Запретная любовь [H.S.]

Глава 8 (часть 2)

Мы сидим в кабинете Гарри, потому что так ему легче сосредоточиться. И мои слабые протесты и утверждения, что это мне писать сценарий, его совершенно не интересуют.

Хотя я смогла хоть что-то сделать и нашла местечко в его кабинете.

Сейчас я вполне уютно наполовину лежу на его диване, когда мой ноутбук стоит на моих коленях. На экране горит текстовый редактор, пока я пытаюсь сформулировать свои мысли.
Детский номер я без всяких проблем найду, номер от педагогов... ладно, тоже сделаем. Но как же мне узнать всю историю центра? Хотя Гарри наверное знает.

— А кто владелец центра? - резко спрашиваю я, поворачиваясь назад, чтобы встретиться с лицом Гарри. Но я не даю ему шанса ответить, потому что так просто меня не заткнешь теперь. — Ну, я его знаю? Хотя вряд ли. Мне просто интересно, как он выглядит... почему-то я представляю себе толстого, лысеющего мужичка, который не пропустит ни одной юбки, а детский центр открыл только для того, чтобы показать, какой он хороший.

Всё это время Гарольд смотрит на ошарашено: его зрачки расширены, а рот слегка приоткрыт. Однако спустя секунду мужчина начинает заливисто смеяться.

— Ну, ты не совсем права, Бейли.

О, мы сейчас поссоримся. Я люблю когда со мной соглашаются. Педагог всегда прав, иначе никак.

— В чем я не права? Ну, ладно, вполне возможно, что он не жирный, но всё равно в возрасте, но в остальном, я наверняка права. Если бы ему был нужен центр, то он хоть бы изредка появлялся там, а не только тогда, когда приезжают другие гости. А ему что? Ему нормально, потому что ты спонсируешь всё.

Стайлс проводит рукой по своим волосам, не спуская с меня глаз.

— Неужели я похож на лысеющего мужика, который испытывает кризис среднего возраста, раз ведёт себя, как ловелас? Вообще, это обидно. И поверь, если бы мне это сказал любой другой, то ему бы пришлось несладко. Но так как у тебя есть небольшие привилегии, то это даже мило. Ты не боишься высказать своё мнение. Неужели тебя директор не посвящала в историю центра?

О, я не уверена, что она сама знает. И эта курица меня посвятила только в то, что я буду уволена, если позволю себе служебный роман.

Отрицательно мотаю головой, когда Гарри тяжело вздыхает и подходит к дивану. Он садится, после чего кладёт мои ноги к себе на колени. Его пальцы осторожно гладят мои лодыжки, доходя до щиколоток, а затем поднимаясь вверх до колен.
Эти нежные, почти невесомые прикосновения, заставляют меня глубоко вдохнуть и напрочь позабыть о том, что я хотела написать.