Моя вафля

100. Тяжело...

В доме Паков:
Суми сходила с ума. Уже прошло 6 дней с переезда Чимина и Юнги. Да, сын конечно звонил по 3 раз в день и, по 1 разу они общались в скайпе ||больше не получалось физически, из-за дел||, но ей этого было мало. В доме очень тихо, а в душе пусто и одиноко. Сохён пыталась веселить мать, но та убегала бормоча себе под нос что-то типа (— Чиминчик и Юнгишечка,  в это время с пар приходили обычно и раскапывали смешные истории, которые с ними происходили в течении дня...), или
(— сейчас, бы мы наверно сидели на кухне и пили чай, под шумные возмущения Чим-Чима, из-за того, что бабушки его с девочкой путают, ведь от такой милый, до недозволенны!), в крайние случаи, когда было совсем гнусно, она невнятно бубнила (— тяжело. Это тяжело. Тяжело...) и т.д.
Также Суми постоянно закрывалась в своей комнате, из которой доносились всхлипы, скулёж и приглушённые разговоры с самой собой. Это пугало девочку и она подумывала набрать Брату, но потом составляла цепочку событий
(— если я ему позвоню Чиму —>он приедет —>мама сделает вид что всё хорошо —>он ей поверит —>уедет —>мама наорёт на меня, обвиняя во всех грехах человечества. И в конце ничего не изменится. Лучше промолчу!)
В новой квартире Юнминов:
Пак не может выйти из дома, так как выглядит, как зомби, а пугать новых соседей не хочется. Его состояние ухудшилось. Он постоянно плачет,  но оправдывает это тем, что это не слёзы, а всего лишь пыль в глаза попадает ||ну да, по 9 раз в день||. Юнги видел, как Чиму было тяжело и, он всячески пытался его привести в чувства, но это получалось не очень, ведь ему самому было плохо, он тоже скучал, по этому шумному, слега сумасшедшему, но уже родному дому. В новом жиле, всё было не так, да, квартира была обставлена со вкусом, но в ней небыли уюта, который могла создать только Суми. Очень не хватало её криков, нахватало её заботы и еды, её объятий, советов и её самой не хватало. Подумав обо всём этом, даже Юн пустил слезу, ведь это действительно тяжело, расставаться с чём-то очень важным и родным.
Так получилось, что Мин зшёл в комнату в тот момент, когда Чимин опять плакал. Увидев старшего, он быстро вытер слёзы, длинными рукавами толстовки и опять пытался оправдаться (— я шёл и ногой стукнулся от шкаф. Вот...)||чтоб вы понимали, шкафа у них ещё нет||. Юнги ни как не отреагировал, он лишь сел рядом и обнял свою булочку, ни сказав ни слова. Почувствовав себя в объятиях Пак размяк. Им овладела истерика и сдержать её не получилось, да он и не пытался, ему это было нужно, даже необходимо, поэтому, он уткнулся в грудь своего любимого и как сумасшедший, постоянно сквозь плачи бубнил (— тяжело. Хён, это тяжело). Ловя греющие душу поцелуи, и утопал в крепких объятиях хёна, Чимин немного успокоился и перестал плакать, иногда шмыгая носом. Так они просидели до 2 ночи, пока Чим не уснул. Это впервой раз, за эту неделю, кок он спокойно спит. Это не может не радовать Мина. Он очень переживает за своего Чим~а, поэтому, он готов пожертвовать своей спиной и не спать всю ночь, лишь бы Пак выспался и пришёл в норму.