Нюанс

Глава 33. А Бегство Ω

А

Ларс проснулся в пять утра не по воле будильника или неожиданного звонка. Из мира грёз его выцарапала внезапно накатившая тошнота и сверлящая виски головная боль. Дезориентированный неожиданно ухудшившимся самочувствием, Аргайл кое-как выполз из-под Джесси, развалившегося на альфе будто на матрасе, и следующие десять минут провел в туалете, расставаясь со всем, что осталось от позднего ужина. Синдром отмены потихоньку набирал обороты, не собираясь ограничиваться подавленным настроением и повышенной раздражительностью.

Вернувшись в постель, Аргайл надеялся поспать еще несколько часов, но Ли, то ли благодаря пиву, то ли из-за не самого удачного положения, храпел даже хуже обычного. Альфа попробовал перевернуть омегу, за что получил ладонью по лицу и решил лишний раз к этому маленькому сгустку насилия не прикасаться. В какой-то момент Ларсу показалось, что от утробного чудовищного звука, каким-то невероятным образом извергавшегося из миниатюрного омеги, задрожали оконные стекла. Поняв, что заснуть с таким соседством не получится, Ларс переместился в гостиную. Уж теперь ему ничто не помешает вернуться в мир грёз и перетерпеть боль в тревожных сновидениях. Или помешает. Мало того что храп Ли благополучно преодолевал прикрытую дверь комнаты тихим, но навязчивым рокотом, так еще оказалось, что при отсутствии омеги под боком Ларсу становится в разы хуже. Голова превратилась в жгучий эпицентр бурлящей боли. Казалось, что нечто внутри его черепной коробки старательно давит на глаза, переносицу и виски, пытаясь вырваться наружу. Тело ломило, как при высокой температуре: то накатывал жар, то альфу прошибал холодный пот, то начинали стучать зубы от озноба. В таком состоянии не то что спать, не вышло бы даже достойно бодрствовать. Стиснув клыки, Ларс перекочевал обратно в комнату к инфернальному чудовищу. Он знал, что такое состояние не будет длиться вечно. Слабость и общее плохое самочувствие станут на следующие недели верными спутниками Аргайла, но настолько болезненные приступы станут накатывать волнами. Там, где есть начало, есть место и концу. Такие периоды оставалось смиренно пережить. Мелькала у альфы бесхребетная мысль наглотаться обезболивающих, но сквозь зудящую боль вовремя пробилось зерно рациональности: обычное обезболивающее сейчас бы лишь ухудшило состояние Ларса. И без того под завязку накачанное лекарствами тело на любой новый медикамент могло отреагировать непредсказуемо. И ладно бы последствиями стали бы очередные приступы тошноты. Но что Аргайлу делать, если к нему наведаются альфьи психозы? Уж он-то знал, насколько это опасно. Если в прошлом по самым разным причинам Ларсу приходилось переживать короткий синдром отмены, он пичкал себя всем, что попадалось под руку, не сильно заботясь о последствиях, так как в квартире он проживал один и мог нести угрозу исключительно себе. Теперь обстоятельства поменялись. На плечи Ларса лег груз ответственности за другого человека, а значит, следовало думать дважды, прежде чем обращаться к привычным методам решения проблемы (если это вообще можно назвать решением, естественно).