Моя вафля

79. Ты ужасная мать!

болталаВесь вечер, компания мило болтала, шутила и сидела. Все веселились, кроме Сохён. Она надув губки сидела в сторонке и молча. Заметив это, Хосок насторожился, он обошёл через стол и сев на корточки перед девочкой, улыбаясь поинтересовался (— что с моей принцессой?). В ответ он получил лишь удар по лбу и крик (— не могу больше молчать! Сначала вы меня чуть ли не на неделю забываете у Ри Джи. Потому что, мои братья решили по выяснять отношения! Ослы, всё равно померились и опять целуются по углам! Плюс ко всему, ты меня тоже бросил, ради этого придурешного Юн Мэя! Ты тоже мудак! Я вас ненавижу всех! Придурки!). Все сидели в шоке от речи маленькой девочки, особенно Юнги и Чимин, которые от стыда готовы были провалиться. В ответ на такие злостные слова, Чон не обиделся, он уже знает, что у семейства Паков, давольно вспыльчивый характер, поэтому он лишь аккуратно при обнял маленькую истеричку, легонько поцеловав её в макушку, лаского выдал (— мы все тебя любим! Прости нас. И не обижайся, не на братьев, не на меня. Я всё равно тебя люблю, и ты остаёшься моей маленькой принцессой. Просто я тебя по одному люблю, а Юн Мэя по другому. Понимаешь?). Хо явно знал, как нужно успокаивать эту маленькую стервочку, ведь злость, как рукой сняло. Сохён его крепко обняла и виновато пробурчала
(— оппа прости. Я больше так не буду! Я не хотела так говорить. Я больше так не буду. Я вас люблю...). Остаток вечера был более спокойным, ||по крайней мере без истерик||.
На часах за полночь. Поэтому все собрались уходить. Но Суми всех остановила и громко выдала (— я вас не отпущу! Вы видели как темно на улице? Я уже всем постелила на втором! Тэ-Тэ и Гук~и будут, в 3 комнате. Я и Сохён, во 2. Джин~и и Намджунчик, в 4. А Хоуп~и и его милашка парень, в 1. Мин~и и Чиминчик, спят на диване внизу). Закончив инструктаж, женщина хотела уйти на второй этаж и приготовиться ко сну, но её остановил пронзительный крик Чима (— эй! Ты вообще мать? А я и Юнги?! Я буду спать в своей комнате! Пусть Хосок и Мэй спят на диванах!). Мать скривилась на слова сына и хмурясь пробурчала (— Пак Чимин, разве так я тебя воспитывала? Гостям надо уступать!). В ответ сын лишь кинул (— тогда сама спи тут!). Суми включила актёрскую игру, он шокирована охнула, схватившись за сердце и уходя отрезала (— как ты можешь себя, после этого, сыном называть? Тебе не жалко мою шею? Знаешь, какой этот диван не удобный?). Чим лишь успел крикнуть в след матери
(— а ты не хочешь мою спину пожалеть?! Быстрей бы свалить! Ты ужасная мать!).