Редчайший

Глава 12: Жертва и охотник.

Лунной ночью не охотно, погружаться в льстивый сон, забирающий вязкую усталость, отдающаяся мышечным перенапряжением, проще задуматься, поразмышлять, найти ответы, на которые неразумно тратить драгоценное время, но так надо. Столько сожаления и соблазна вернуться назад, было около пяти лет, как хотелось, увидеть приятные черты родной мамы, по новому изучить, просканировать, лицезреть пару седых волос, а потом говорить, как не в чём не бывало, что, мамочка, ты нисколько не изменилась, всё такая же, но разве возможно и нужно придаваться глупым мечтаниям. Зачем себя мучить?

Корить себя, давить на больное, вспоминать того к кому, даже не испытываешь ненависть, лишь неприязнь и огромный страх. Попросту бесполезно. За окном непривычно прохладно, постоянная спутница – луна, как всегда беспристрастна, не отрывается не на секунду, от вечного бедолаги. Не прекращая парить над миром смертных, одновременно зависая в тёмном небе сквозь редеющий дым облаков, сквозь мысли и предчувствие. Она столь притягательна, как и отталкивающая, довлела, властвовала над всеми существующими понятиями, открывая невозможные, она – исходная точка. Похоже в её мыслях парнишка был слаб, немощен, не способен, это ошибочно. Планета определяло его, наблюдала и могла поведать, как старому другу свои негодования, и всё же был какой-то укор ему, немой, но определённый, предназначенный Тэхёну, но от такой силы, забыться было невозможно. «Очередная подсказка?»

О чём-то хотелось догадаться, а неестественно правдоподобном, «...словно я хочу, видеть себя со стороны».

- Папочка...- из-за угла выглянуло маленькое чудо, оповещая о своём приходе неуверенным голоском и непроизвольным скрипом двери, ступая маленькими ножками всё так же ропотно. Увидав своё чадо, посторонний загон или же по старинки самокопание, тут же испарилось, преобразовываясь в нежную улыбку юного родителя. - Бусинка, что ты хотел?

- Я заснуть не могу, можно с тобой? – ребёнок переминался с ноги на ногу, словно боялся отказа, который не последует за небольшой заминкой. Улыбка на лице старшего омеги стала только шире, расплёскивая образовавшееся счастье и придавая правдивость сказанных слов – Конечно, бусинка.

Мальчишка быстро вскарабкался на «непреодолимое препятствие», разделявшие незначительное расстояние между любимым папочкой и тонкой грани сладкого детского сна. Погружая в долгожданные объятия близкого человека, давая насладиться чужим теплом кровного дитя. Перед Тэ лежало, укрыто одеяльцем, точная копия его самого, (только маленький) отличительностью во внешности были глаза небесно-голубого цвета, и еле закручивающиеся кончики блондинистых волос. Удержаться от милого создания было ни суждено любящему родителю, последовали лёгкие и такие заботливые поцелуи, то в лобик, то в щёчку, то в губки, заряжая необычным меланхоличным настроем. - Пап, а нам можно?