Легенда о своре: Тень в Ночи

19 глава

Солнце, как рыбка, плыло по голубому небу освещая его своими лучами. Ветерок играл в ветвях деревьев, раздувая лежащие на них остатки снега. Юные листья стали наступать рано и быстро сменяли ранние голые деревья. Сезонные псы, будто бы сошли с ума, начиная сменять друг друга на две луны раньше положенного. В лесу таял снег, выпуская из своих холодных оков траву, он превращался в лужицы, которые поглощала земля. Птички чирикали сидя на ветке стройной берёзы и смотрели на огненную фигур, неспешно пересекающую лагерь.

Медолапа проснулась очень рано, её неспокойный сон прервало громкое чириканье птиц. Вся Свора Ночи ещё мирно спала, после вчерашнего сытного ужина. Уже несколько рассветов она приносила много дичи и купалась в похвале, но многие действительно хорошие охотники были в тени их не замечали даже, когда они ловили хорошую дичь, это было не правильно. «Я должна всем рассказать» - отдаляясь от воинской палатки, думала Медолапа. Она подошла к Шишколапу сзади, тот чем-то занятый не заметил её. Медолапа не хотела упасть в его янтарных глазах, но она и не врала просто немного не договаривала.

- Я должна тебе кое-что рассказать, - неуверенно начала собачка и продолжила, - Я не в лесу ловила дичь, а в старом сарае двулапых, - её глаза умоляли о понимании.

Шишколап, не посмотрев на собачку, улыбнулся, что-то невнятно сказав, и после нескольких ударов сердца повернулся к ней.

- Я и так это знал, и Корнехвост тоже, - потом сказал, мягко смотря на воительницу.

- Я горжусь тобой, ты поступила честно, решив всё же рассказать, никто не узнает об этом, если ты хочешь, - сказал он, немного наклонив голову в левую сторону.

- Нет, спасибо, - радушно поблагодарила его Медолапа, - Не хочу больше этих тайн, пусть все знают, - подняв хвост, ответила она.

К тому же ловила то я сама, а сарай в лесу пусть и на окраине.

- Они и так теперь знают, воины слышали твои слова, - гавкнул глашатай, подавливая смешок при виде изменившейся мордочки собаки.

От этих слов у Медолапы внутри всё сжалась и она с опаской повернула голову. Увидев сосворовцев, Медолапа немного, всего на мгновенье, удивилась, они стояли мирно и на их мордах не было нечего, кроме уважения. Пышнохвостка подошла к подруге и сказала, что никто не злится на неё, она погладила её хвостом по рыжей спинке и повела через толпу. Доведя её до кустов попросила побыть тут и быстро ушла.

Просидев несколько минут Медолапа хотела уйти, но вдруг пришёл Храмолап и сел возле неё.

- Прости, я задержался, - сказал он, не поднимая голубых глаз.

Когда она посмотрела не него, то поняла, что разговор будет важный.

- Помнишь я говорил, что люблю тебя и некогда не оставлю? - продолжил он разговор.

- Да, такое не забудешь, - неуверенно ответила Медолапа.

- Я не врал, я хочу, чтобы ты было моей подругой навсегда, ты согласна? - сказал он с надеждой в голосе.

- Да, - скромно ответила Медолапа и метнула на него любящий взгляд.

- Я тебя люблю больше жизни, я безумно люблю тебя, Медолапа, - горячо заговорил Храмолап, прижавшись к подруге.

- Я тоже люблю тебя, Храмолап, - ответила она и легонько укусила его за нос, вызвав у пса смущение.

***

Под собачьими лапами хрустел не растаявший снег, они бежали быстро огибая деревья и кусты. Храмолап открыл пасть от удивления «это же тот самый сарай» - подумал он. Посмотрев на Медолапу, он понял, что охотилась она именно здесь, принюхавшись он не учуял запах двулапых и довольно подметил, что их давно здесь не было.

Войдя внутрь, оба учуяли сладковатый мышиный запах.

- Пошли охотиться? - с ухмылкой на мордашке, спросила Медолапа и красиво скользнула за стог сена.

Ещё немного принюхавшись, Храмолап кинулся вдогонку за подругой. В его лапах бурлила кровь, глаза горели, а сердце радостно билось.