Редчайший

Глава 8: «Ты не один».

Из синя чёрная ночь, погружённая в такую же синюю тишину и в ярко выраженную беспредельность голоса, затихшего прибоя. Таинственность колыхающейся воды, завораживает, манит, успокаивает, пробуждает что-то из глубины израненной души, которая беззвучно кричит, просит о помощи, но остаётся не услышанной, и всё, что приходится делать, молчать, удержатся, и не свихнутся от пустого, граничащего с оглушительными неразумными откликами разума, одиночества. Всё худощавое тело покрыто маленькими мурашками, морской ветер окутывает с ног до головы, нашёптывая свои размеренные песни – завывания, будто отдаёт воздух, которым живёт, которым дышит, без остатка и без возможности остаться равнодушным, и не поделиться удушающей реальности судьбы. Глаза безбожно щиплет, покрывая затуманенной пеленой, прозрачной чистой жидкости. «Поведай». Омега дрожит, но не из-за прохлады, а из-за того, что больно, невыносимо больно и так сложно, он опять борется, плечи подрагивают и слышится первый всхлип, прекрасные алые губы искажаются в неровную линию, подрагивая, влага накопившиеся в глазах уже не может застыть, неподвижным барьером, вырывается и катится по красивому лицу, очерчивая каждую неровность, которая составляет самого Тэхёна, выглядящий идеально, как будто и не живое существо, а измученный ангел проклятый скитаться на грешной земле. Луна освещает бедное дитя, смотрит так небезразлично, но не может вымолвить и слово для успокоения прекрасного. Он больше не может, поэтому именно сейчас, последний раз, скажет истинную правду, без утайке, и без надежды повернуть время вспять. Исповедуется.

-Забери...забери то, что внутри меня, прошу. – слезы не прекращаются, так же, как и отчаянные мольбы всевышнему. – Умоляю, прошу, забери...забери, я не хотел этого. Прошу. – с каждым словом сердце будто полосуют острым лезвие ножа, оставляя кровавые полоски, которые залечатся, но оставят уродливые шрамы, грубые рубцы, служащие напоминанием об ужасной просьбе. Из шёпота треба разносится в крики, сдержанные тисками собственных существующих эмоций, рёбра сжимаются, не давая сделать полноценный глоток воздуха, сердце болит, омега задыхается, захлебывается тем же ветром, который недавно был спасательным кругом. «Наказание».

-Теперь я действительно один. – шёпот, успокоительное снотворное для бушующей недовольной природы, которая снова испытывает жалость и внимательно внемлет печальную неправду, и говорит – «Ты не один».