везде,где мы вдвоем|сынчоны

6 часть

----------

– Посмотри на меня.

– Ещё чего.

– В танце важен зрительный контакт. Ты конечно безумно милый, когда смотришь в пол, усердно думая какая нога идёт следующая, и все же я хотел бы видеть твои глаза.

– А если я не посмотрю?

– Тогда я...

– Сделаешь что? Что ещё ты собираешься провернуть со мной? Тебе так нравится издеваться над людьми? – его терпение иссякло, он ни за что бы не подумал, что его настроение можно было испортить ещё сильнее. Он уже достаточно настрадался, ему хватило этой ненавистной ему близости с этим парнем и того что все на них пялились как на зверушек в зоопарке. От того он и сам не заметил как перешёл на повышенные тона.

По правде сказать, Чонин никогда ни на кого не поднимал голоса, он говорил спокойно, но по фактам, не оставляя собеседнику ни малейшего шанса на победу. Пусть он и не был общительным, но язык его был остр также как заточенный карандаш в начале рисования, а аргументы его аппонентов также тупы, как грифель под конец, когда добавляешь последние штрихи к наброску.

– Прекрати этот цирк, довольно, – в глазах темноволосого парня вдруг виднеется растерянность, он отпускает Чонина, отстраняясь. Увлажняя подсохшие губы, сильно закусывает нижнюю и смотрит на него провинившимися, словно щеночек, глазами.

– Не смотри на меня так, минуту назад ты пилил меня самодовольным взглядом, а сейчас вдруг понял что перегнул палку? Спасибо за танец, кланяюсь в пол, замечательный вечер, – зачесывает челку назад и быстро уходит, не желая более находится в центре внимания.

                                   ***

В порыве эмоций он даже добрался до своего домика, где спокойно смог уткнуться носом в подушку и лежать не двигаясь, стараясь успокоиться. Так выводили его впервые, потому он даже не знал как вернуться в обычное состояние.

Нащупав под подушкой свой скетчбук с вложенным карандашом и включив настольную лампу, он поудобнее уселся на кровати.

На бумаге тут же резкими жирными штрихами, что аж карандаш крошился, стали вырисовываться черты того парня. Грудь вздымалась от тяжёлого шумного дыхания, стоило ему подумать о том что случилось 10 минут назад, от того, поставив свою фирменную подпись на очередном наброске, он замазал лицо незнакомца, испуская свой пыл на бумагу.

– Так то лучше, – облегчённо выдыхает, возвращаясь к своему обыденному хладнокровию.

Это его первый рисунок, в котором он выражал злость.

                                    ***

Тяжёлый вздох вновь раздается по комнате, заставляя шумно выдохнуть через нос.

– Прекращай уже страдать.

– Думаешь я переборщил? – спрашивает, переводя грустный взгляд с потолка на листающего ленту инстаграмма парня.

– Ещё как, щеночек. Мне кажется он тебя возненавидит за этот вечер. Будь я этим парнем, ещё б и ударил тебя.

– Хо, ты как всегда в лоб говоришь, от этого ещё больше кошки на душе скребут, – обречённо вздыхает, уже который раз с момента прибытия в дом.

– Зато честно.

– Но ведь я даже ничего такого не сделал... – сильно закусывает губу встречаясь с чужими с ноткой нежности насмехающимися кошачьими глазами. 

– Ты в каком то смысле его оскорбил, вот так вот просто обнимая за талию и заставляя смотреть себе в глаза. Ты думаешь легко найти контакт с человеком, который не привык, да даже любит подобное? Думаешь это так делается? – он усмехается.

– Это твоя идея с медляком была, что ты мне тут рассказываешь, – садясь на край кровати хмурит брови.

– И все же с ним нужно мягче, к таким людям нужен подход. А ты, малой, совсем не умеешь знакомиться.

– Что я могу сделать, если я теряюсь при виде него. Ещё с того самого дня в прошлом году..

----------