Expectations go to hell

Часть 4.

Нехотя подняв тяжёлые веки, Чонгук неуклюже подрывается с мягкой тёплой кровати и, запутавшись в одеяле, падает на пол с жутким грохотом. Громкий отборный мат раздаётся в пустой комнате эхом, и альфа пытается понять где он и что сейчас произошло. В глазах темнеет от любого резкого движения и ему трудно сфокусировать взгляд на чём-либо. Это откровенно пугает, но страх отступает на второй план, чувствуя подступающую к горлу тошноту и Гук на дрожащих ногах, шатаясь из стороны в сторону бежит в уборную. Но прежде чем добраться до «белого друга», Чон сносит на своём пути, кажется вазу, которую ему подарили друзья, и срывает со стены несколько картин и фотографий – это всё с характерным звонким треском разбивается на осколки и разлетается по полу.
Каждая мышца в теле напряжена до предела, его знобит и тошнит, в глазах мутнеет, а сердце бьётся как бешеное, пытаясь вырваться из клетки. Чон чувствителен к свету и стоит ему взглянуть на свет лампочек в коридоре, как в глазах темнеет. Из рук буквально всё валится, а его координация оставляет желать лучшего. Добраться до туалета – целое испытание для молодого альфы, чтобы очередной раз ничего не снести и не разбить.
Чонгук, прикрыв веки, усердно пытается возобновить в памяти вчерашнюю ночь, пытается сконцентрироваться и зацепиться хоть за одно воспоминание. Он отчётливо помнит чувство эйфории, полёта и счастья. В эту ночь Гук был безмерно счастлив и, кажется, завёл несколько новых знакомых, которых он сейчас вспомнить и не мог. Лица людей в его памяти размыты, словно альфа смотрел через толщу воды.

– Какого... – Чонгук резко открывает глаза и устремляет помутневший взгляд в потолок, присаживаясь на кровати. Холодные пальцы касаются шеи и груди, когда в его памяти, словно гром среди ясного неба, возникает одно воспоминание за другим.

Альфа опускает ошеломлённый взгляд на своё тело и нервно сглатывает. Багровые пятна по всей груди, плечах и кажется плавно переходящие на шею. Он смутно помнит лицо омеги, которое просто расплывается в его памяти, но зато тело отчётливо запомнило влажные чужие губы с привкусом виски на своих губах и на своей коже. Альфа помнит, как касался бархатной кожи, как сжимал мягкие пряди волос. Как...как трахал незнакомца и его громкие хриплые стоны, которые сносили крышу и заставляли лишь жёстче вдалбливать омегу в диван. И помнит его запах. Запах молочного шоколада, который сильнее опьянял и дурманил.