Глубина страха

Потерянная дочь

Она хочет запугать или предупредить?

Эмилия

Холодный воздух касался моих щиколоток, а каменные плиты царапали голые ноги. Не знаю, что я делала в саду в тонкой пижаме и без обуви. Густой туман покрывал все клумбы и статуи плотной белой ватой, видимым оставался лишь второй этаж особняка и флюгер в форме кота. Холод пробирался до самых костей, изо рта шёл пар.

Я хотела пойти к дому, но не получилось. Мышцы ног меня не слушались. Закричать тоже не вышло, из горла кроме хрипа не вышло и звука. Страх начал атаковать меня сильнее, чем холод. Это место пробирало до дрожи. Это был не сад, а чертова ловушка, из которой я не могла найти выхода, как бы не оглядывалась.

Вокруг было пусто, пока краем глаза я не уловила движение. Медленно и невесомо ко мне приближалась женщина, чьё белое платье развевалось вокруг ног, будто небольшие ласковые волны. Её лицо мне было не разглядеть, в отличие от предмета в руках. Тонкими пальцами она сжимала стебель чёрной розы. Мне хотелось сказать, что она была красивой, но это была та пугающая красота, которой многие боялись. Даже не видя её глаз, носа и рта, я не сомневалась, что женщина была красивой.

Шагая, она не издавала звуков. Да и были ли эти шаги? Она передвигалась по воздуху, делая из тумана свой собственный шлейф.

Вытянув руку, женщина указала куда-то за мою спину и прошептала:

– Уходи.

От её неестественно тихого и хриплого голоса, который в окружающем молчании стал оглушающим, я вздрогнула.

– Уходи! – её хрип стал настолько громким, что у меня зазвенело в ушах. Закрыв их руками, я надеялась спасти свои барабанные перепонки, но её приказ становился всё громче и громче.

Глаза начали слезиться от боли и ноги подкосились. По рукам и щекам потекло что-то теплое, начав капать на каменную дорожку. Запах роз, наполнявший до этого сад, смешался с металлическим оттенком крови. А женщина всё продолжала кричать, указывая куда-то за мою спину.

Проснулась я в холодном поту. Вокруг царила тишина, лишь Герци подняла голову, когда я подскочила. Уши были заложены, а голова раскалывалась так, словно я пила весь вечер.

Прежде чем попытаться встать с кровати и доползти до ванной, мне пришлось отдышаться. Страх, окутавший меня ещё во сне, никак не хотел отступать. Что это было? Мой разум решил, что детская страшилка - это отличный ночной фильм? Или это уже на нервной почве?