Глава 14

1 0 0
                                    

В полном смятении и мутной задумчивости я оставил Алису одну и пошел на кухню. Я не хотел, чтобы она видела, как моя вера в себя пошатнулась. Помещение оглашает звон колокольчика, и я невольно вздрагиваю.

Знал, что Алиса, уверенная в своей правоте, отправится прямиком в логово, при виде которого мое сердце предательски рухнуло в кишки. Но в том была лишь часть моей вины. После меня там осталась исключительно развороченная мебель, сама же квартира была безжалостно разрушена до моего прихода.

Глаза без спроса застилает воспоминание о минувшей ночи, и я медлю, вместо того чтобы вразумить девушку и не дать ей отправиться прямиком в ад.

Дверь, к моему удивлению, открыли быстро. Но зловонную сгнившую квартиру показала мне не спившаяся синеватая женщина, которую я нарисовал в своей голове, а худощавый лысый мужик, раззявивший беззубый рот. Опухшее красное лицо выделялось на фоне черных стен и силилось принять какое-то выражение, но каждый лицевой мускул яростно протестовал.

– Че надо, малой? – противно шепелявя, скелетная туша палкой встала поперек проема.

– Тебя надо, – не церемонясь, толкаю пьянчугу слабым ударом в грудину, чтобы тот не стоял столбом и не загораживал кошмар позади него.

– Чего говоришь? – будто не замечая удара, туша таращится на меня бессмысленным взглядом. – Водку? – прислонившись к стене, чтобы держать свое тельце, мужичок обдирает кусок отклеившихся сгоревших обоев.

– Кто приперся, а? – слева от глухой туши слышится скрипучий голос.

Силюсь бросить что-то словесное или предметное в полуживого скелета, но желание увидеть вторую собеседницу берет верх. Заверив себя, что времени достаточно, оставляю мужика в коридоре и иду на голос.

– Ты еще кто такой? – омерзительная гримаса недоумения перекашивает и без того уродливое лицо бесформенной женщины.

Позади нее хаос из немытой посуды, мокрых тряпок и кусков обоев на полу. Не свожу глаз с выцветшего халата, в который «женщина» закуталась по горло.

Я ждал лишь одного: когда сильнейший разряд пройдется по телу и выльется ударом по плешивой голове женщины. Я позволял нутру наполниться соками бешенства и отвращения к бесформенной туше во главе стола, к палке-мужику и к простому отсутствию справедливости. Я знал, что в моих силах свершить в эту ночь возмездие.

Краски серых переулковМесто, где живут истории. Откройте их для себя