьями Строфия и его жены Мельпомены. И, кажется, последними.

Последний потомокМесто, где живут истории. Откройте их для себя