Слегка приоткрыв пухлые губы, Феликс томно придыхает и на мгновение непроизвольно закатывает глаза, ощущая, как знакомые пальцы не спеша пробираются под его задницу. Мало того, что без предупреждения ворвавшийся на трансляцию Хёнджин протиснулся между ним и диваном, окружив собой так, что его бёдра настойчиво сжимают с боков, так ещё и позволяет себе руки распускать, дьявол. От неожиданных прикосновений, выгнувшись в пояснице, Феликс толкается назад, вжимаясь аккуратной попкой прямиком Хвану между ног. Тот тихонько вздрагивает и ухмыляется, довольствуясь результатом своих ласк, которые, конечно же, прекращать не собирается.
Озорные пальцы все наглее блуждают по пятой точке, пока сам Хван, не подавая виду, кивает в камеру, соглашаясь со всем, что с трудом из себя выдавливает его объект надругательств. Брюнет еле сдерживается, чтобы не вдарить старшему, продолжая попытки хоть что-то внятно говорить для пришедших стэй, и незаметно ёрзает по сидению дивана, давая понять, что прямой эфир — не лучшее время для подобных игр. А у самого в голове невесть что творится. Ему так хорошо, так приятно. Всем телом ощущает чужое тепло. Чувствует, как мягкое дыхание едва слышно щекочет невесомые волоски-пушинки на шее возле уха, и млеет от удовольствия и мурашек. Хочется вырубить камеру и расплавиться в руках этого змея искусителя. Залезть верхом, содрать с него футболку и, по-кошачьи изогнувшись, пройтись по оголенному торсу, прижимаясь к нему. Вот же черт. Черт. Черт. Феликс поджимает губы и осторожно оборачивается к Хвану, буквально мысленно взмолившись, чтобы тот прекратил. Но нет. Хван на такое не пойдёт, как бы младший не уговаривал его. Он уже решил, а значит, доведёт дело до конца. Пальцы заползают все глубже, обхватывая попку, тиская её, приятно ощущая вес младшенького. Хенджин делает это незаметно. Выдают лишь жадные косые взгляды, которые тот то и дело бросает на Феликса, чтобы вдоволь насладиться смущением, розовыми лепестками распустившимся на его лице в ответ на столь наглые прикосновения. Массируя, слегка надавливая подушечками пальцев, Хёнджин продолжает сжимать и разжимать ладонь, в которой миниатюрная попка Феликса помещается почти целиком. А Ликса то в жар, то в холод бросает, затуманивая рассудок. Он проклинает всё на свете, что он не закрыл дверь, и что Хёнджин пришел к нему во время эфира. Да вот только кого же он обманывает? Всего пару минут назад он светился счастьем и сиял ярче летнего солнца, когда Джинни заглянул к нему, да ещё и пристроился со спины. Ведь он так сильно любит, когда Хван обнимает его сзади, но, сука, какого черта он позволяет себе вытворять прямо на трансляции? Сверкающая улыбка сменилась вздернутыми вверх бровями и напряжением на веснушчатом разрумяневшемся личике. Не унимаясь, Хёнджин притягивает парня поближе к себе и, устроив голову на его плече, прижимается ещё плотнее, упираясь пахом в его пятую точку. На что Ликс, не выдержав сексуального давления, до боли впивается кончиками ногтей в колено шатена. — Разве не жарко? — процеживает сквозь зубы он, намекая, что тот слишком близко. — Оу, Ёнбоки? Так тебе жарко? М? — игриво ведёт бровью Хван, плавно поддав бёдрами вперёд. — Тебе, — надломленным голосом коротко выдает Ликс, ощущая, как что-то твёрдое упирается в него. — Ты сам в порядке или как? — Хах, я в полном порядке, можешь не переживать об этом, — продолжает подтрунивать над покрывшимся испариной другом парень, легонько ущипнув за ягодицу. — Но вот что на счёт тебя? У тебя лицо красное. — Гхм, рад слышать, что у тебя все хорошо, — Феликс давится улыбкой и подпихивает локтем Хвана в живот, но тот только радуется гневным искоркам в глазах брюнета, которого, наконец, удалось раззадорить. Как же ему нравится, когда Ликси злится на него, нравится изводить и дразнить младшего, зная, что тот ничего не может с этим сделать, пока стэй смотрят на них. Главное — не попадать в поле зрения камеры, а дальше можно вытворять, что заблагорассудится. Понимая, что ни намёки, ни кулаки не помогут, не в силах больше терпеть натиск старшего, отзывающийся нарастающим возбуждением в силу физиологии, Феликс аккуратно приподнимается и перемещается на сиденье сбоку от Хвана, попутно поймав на себе его хитрющий взгляд. Нужно как можно скорее остыть и отвлечься от щекочущего чувства, всё навязчивее сводящего низ живота. Важнее всего сейчас усмирить дыхание, сосредоточиться и продолжить эфир. Феликс делает глубокий выдох, вот только из головы словно выкачали все мысли. Нет ни одной идеи, о чем можно поговорить с фанатами, а Хван, засранец, молчит. Ли открывает тикток и пролистывает ленту, чтобы хоть за что-то зацепиться, но как назло в рекомендациях вылезает нашумевший let's groove. Хван в голос ржёт и, пританцовывая, тут же касается экрана, чтобы в очередной раз насладиться попкой Феликса, которой он так кокетливо крутит под музыку. — Нет, не в этот раз, — нервно хихикает парень и шустро смахивает клип, уже успев пожалеть, что решил зайти в тикток. — М-м, стэй, как на счёт послушать вместе песни, которые я хотел бы вам посоветовать? — переводя тему, тут же добавляет он, наивно предполагая, что это может остановить разыгравшегося Хвана. Минута, и Хёнджин уже пристроился на плече, а его пальцы, едва касаясь, проходятся по оголенному участку шеи и вместе с волной мурашек сползают вниз по спине, бесцеремонно разгуливая там, где не попадают в поле зрения камеры. Шаловливо поддевают край футболки Феликса и протискиваются под мягкую ткань. Невесомо поглаживают нежную кожу спины и боков, словно танцуя в такт с романтической мелодией. Не хватает лишь приглушенного света и ароматических свечей — Ликси жмурится и встряхивает головой, гоня всё это куда подальше. Но не так-то просто совладать со своими желаниями, когда их столь настойчиво стимулируют, наполняя эфир томительным ожиданием. Хван, продолжая изучать изгибы под одеждой, прикусывает губы, а Феликс бросает взгляд на бугор в области ширинки его ставших тесноватыми джинс. Если бы тут был стафф, их обоих прибили бы уже давно. Но стаффа нет, значит, и запретов нет, пока камера снимает их по пояс.
***
С грехом пополам удается завершить трансляцию, оставшись относительно незамеченными. Попрощавшись и поблагодарив стэй, Феликс облегченно выдыхает и приподнимается, чтобы дотянуться до телефона и выключить камеру. В то время как Хёнджин, недолго раздумывая, наблюдая прямо перед собой ангельскую попку, берет Ликси за бёдра с двух сторон и с силой тянет на себя, опрокидывая парня прямиком на свои колени. Тот резко хватает ртом воздух, чувствуя словно земля ушла из-под ног, чертыхается на английском и обеспокоенно смотрит в экран телефона, проверяя, успела ли вырубиться камера. С облегчением прикрывает глаза и постепенно приходит в себя, оказавшись заключенным в уютные объятья шатена. Надув губки и строго сдвинув брови, мысленно уже подбирает слова, чтобы отчитать Хвана за столь опрометчивое поведение, но в комнате слышится лишь смешавшееся со стоном «Джинни», когда, игнорируя недовольство младшего, тот скользит по его ноге, пробираясь под штанину коротеньких шорт. Ткань поднимается всё выше, обнажая молочного оттенка кожу, а пальцы мягко впиваются в плоть, гуляя по внутренней поверхности бедра.
