Моногатари (Истории чудовищ)

007

Во время уборки в комнате Камбару Суруги среди всяческих упаковок еды быстрого приготовления, пакетов чипсов и смятых банок из-под газировки лежал один тонкий продолговатый деревянный ящик. Судя по цвету, довольно старый, и, наверное, из-за небрежности Камбару, весь в вмятинах, однако выглядел он внушительным и массивным. Я думал, там внутри, наверное, какая-нибудь старинная редкость, может, ваза какая. Учитывая величие этого японского дома, ничего удивительного в этом бы не было.
Однако.
Ящик был пуст.
Конечно, только из-за этого я не мог посчитать его мусором, потому положил его сверху кипы картонных коробок, но, когда дело дошло до рассказа, Камбару потянулась за ящиком и поставила его между нами. А затем спросила, что, по-моему, было внутри. Я ответил, что, наверное, какая-то ваза.
— Даже Арараги-сэмпай может ошибиться... Может, это и грубо, но у меня прямо камень с плеч. Спасена. Такое чувство, что смогла подсмотреть в вас обычного человека, Арараги-сэмпай.
— Так что было внутри?
— Мумия, — мгновенно ответила Камбару. — Левая рука мумии.
— ...
Деревянный ящик с левой рукой мумии внутри.
Впервые Камбару использовала руку в начальной школе. Восемь лет назад, когда Камбару ещё училась в третьем классе начальной школы, её мама доверила ей этот ящик.
И это оказался последний раз, когда она видела маму.
Её мама словно предчувствовала, что через несколько дней после этого погибнет вместе с мужем в автокатастрофе. Камбару сидела на уроке математики в школе, а её родители в это время мгновенно умерли в столкнувшейся словно бильярдные шары куче авто на отдалённом шоссе. Автомобиль загорелся, и тела было практически не опознать.
Камбару забрали бабушка и дедушка по папиной линии.
Забрали в этот дом в японском стиле.
До этого она с мамой и папой жила отдельно, наверное, это был брак против воли родителей. Неблагословлённый брак. Её отец из большой семьи с историей и традициями, а её матери совершенно нечего противопоставить этому... вот так. Я задумался, действительно ли такое возможно в наши дни, но Камбару сказала, что это нередкое явление.
— Мама была сложным человеком. А папа... Он словно пытался идти против течения, но всё бесполезно. Они практически не общались с семьями. На самом деле до похорон родителей я ни разу не встречалась с бабушкой и дедушкой. Я не знала, как их зовут, а они — как меня. Первое, что они спросили, это моё имя.
— Хм-м...
Сверху вода, снизу огонь.
О родителях можно совсем не волноваться.
Вот как, значит?
Несмотря на вражду с её матерью, Камбару — единственная дочь их сына, другими словами, их внучка. Конечно же, они забрали её, так что, естественно, Камбару переехала и перешла в другую начальную школу.
И похоже, не смогла освоиться.
— Мы говорили по-разному. Сейчас мне кажется, что мама с папой специально выбирали место подальше от этого дома: мы жили на окраине Кюсю, там сильный диалект... Меня дразнили, хоть и не до откровенных издевательств, но я всё равно не могла ни с кем подружиться.
— Э-эм... Это была не та начальная школа, в которой училась Сендзёгахара?
— Нет. Я встретилась с ней в средней школе.
— Ясно.
Ну, судя по адресу, так и должно быть.
И наверняка не та школа, в которую ходила Ханэкава.
— Знаете, не сказала бы, что нет моей вины за ту дисгармонию с другими. Очевидно, но смерь родителей сильно повлияла на меня. Из-за этого я закрылась в себе. Не думаю, что можно сказать другим быть добрее ко мне, когда закрылась в себе. Такое я могу сказать лишь сейчас, тогда меня глубоко охватила потеря мамы с папой. Но я не могла и погрузиться в воспоминания о них. Не могла даже предаться воспоминаниям. Бабушка с дедушкой убрали все мамины и папины вещи. Думаю, они хотели воспитать меня так, чтобы я не пошла по примеру своих родителей. Но уверяю вас, — говорила Камбару. — Бабушка и дедушка — прекрасные люди, я глубоко их уважаю и искренне благодарна за воспитание. Они никогда не втягивали меня в свои споры с моими родителями.
Вот как.
Для вражды прошло слишком много времени.
И потому все воспоминания о родителях, что остались у Камбару, это её память и этот деревянный ящик, которой ей доверила мама.
Он был крепко закрыт.
Но тем не менее ей не говорили не открывать его.
И она открыла.
Левая лапа мумии.
Однако в то время лапа была лишь по запястье. Вместе с ней в ящике лежало письмо её матери. Ну, если быть точным, до письма немного не дотягивает — скорее, просто инструкция к лапе.
Артефакт, исполняющий желания.
Исполнит любые желания.
Любые три желания.
Такой вот предмет.
Тогда она уже перешла в четвёртый класс начальной школы — где-то десять или девять лет, в общем, тот тонкий возраст, когда веришь и не веришь в подобные сказки. Одновременно продолжаешь и уже перестаёшь верить. Где-то в этом возрасте половина детей уже не верит в Санту, да? Или это всего лишь иллюзии с высоты моего возраста?.. По крайней мере, в четвёртом классе начальной школы я уже не верил в Санту, хотя верил в секретные инструменты Дораэмона.
Камбару — прямо на границе.
В общем, с сомнением, без особого волнения, словно при проверке чар из журнала для девочек, она «попросила» мумию.
Первое желание может быть каким угодно.
Если это обычные «чары».
Просто для проверки.
— Я уже решила, что загадаю, если первое исполнится... — проговорила Камбару.
Но это и так ясно.
Это желание о родителях.
Желание вернуть их к жизни.
«Хочу быть быстрой».
Пожелала четвероклассница начальной школы Камбару Суруга мумии. В те времена она бегала медленно... Помимо диалекта, одноклассники её дразнили и из-за этого. Если подумать с позиции старшеклассника, то причина такая же дурацкая, как и диалект, но для младшеклассницы медленно бегать несравнимо серьёзней и ужасней. Как раз в то время по случаю в её школе проходила спартакиада, и Камбару пожелала, надеясь, что если она возьмёт первое место в беге, то мнение о ней изменится.
— Тогда у меня были проблемы с двигательным нервом. Я двигалась вяло, даже мешкотно, падала от простой ходьбы.
— Хм-м... Но сейчас-то...
Ас баскетбольного клуба.
Звезда.
— Может, тогда...
— Хорошо, если так. Однако, — сказала Камбару. — Той ночью я видела сон. Сон, в котором детей избивает чудовище в дождевике. Левая рука чудовища безжалостно била детей, спящих в футонах, вот что я видела.
— ...
— Думаю, вы со своей интуицией уже догадались о концовке этой истории. На следующий день я проснулась и пришла в школу — тех четверых не оказалось. Те самые четверо, с которыми я должна была бежать на спартакиаде.
Обезьянья лапа.
Говорится, что обезьянья лапа исполнит желания владельца.
Говорится, что она, впрочем, не особо считается с его намерениями...
— Я ужаснулась. Я побежала в библиотеку, чтобы узнать об этой мумии, и тут же наткнулась на «Обезьянью лапу» Джекобса. Я задрожала от страха... если я загадаю второе желание, даже представить не могу, что вообще случится. Эти четверо могли даже умереть... но к счастью, ничего серьёзного с ними не произошло.
Камбару положила мумию обратно в коробку, закрыла ещё крепче, чем раньше, и положила в дальний угол шкафа.
О втором и третьем желаниях не могло быть и речи, она хотела всё оставить позади. Хотела всё забыть.
Но.
Не получилось.
Как бы она не хотела, забыть у неё не вышло. До спартакиады ещё оставалось время, так что на следующий день, во время тренировки, Камбару решила записаться в другую группу.
Теперь пять человек.
Другие пятеро, с ними она побежит.
— И что случилось, по-вашему?
— ...
— Что-то хорошее?
И без её подталкиваний, понятно, что случилось — это ясно как день. Случилось то же самое... повторилось. Если так рассудить, то нужно было загадать желание мумии — желание, чтобы отменить первое желание. Но она боялась. Уже знала о ней и боялась. Она не считается с намерениями владельца, неизвестно, не исполнит ли она и второе желание так же.
Поэтому Камбару бежала.
Бежала и бежала, и бежала.
Потому что была медленной.
Старалась изо всех сил, чтобы стать быстрой.
— Оставалось лишь самой исполнить желание. Тогда мумия не станет нападать на моих одноклассников. К счастью, у меня практически с самого начала стало хорошо получаться — ноги я не ранила и толстой не была, так что физически мне ничего не мешало, и несмотря на проблемы с двигательным нервом, у меня получилось. На спартакиаде я легко взяла первое место... А после я подружилась с парой ребят из моего класса. Всё-таки это потребовало некоторое время.
И Камбару, успешно исполнив желание своими силами, после той спартакиады больше не ослабляла усилий. Наверное, грубо будет сказать, что у неё талант с рождения, но всё-таки её громадные усилия расцвели в ней невиданной удалью, и уже в шестом классе начальной школы Камбару приходили приглашения из легкоатлетических клубов средних школ.
Однако Камбару не могла вступить в клуб лёгкой атлетики. Она не могла пойти туда, где могут быть люди быстрее её, неизвестно сколько будет длиться эффект первого желания. Возможно, всё закончилось, когда она заняла первое место на спартакиаде, но возможно, это будет продолжаться всю жизнь. Подтвердить невозможно. Даже больше, она содрогалась от одной возможности подтвердить.
В случае Камбару.
Она уже тогда понимала, что длинные дистанции ей не потянуть, марафон средней школы совсем другое дело по сравнению с начальной. А если будут люди хоть немного быстрее, то всё повторится снова.
Поэтому в средней школе Камбару вступила в баскетбольный клуб, никому не превзойти её на небольшом ограниченном кортом поле.
— Можно, конечно, было выбрать никуда не вступать и не тренироваться, но тогда в нужны момент меня может подвести тело, тренировки всё-таки многое давали. Если бы я перестала заниматься, меня бы обошли. Меня можно назвать спортсменкой, но на самом деле это не такая уж правда, наверное. Мной движет лишь страх.
Но.
Баскетбол ей понравился.
Она его полюбила.
Место, где она могла с полной пользой использовать натренированные в тяжком труде ноги. Место, где она могла, помимо всего прочего, нет, скорее это и было целью, убежать своими натренированными ногами от мумии.
К тому же.
Став асом команды...
Она встретилась с Сендзёгахарой Хитаги.
— Сендзёгахара-сэмпай тогда была асом клуба лёгкой атлетики... Я была очень быстрой, потому она пришла посмотреть на меня. Она, наверное, уже забыла... а если и помнит, наверное, считает это чем-то неважным, но она первая подошла ко мне.
— Да?..
Слегка удивлён.
Даже для Сендзёгахары времён средней школы это удивительно.
— Она меня вызвала на дружескую стометровку. Я едва смогла ей отказать. Она была прекрасным сэмпаем. Я не влюбилась с первого взгляда, но полюбила Сендзёгахару-сэмпай уже на третий день нашего общения. Я хотела быть рядом с ней. Она исцелила меня.
Исцелила.
Это слово так же далеко от нынешней Сендзёгахары, как Плутон от Солнца, но встретив Сендзёгахару, Камбару действительно перестала думать о деревянном ящике в дальнем углу шкафа, о мумии, доверенной ей матерью.
Смогла забыть.
Смогла забыть то, что хотела забыть.
Однако.
— Это всё равно оставалось на дне сознания, где-то даже в подсознании. Похоже я несколько раз хотела воспользоваться мумией. Хотела положиться на мумию. Например, когда на баскетбольном матче мы выходили против команды профессионалов. Например, когда сильно поссорилась с другом. Или, когда, например, пыталась поступить в Наоэцу, чтобы учиться с Сендзёгахарой-сэмпай... Например, когда Сендзёгахара-сэмпай отказала мне.
Но всё это она выдержала.
Сделала со всем этим что-то своими силами.
Или просто оставила это.
Тогда Камбару и поняла, почему мама доверила ей этот ящик — чтобы в тяжёлых ситуациях её дочь умела справиться с трудностями лишь своими силами. В отличие от истории «Обезьяньей лапы», где лапа учила покорности судьбе, эта лапа учила самому изменять свою судьбу. Её мать переняла это от своей матери, та от матери своей матери, та от матери матери своей матери, а та от матери... можно продолжать бесконечно. Судьбу можно изменить своими силами, своими силами можно исполнять свои желания. Потому и скорость и ум она приобрела сама.
Она не с рождения такая.
Трудилась до кровавых мозолей.
И всё это время осознавала.
Поэтому.
Загадай желание, Камбару, наверное, смогла бы разрешить проблему, секрет Сендзёгахары, но она этого не сделала.
Промолчала.
Сама отступила.
Забыла даже о «быть рядом».
Сжала кулаки, плотно сомкнула зубы и забыла.
Ради Сендзёгахары готова умереть.
Камбару Суруга чётко сказала это.
Она убила себя ради Сендзёгахары.
Убила свои чувства.
То, что не хотела забывать.
То, что не могла забыть... забыла.
— Но в этом году... я узнала о вас, Арараги-сэмпай. Узнала, кто вы. Увидела вас рядом с Сензёгахарой-сэмпай.
И не смогла перетерпеть.
Не смогла что-то сделать с этим.
Не смогла забыть.
Когда она открывала шкаф, когда доставала ящик, когда снимала печать, когда загадывала желание мумии, Камбару ещё не понимала, что лапа, которая должна быть длиной по запястье, выросла до локтя, она не думала об этом, и потом заметила.
Её левая рука превратилась в странность.
Рука стала лапой зверя.
Камбару...
Впервые за семь лет ужаснулась.
— А затем ты начала таскаться за мной... И каждый раз спрашивала не приключалось ли чего странного за сегодня.
Так это так нужно было понимать?
Это не пустая болтовня.
Она не пыталась выведать о Сендзёгахаре... Она волновалась обо мне, из-за этой скрытой повязкой руки, которой она уже не могла играть в свой любимый баскетбол и которую никому не хотела показывать?
Однако на четвёртый день.
Ночью четвёртого дня.
Это случилось.
Камбару увидела сон...
Сон, в котором на меня нападает чудовище в дождевике.
Потому-то, когда я сегодня пришёл к классу 2-2, Камбару встретила меня там со спокойным видом.
Она всё уже поняла.
Что произошло.
Подоплёка совершенно отлична от моего первого суждения.
Я понимал, что здесь имела место странность, но ожидания Камбару мне были не ясны... Да, это всё мумия.
Говорится, что обезьянья лапа исполнит желания владельца.
Говорится, что она, впрочем, не особо считается с его намерениями...
Чтобы она могла быть рядом с Сендзёгахарой, нужно устранить её нынешнего парня, Арараги Коёми, это будет самый быстрый метод, так посчитала мумия.
Похоже, так.
Эти страшные преследования...
Однако предчувствия Камбару не ошиблись.
Если посмотреть трезво, то если б это был не я... не Арараги Коёми, не человек с бессмертным телом вампира, то всё кончилось бы убийством. Я бы не смог увернуться от первого и второго ударов, а если б и смог, то третий всё бы завершил. Такая невероятная мощность, такая разрушительная мощь. Полагаю, в начальной школе травмы не получились такими серьёзными из-за того, что тогда у неё было тело четвероклассницы, ну, Камбару всё-таки не очень хорошо двигалась тогда, сегодняшняя же Камбару это совсем другое дело. Иронично, тело, закалённое тренировками, чтобы избежать исполнения первого желания, нанесло куда более серьёзные травмы при исполнении второго. Она использовала лишь левую руку для ударов, но вся это скорость, неподвластная глазу, — это мощь Камбару Суруги. Её повышенная мощность.
Разрушительная мощь.
Грубая сила.
И.
Проблема не исчерпала себя. Покуда я жив, она не закончится. Зайдёт солнце, и на меня снова нападёт чудовище в дождевике, а Камбару увидит сон об этом.
И это будет повторяться и повторяться, покуда я не умру.
Покуда не исполнится мечта.
Покуда не сможет исполниться желание.
Покуда не сможет исполниться второе желание Камбару.
Быть рядом с Сендзёгахарой Хитаги.
И хоть Камбару желает лишь этого...
— «В дом мой родной / людей тьма нахлынула / тяжко быть здесь / но знаю всем сердцем я / тебе всегда рады, друг»...
— А? — Камбару удивилась моей внезапной цитате. — Что это?
— Да так... Просто задумался, как примет нас тот, с кем сейчас встретимся...
И.
Мы поужинали и, не сменив одежды, я на велосипеде, Камбару — бегом, направились в отдалённую от спального района вечернюю школу, в которой обитают Ошино Мэмэ и Ошино Шинобу.
И наконец сейчас.
Сейчас.
На четвёртом этаже мы с Камбару стоим напротив Ошино. Рассказ закончился, но Ошино никак не реагировал и просто глядел на люминесцентные лампы, подвешенные к потолку (электричества, естественно, нет, так что они там просто висят), в середине рассказа он зажал во рту незажжённую сигарету и теперь тихо покачивал ей вверх-вниз... и молчал. Мы уже рассказали всё, что могли, включая и про Сендзёгахару, и предложить нам больше было нечего...
Почему-то чувствовалась неловкость.
Обычно он такой болтливый, будто из языка родился, но когда он вдруг замолкает с таким видом, понимаешь: у Ошино Мэмэ действительно затруднения... На самом деле, наверное, просто невероятно увидеть этого весельчака таким мрачным.
— Повязка, — вскоре Ошино наконец заговорил. — Не снимешь её, девочка?
— А, да...
Камбару мельком, словно ища помощи, глянула на меня. Я сказал ей, что всё в порядке, чтоб она расслабилась. И она размотала повязку. Мягко.
А затем показалась её звериная рука.
Камбару задрала рукав и вытянула руку. Она согнула локоть, словно показывая, где заканчивается звериная и начинается человеческая, затем шагнула и спросила Ошино:
— Так?
— Да, сойдёт. Ясно. Как и думал.
— Как и думал? Что ты там придумал, Ошино? Тебя со стороны вообще не понять, вечно ты со своими постоянными намёками. Неужто разыгрывать всемогущество так весело?
— Не наседай, бодрый ты больно. У тебя праздник какой, Арараги-кун?
Тут же он выплюнул так и не зажжённую сигарету (хотя, не припоминаю, чтобы видел его с зажжённой), а затем ухмыльнулся мне как обычно.
— Арараги-кун, да и девочка. Для начала развею небольшое недоразумение. Это не обезьянья лапа.
— Что?
Ошино вдруг опрокинул всё наше вступление. Я в шоке. На лице Камбару тоже отразилось удивление.
— У обезьяньей лапы Джекобса столько вариаций, что на самом деле не поймёшь, на оригинал ты смотришь или нет, однако ни разу не слышал, чтобы она сливалась с рукой владельца. Если б обезьяна девочки была как краб Цундере-тян, то мы бы душевно посидели за какой-нибудь японской легендой, однако ничего такого нам не светит. Девочка, ты сама выясняла? Нет же такой истории, где обезьянья лапа сливается с рукой владельца? Если есть, то прошу простить моё грубое невежество.
— Я тогда в начальной школе была...
— Да и ладно. Но почему ты посчитала её обезьяньей лапой? Думаю, твоя мама никогда не говорила тебе ничего такого... Ну, вероятно, это из-за выполненных условий.
— Условий? Какие ещё?
— Те два пункта, Арараги-кун. Обезьянья лапа — предмет с историей. Говорится, что обезьянья лапа исполнит желания владельца. Говорится, что она, впрочем, не особо считается с его намерениями... так же?
Ошино расплылся в неприятной улыбке.
Злая улыбка.
Или скорее, гнилая.
— Такое толкование удобно девочке, нет, должно быть, оно даёт ей облегчение? Ну да разницы никакой. Это точно не обезьянья лапа, изначально это была мумия, так? А затем она ожила, слившись с девочкой, так вот. Тогда поздравляю, это Ненастный дьявол.
— Ненастный?..
В ответ на мою реакцию Ошино крякнул и, не давая мне времени, повёл разговор дальше:
— Арараги-кун, ты читал «Фауста»?
— Э?
— Судя по реакции, нет. Похоже, о самом существовании не знавал. А я и не удивлён вовсе. Уже привык к твоим вечным переспрашиваниям, Арараги-кун. Что насчёт тебя, девочка? Читала?
— А, э-эм...
Внезапный вопрос ввёл Камбару в ступор, однако она тут же, словно выработанным рефлексом ответила:
— Нет, я не особо старательная и ещё не читала. Но, конечно, знаю краткое содержание и события истории.
— Ясно. Ну, достаточно и краткого содержания. Ага. Обычно старшеклассники где-то это и знают. Ох, стыдоба, Арараги-кун.
— Не издевайтесь над Арараги-сэмпаем! Любой может о чём-то не знать! Арараги-сэмпай просто не из тех, кто ставит чтение во главе жизни!
Камбару вдруг взорвалась и закричала на Ошино. Тот от такой внезапной реакции рассеянно перевёл взгляд на меня, словно желая объяснений.
Я мог лишь опустить глаза.
Камбару...
Я так счастлив, что кто-то заступился за меня... Никогда бы не представил, что кто-то так яро станет защищать меня, но почему я почувствовал себя идиотом, когда она закричала на Ошино?..
— Камбару... давай остановимся на этом. Это, конечно, очень весело, но если ты станешь так реагировать каждый раз, когда Ошино будет подшучивать надо мной, мы с места не сдвинемся...
— Хм. Ясно. Мудрые слова мудрого человека, который со всеми обходится беспристрастно. Если честно, такой низкоморальной раздражительной особе, как я, трудно принять это, но, если это сказали вы, Арараги-сэмпай, я проявлю всю волю в дисциплине.
Камбару кивнула и склонила голову перед Ошино.
— Извините.
Словно ребёнок.
Послушный ребёнок.
— Да неважно. Было забавно. Но даже с такой рукой, ты сама бодрость, девочка. У тебя праздник какой? Так вот, «Фауст». Иоганн Вольфганг фон Гёте, писатель движения Бури и Натиска, и кульминация его творчества — драма «Фауст». Ну а по теме... Девочка, раз ты знаешь, то может, поведаешь Арараги-куну?
— М-м, хорошо.
Камбару с неуверенностью посмотрела на меня.
Во взгляде читается лёгкое извинение.
Она мне также объясняла и содержание «Обезьяньей лапы» Джекобса, но, похоже, Камбару Суруге как-то не по себе, когда ей приходится объяснять что-то кому-то, кого она уважает.
Настоящая спортсменка.
— Это кульминация творчества Гёте, как и сказал Ошино-сан... Да, для удобства она разделена на две части. «Профауст» и «Фауст. Отрывки», первая и вторая части соответственно. Гёте работал над замыслом на протяжении шестидесяти лет, это его главный труд. Восхищаюсь автором. У Гёте, конечно, есть и другие хорошие произведения, вроде «Страдания юного Вертера» или «Избирательное сродство», но главнейшим всё-таки считается «Фауст». Главный герой, Доктор Фауст, продал душу демону Мефистофелю, если коротко, то это история о попытке получить всеобъемлющие знания. Подробно я не могу рассказать, чтобы не спойлерить, но тема первой части это любовные отношения с простой горожанкой Маргаритой, а второй — попытка построить идеальное государство. «Фауста» традиционно относят к философским произведениям или к произведениям о поиске знаний. И вы наверняка знаете, Арараги-сэмпай, но есть выражение «фаустовский человек», так говорят про человека, одержимого жаждой новых знаний и опыта.
— ...
И почему моя спортсменка-кохай считает, что её сэмпай, который не знает про самого «Фауста», знает про «фаустовского человека»?
— Продал душу бесу, вот соль истории, доктор Фауст продал душу, чтобы исполнить своё желание «фаустовского человека»... А чем это закончилось ты узнаешь, когда сходишь в книжный, Арараги-кун. Ну вот так. Объяснения девочки дали тебе общее представление, и если ты понял, то мне будет легче продолжать. Впечатлён, что ты так красноречиво расписала произведение, которое не читала. Я бы мог кое-чего добавить, удивительно, что этого не знают... Ну, это можно найти и в комментариях Гёте, но на самом-то деле никому никакого дела до классиков. Это к тебе не относится, девочка, но многие сейчас не считают нужным прочитать известную книгу, словно стесняются прочитать непрочитанное. Потому ничего не поделаешь, что ты не знаешь, в общем, история «Фауста» основана на реальном человеке.
— Что? Правда? — удивилась Камбару.
Её сэмпаю, незнающему про самого «Фауста», не понять, что её так поразило.
— Иоганн Фауст. Говорят, он жил в эпоху Ренессанса или Возрождения, если по-другому... Ну, я сказал, что это реальный человек, но о нём ходит столько разных слухов, что он впоследствии стал частью фольклора. Он вёл жизнь бродячего алхимика и доктора, продал душу Мефистофелю и в обмен на все возможные знания и весь возможный опыт пообещал бесу стать врагом церкви. А затем двадцать четыре года жил в духе «фаустовского человека», пока однажды договор не был исполнен, и он не встретил трагический конец. Погляди на досуге, всё описано в «Докторе Фаусте».
— Хм-м... Так, значит?
Камбару восхитили познания Ошино. Ну, каким бы этот «Фауст» не был, раскусывать легенды это по части Ошино, так что ничего удивительного в некоторых отсылках, но чувствуется мне, после этого она и Ошино восхлавлять начнёт. Понятия не имею, какие у Камбару планки на этот счёт. Но она, вроде бы, не из тех, кто сыплет комплименты направо-налево без разбору...
— Я думала, что всё это выдумка Гёте. Так он основывался на легендах?
— Ну, Гёте добавил кое-что от себя, так что это скорее можно назвать гётевской версией «Доктора Фауста». Это как «Беги, Мелос!» Дадзая или «Расямон» Акутагавы. Впечатление от акутагавовского «Расямона» и Кондзяку моногатари довольно разные, не правда ли? Кроме Гёте много разных людей интерпретировали легенду Фауста. Довольно известный из них Марло из Англии. Знаешь Марло? Я не про Филипа Марлоу Раймонда Чандлера. Кристофер Марло. Многие считают его учителем Шекспира, короче, «Доктор Фауст» его работа.
— Немного забавно, что Фауст врач, — с тонким смущением проговорила Камбару.
— А? — слегка изумился Ошино, похоже, он не совсем понял её смущения.
— Но... Ошино.
Что-то мне кажется мы начали отходить от темы, и я до сих пор не совсем понимаю про «Фауста», так что я попытался вклиниться в разговор Камбару и Ошино.
— Так что с этим такого? Долгая неторопливая беседа это всегда прекрасно, но я до сих пор не понимаю, как это связано с Камбару. Мы не увлеклись с этим Гёте? Может, обезьянья лапа как-то и похожа на демона, исполняющего желание в обмен на душу, но рука Камбару это же не рука этого Мефистофеля из «Фауста»? Если не обезьянья лапа, а рука дьявола, то...
— Нет, всё именно так, Арараги-кун. Больно ты активный сегодня.
Ошино.
С важным видом указал на меня.
— Рука дьявола хорошо подходит девочке, в фамилии которой кандзи «бог», да само это прямо «Обезьяна и краб», не хватает только Потеряшки-тян. Чувствуется прямо какой-то намёк. Конечно, Мефистофель не какой-то там особый страшный демон, самый банальный бес. Низкоуровневый, а может вообще без уровня, существо в форме фамильяра. Здесь трудновато определить изначальный тип, но если бес в дождевике с лапой обезьяны, то это определённо сузит круг поисков, а если он ещё и сливается с владельцем, то это Ненастный дьявол.
Ненастный дьявол.
Дождливый бес.
— Это не обезьянья лапа, а рука беса. Ха-ха, если так подумать, то разве всё не становится проще? Почему обезьяна исполняет желания, не забирая ничего взамен? Если спросить почему обезьянья лапа исполняет желания, то ответом будет потому что её так заколдовал один старый факир из Индии, но если это бес, то это объяснение не сойдёт, не так ли? Он исполняет желание в обмен на душу.
— Душу...
— Исполнит три желания в обмен на душу. Обычное дело для бесов.
Ошино хмыкнул.
Снова издевается.
— И вообще, обезьянья лапа правая, а не левая.
— Правда?..
— Обезьянью лапу используют зажав в правой руке. Само собой она будет правой. А рука беса? Даже если это и не системный демон, это удивительно. Наверное, встреча Арараги-куна с вампиром даже более удивительна... Однако бес подобного рода в Японии — штука поразительная. Интересная вещица в коллекцию. Ну, в Японии и своих ёкаев, исполняющих желания через руку, хватает. Немного из того же ряда, что и Староста-тян, Цундере-тян и Потеряшка-тян... это город действительно занятный. Как бы вы в конце Эмма[16] не призвали... Девочка, ты сказала, что эту мумию тебе передала мать? Камбару это наверняка фамилия твоего отца. Знаешь её девичью фамилию?
— Да, э-эм, она немного необычная, — ответила Камбару, шарясь в памяти. — «Гаэн». «臥» из «проходить сквозь трудности» и «煙» из «дымовая завеса»... До свадьбы маму звали Тооэ Гаэн.
— Ха. Вот как. «Тооэ», «遠» и «江» из «Янцзы». В общем, Тотоми. А тебя зовут Суруга[17]. Ха-ха, интересно получается.
— После она, естественно, стала Камбару Тооэ. Но причём тут это, Ошино-сан?
— Причём? Ты меня спрашиваешь, девочка? Непричём. Я просто тяну время, это никак не связано. Позиция здесь не имеет значения. Так, Арараги-кун и девочка, когда вы всё услышали, может, для вас и одинаково, что рука беса, что обезьянья лапа, но всё-таки для чего вы пришли ко мне?
— Для чего...
— Ну, Арараги-кун, я, конечно, хороший специалист. С высоты своих «авторитетных» знаний я могу помочь с этой ситуацией.
— Вы... — Камбару склонилась. — Спасёте меня?
— Не спасу. Лишь помогу. Только ты сама спасёшь себя, девочка. Если ты ищешь спасения, то пришла не по адресу, меня это не касается. Но даже так, что мне нужно делать, Арараги-кун?
Ошино говорил жестко, но это не был очередной риторический вопрос, он действительно ждал моего ответа и молчал. Почему? Что нужно делать... Разве это не очевидно?
— Эй, Ошино...
— В общем, я сейчас спрашиваю, с чем именно мне помочь, Арараги-кун. Мне помочь с исполнением второго желания? Или помочь с отменой второго желания? Или помочь вернуть руку в изначальное состояние? Или всё сразу? Всё сразу будет немного слишком, но... Да и сложновато будет, я б сказал.
— Нет... Э-эм...
Если скажу «всё сразу», он это сделает?
Но.
— Есть два решения этого феномена. Первое, Ненастный дьявол, чудовище в дождевике, убивает Арараги-куна этой ночью. Желание исполнено, рука девочки становится нормальной. И второе, эту звериную руку, руку, слившуюся со странностью, отрезать.
— От-трезать... — Меня смутило это опасное предложение Ошино. — Ты сможешь отрезать только обезья... демоническую часть? А затем вырастет нормальная рука...
— Это тебе не хвост ящерицы. Если всё разрешится только одной рукой, это считай ещё легко отделалась, — беззаботно проговорил он, но это не шутка.
Что посеешь, то пожнёшь.
Так и в обычных случаях, но в случае Камбару это особо остро. Если мы сделаем это, то Камбару уже никогда не сможет играть в баскетбол. Баскетбол так помог ей и наверняка продолжает поддерживать и сейчас, нельзя такого предлагать, да даже думать об этом не стоит.
— О-ох. Как не посмотри, нехорошо для меня...
— Ты пыталась убить человека. Равноценный обмен, не считаешь, девочка?
Камбару вдруг смутилась от резких слов Ошино, в такие моменты он беспощаден. С Ханэкавой и Сендзёгахарой было так же, но...
— Ну, наверное, легче всего просто убить Арараги-куна.
— Э-эй, знаю, что ты хочешь сказать, но погоди секунду, Ошино. Пыталась убить человека... Это обо мне? Но Камбару не этого желала. Она просто хотел быть рядом с Сендзёгахарой...
— Просто быть рядом? Смешно, — всё так же резко ответил мне Ошино. — Ты и правда добрый, Арараги-кун. Хороший добрый человек, ага. Истинно благородный. Когда ты уже насытишься ранить людей своей добротой? Даже Шинобу-тян. Просто быть рядом, ты до сих пор веришь в эти сладкие речи?
— Не так, что ли?.. — возразил я Ошино и оглянулся на Камбару.
Она молчала.
— Эй, Камбару...
— Вот пример, Арараги-кун. Тебе не показалось странным? Первое желание в начальной школе. Почему левая рука побила всех, а не ускорила девочку?
— Потому что обезьянья лапа не особо считается с намерениями владельца...
— Но это не обезьянья лапа, — отрезал Ошино. — Бес берёт взамен душу. Желание должно исполниться, как и было загадано. Ненастный дьявол низший демон, ему свойственно насилие и обман, но контракт есть контракт. Сделка. Если б она пожелала стать быстрой, то наверняка бы стала. Сделает ли избиение одноклассников быстрее? Странная логика, не думаешь? Она избила тех, с кем должна была бежать, а после просто перешла в другую группу, разве это не самоочевидно?
— ...
Если так смотреть, то да, но...
— Тогда почему? Почему чудовище в дождевике одноклассников...
— Потому что она хотела избить их. Девочка не освоилась в новой школе, и дети дразнили её. Она сказала, что до издевательств не доходило, но практически все, над кем издевались, говорят так. Если кого-то притесняют, когда у него только умерли родители, то он естественно захочет мести. Странно не захотеть.
— Я... — начала было Камбару, но замолкла.
Она пыталась объяснить.
Почему остановилась?
Что поняла?
— Бессознательно, конечно. Где-то в подсознании она пожелала. Если б она сделала это намеренно, то уже поняла бы. Сознанием она загадала, что хочет быть быстрее. Но это лишь на поверхности, на дне лежало другое. На дне лежали её тёмные желания. Она хотела с торжеством посмотреть на одноклассников, хотела побить их. Подсознательно девочка желала этого. Бес глядит в глубь желания. Читает между строк. Но девочка и так это всё, конечно же, знает, не так ли? Хоть и подсознательные, но это её настоящие чувства. Но она не хочет признавать этого и захотела другого объяснения... «Обезьянью лапу». Не исполняет желания, а исполняет их по-своему, такова же основная формулировка? Это лишь обычное самооправдание, что она напала на одноклассников не по своей воле. Ну, это довольно важно, всё-таки.
Самооправдание.
Проблема истолкования.
— Многие герои, встретившие странность исполняющую желания, кончают плохо, так не только с обезьяньей лапой, в этом плане неудивительно, что во время своих поисков девочка наткнулась на другую странность. «Обезьянья лапа» Джекобса попалась случайно. Но так ли всё? Встретила ли девочка несчастье на самом деле? Охватила ли её печаль об исполненном желании? Скажи Арараги-куну, действительно ли ты несчастна из-за того, что одноклассники, которые издевались над тобой, пострадали? Разве не просто подумала, ну случилось и случилось?
— Просто... Но Ошино...
— Ха-ха, Арараги-кун, хочешь доказательств? Разве не очевидно после всех этих разговоров? Элементарно. Что было в начальной школе... с рукой девочки?
— ...
Если так подумать.
Тогда рука мумии была длинной по запястье, это, что ли?
— Она не упомянула повязку, значит, на следующий день она пришла в школу и ничего не заметила, пока не узнала об отсутствии четверых, так? Если б её рука превратилась, то она бы осознала случившееся. То есть, как так? То есть, ночью, когда она побила одноклассников, желание и исполнилось. Той ночью странность, которую не заметила девочка, слилась с её рукой, а после отделилась от её руки. И забрала с собой частицу души за исполненное желание, потому мумия и выросла с запястья до локтя.
— Эй, Ошино, тогда же...
Я понимал это.
Но эти слова...
— Так что твоя первая мысль была правильной, Арараги-кун. Редко ты радуешь нас верными ответами. Я говорил? Сегодня Арараги-кун весьма активный. Не нужно выдумывать сложностей, чем проще ответ, тем он лучше. Веришь оправданиям преступника, ну не хороший ли парень? В суде тебе точно не работать. Парень, который увёл её горячо любимую сэмпай. Ничего необычного, что она заревновала так, что захотела убить. Это не извращённое намерение девочки, именно этого она и хотела. Думал, это рука всё? — сказал Ошино.