Без безразличия

25. Конец

Гермионе было очень больно. Сердце гулко стучало в груди, слёзы подступали к глазам, каждый вздох давался с трудом. Она как будто пробежала десять миль, после чего упала с высокого обрыва на жёсткий холодный пол. Но просто лежать и жалеть себя было никак нельзя, поэтому она даже не останавливалась, а всё шла и шла, порой переходя на бег, лишь бы поскорее оказаться как можно дальше от чёртового кабинета чёртового Малфоя. Нет, ей совсем не хотелось сейчас называть его по имени. Проще было считать его просто Малфоем. Или ещё лучше − пусть лучше он снова станет безликим профессором Малфоем. Тем самым, которого Гермиона так невзлюбила с первого же урока.

Она и сама не заметила, как добралась до башни Гриффиндора. Боль и не думала утихать, а Гермиона уже добежала, хотя и не была готова делать вид, что всё в порядке. Конечно, о запланированной встрече с Маклаггеном она и подавно забыла, так что, когда он возник у неё на пути, думала проскочить мимо. Но не тут-то было.

− Гермиона... Эй, Гермиона! − выкрикнул он, когда понял, что она его не замечает. − Мы же договорились встретиться в библиотеке, так?

«Нет, не так!» − захотелось ответить Гермионе. Хотя она понимала, что и правда пообещала Кормаку помощь. С другой стороны, очевидно, что сейчас она не в состоянии думать о Нумерологии, и уж тем более − объяснять кому-то материал. А последней каплей стало то, что кто-то очень расстроенный внутри Гермионы вопил о том, что именно Маклагген − главный виновник сегодняшнего происшествия. Если бы не он со своей пришедшейся так некстати просьбой, если бы Гермиона была свободна этим вечером, если бы она осталась с Люциусом, то не разгорелось бы никакой ссоры.

«И ты бы не узнала, какой Малфой мерзавец», − прошептал внутренний голос. Так, словно не понимал, что Гермиона всегда об этом знала, с самого начала. Таковы были правила игры, в которой она проиграла.

− Да, точно, − наконец ответила Кормаку. − Но я не смогу, прости.

− В смысле?

− Произошло кое-что непредвиденное, у меня сейчас срочное дело. Извини, − пробормотала Гермиона себе под нос и, плюнув на все приличия, помчалась ко входу в гостиную.

Она не могла больше стоять рядом с Маклаггеном ни минуты, ни секунды. Хотя бы потому, что оставила трусики в кабинете и теперь отчётливо чувствовала, как по внутренней стороне бедра стекает капля спермы. Кроме того, Гермиона почти не сомневалась, что вот-вот проиграет схватку со слезами и разрыдается как ребёнок − только более горько. Так что она без зазрения совести убежала в гостиную, откуда, не сказав ни слова приятелям, прошла в свою спальню. Гермиона могла только молиться о том, чтобы сейчас там не оказалось Джинни. Но когда в последний раз реальность проявляла благосклонность и совпадала с желаниями? Гермиона не могла припомнить такого.