----------
Чонин мало помнит, что произошло в прошлый день рождения друга. Его впервые вытащили из собственного пристанища в другой город, новые лица, новая архитектура, в Сеуле всё было по другому, даже воздух. И, сказать честно, Чонину понравились эти перемены, потому, пока они шли до квартиры, любезно одолженной на те пару дней прибывания в городе дядей Джейка, Яна не раз встряхивали окликами, стоило ему отстать, заглядевшись на яркие вывески магазинов, в которые он обязательно должен будет заглянуть.
Они приехали в Сеул не просто чтобы погулять по другому городу, но в особенности ради Сеульского клуба, являвшимся самым популярным среди молодежи, именно поэтому Джейк хотел отпраздновать именно там. Туда хотели все. Все, кроме Чонина. Он бы остался дома, никуда не пошел, смотрел в окно, разглядывая новые пейзажи и рисовал, черпая вдохновение с оживленных улиц. Он бы предпочел заглядывать в магазины одежды, примеряя всё что привлекло взгляд, чем прикрывать уши от слишком громкой для него музыки в клубе, купить себе айс латте в одной из кафешек, сидеть за крайним столиком, так, чтобы было видно всю кофейню, наблюдать за людьми, делая наброски в своем скетчбуке, чем танцевать посреди танцпола, слушать sigarets after sex и бродить по парфюмерии в поисках самого приятного для него запаха, чем знакомиться с кем-либо здесь. По правде говоря, он нашел по его скромному мнению лучший аромат. Вот только не в парфюмерии, а в клубе, в который ему всё же пришлось прийти.
Они забронировали отдельную комнату на втором этаже, праздновали они громко, разбили один бокал, окунули именинника лицом в торт, вспоминали истории из средней школы, но после, отметив, все отправились вниз, танцевать, знакомиться с девушками, миксовать коктейли, а Чонин бы хотел остаться наверху, в тишине, наедине с самим собой, но одному там оказалось слишком скучно, потому, шумно выдохнув через нос, поплелся на первый к барной стойке. Он долго молча смотрел на толпу людей, постукивал пальцами по столешнице, редко перебрасывался фразами с барменом, бросал свирепые взгляды на парней и девушек, что лезли познакомиться и в конце концов он, подозвав бармена ещё раз, тыкнул пальцем на первый попавшийся коктейль из меню. Тот факт, что он оказался алкогольным, до него дошло не сразу, может со стакана третьего, когда мысли начали мешаться, после вовсе исчезая, когда перед глазами начало мутнеть, когда на лице заиграла глупая улыбка и когда он, запрыгнув на барную стойку, весело замахал ногами. После этого Чонин помнит лишь смутные отрывки, помнит мелодичный вокал, доносившийся откуда-то со сцены, помнит запах чужих духов, четко отпечатавшийся в его памяти, и парень сам не знает почему. Помнит голос, спросивший: «А не рано ли тебе так напиваться?» и больше ничего. Чонин никогда не умел пить, а данный вопрос ещё сильнее подстегнул его, отец бы назвал его сопляком, узнай он, что его сына снесло с несчастного коктейля. Он проснулся уже в квартире, голова жутко гудела, чему был удивлен, видимо, не до конца осознал, что действительно мог так напиться, но еще больше его шокировал рассказ о том что он приставал к какому-то парню. После этого он пообещался никогда больше не пить что попало в клубах, если он вообще туда еще хоть раз придет.
***
Чонин, подперев щеку ладонью, рисовал веселых человечков на окне, звёздочки, сердечки, иногда, отрываясь от весьма познавательного занятия, устремлял свой взгляд куда-то вдаль, дожидаясь рассвета и ненароком вспоминая слова, сказанные Сынмином пару часов назад.
Потерев он сонливости глаза, он вновь взялся за рисование. В этот раз он не рисовал Ким Сынмина, как можно было подумать, он рисовал ветки лаванды, периодически тыкая по экрану телефона, дабы тот не выключался, всё таки, у Чонина не так много опыта в рисовании цветов. Но ему надо было, ему хотелось отпечатать на листе бумаги то, что нравилось ему, то, что нравится его личному гормону счастья. Рисовал, чтобы после в левом верхнем углу подписать в завершение:
«Сынмин любит лаванду. Он пообещал, что мы вместе встретим рассвет на лавандовом поле».
***
– Хён, вы ведь с Сынмином друзья, верно? – спрашивает негромко, подходя ближе к чужому вожатому. Камешек на земле пинает слабо и выпытывающе смотрит на парня.
– Ну, если друзьями считается то, что один косячит, а другой прикрывает, после этого устраивая тому взбучку, или то, что один прикалывается над другим, или то, что один ноет про сопливые чувства, а второй лишь тяжело вздыхает, то да, друзья, – хмыкает с собственных фраз он, переводя внимательный взгляд на младшего.
– Скажи, Сынмин когда-нибудь пел в клубе? Желательно в Сеуле, – Минхо запихивает руки в карманы шорт, приподнимая брови от удивления, позже сводя их к переносице. Мычит, поджимая губы, после отвечая:
– Да, он часто поёт в одном из Сельских клубов, считает себя местной знаменитостью, совсем зазвездился после отчисления, – Чонин бормочет короткое спасибо и уходит, оставляя старшего одного.
– Мелкий только спасибо скажет, если этот мальчишка что-то вспомнил, – запускает пятерню в волосы, поправляя, и после возвращается к своему отряду, иногда поглядывая на Сынмина.
***
Они снова вышли на ночную прогулку, в этот раз Ким пришёл раньше, а Чонин ждал его около своего окна уже снаружи, весь этот день он тревожно трогал мочки ушей, теребил кольца на своих пальцах, потому что, он может ошибаться, но у него есть предположение, к кому именно он мог лезть год назад. Учитывая то, что в его памяти о том дне есть только чужой одеколон и голос, Чонин не придумал ничего лучше, чем просто попросить:
– Спой мне, – качели, на которых его секунду назад заботливо раскачивал старший, резко останавливаются и Сынмин замолкает, прекращая свой словесный поток. Чонин его перебил. Чонин ввёл его в замешательство. Чонин сегодня выглядит как-то по-особенному, выглядит так же, как год назад, он увидел того самого мальчишку в чужих темных глазах, в которых отражалась луна.
----------
ВЫ ЧИТАЕТЕ
везде,где мы вдвоем|сынчоны
Fanfic‼️фф не мой‼️ взят с тгк: seunginkanon ставьте звезды,пожалуйста.💘
