Тринадцать этажей вниз к небу

3

Чимин вылетел из туалета как ошпаренный. Как добрался до остановки — не помнит, но, когда вместо репетитора приехал домой, было уже поздно возвращаться. Поднимаясь по закоулкам к дому, стоящему на возвышенности, в нескольких кварталах от автобусной остановки, Чимин только перед самой калиткой понял, что уже почти стемнело.

— А ты чего так рано? — его встретила на пороге мать с поварёшкой в руках. Заметив закатанные стиранные рукава распахнутой рубашки, бледные щёки и глаза, которые вот-вот будут на мокром месте, госпожа Пак вздохнула. — Опять?

Чимин ничего не ответил. Он устал защищаться и прятаться от родителей, когда должен прятаться от Ким Намджуна и, вообще-то, родители должны защищать его тоже. Он прошёл в ванную, стянул с себя рубашку, футболку, оставшись обнажённым перед зеркалом до пояса и заметил, как мама, не тревожа Чихвана, уснувшего на диване перед телевизором, мягко прикрыла за собой дверь в ванную. Чимин с мамой всегда чувствовал себя лучше, чем с отцом. С тем нельзя было быть настоящим. Приходилось притворяться.

Мама прошла и присела рядышком на корточки, обхватив его за бока. Посмотрела снизу вверх, вытерла взмокший лоб.

— У тебя там ничего не сбежит? — пробурчал он, отводя взгляд. Чимин всегда чувствовал себя всё ещё маленьким в такие моменты, но правда была в том, что он уже не был.

— Малыш, тебе надо научиться защищаться, от таких как он.

— Прекрати, отец же сказал тебе так больше меня не звать, — Чимин нервно схватился за подножие ванны и присел. Его руки казались ему слишком маленькими, а пальцы — толстыми. Вместо пресса, как у большинства старшекурсников в его параллели, Чимин всё чаще замечал едва выступающие неровные бока, хотя не ел много и часто отказывался от сладкого. Вероятность, что он наткнётся на аллергены, была велика, а без препаратов под рукой он рисковал умереть от удушья.

— Но он не узнает, так ведь? — всё ещё пыталась подбодрить мама. Она тоже тяжело вздохнула, накрывая ладонь сына своей, тёплой. — Чим, я знаю, тебе многое не по душе. Отец не подарок, он постоянно давит. Мы сейчас в таком положении, что в грязь лицом ударять нельзя. Так что он в чём-то прав — ты не должен становиться мишенью для более сильных.

— Меня ненавидят некоторые за сам факт существования.

— Это не так. Ненавидят не тебя. Ты же видишь, отец много работал для того, чтобы быть сейчас на вершине. А нам приходится соответствовать. Никто не любит тех, кто с низов поднимается до высот. Это почти всегда смещение одного другим. Таковы законы, ты же знаешь.

— Мы никогда не были низшим сортом, — фыркнул парень.

— Но с нами и не считались. А теперь приходится. Чим? — он снова посмотрел на маму, которая улыбалась, пытаясь поднять ему настроение. — Ты ещё многим будешь не нравиться. Кого-то, как Намджуна, бесить, и кто-то будет желать тебе даже смерти. Он думает, что наша семья виновна в том, что его отец и его семья потерпела крах. Он просто на тебе отыгрывается. В этом отец прав — ты должен найти его слабое место и дать ему понять, что ты не собираешься терпеть его выходки.

— А если я не смогу?

— Сможешь, Чимин. Я знаю, что ты у меня умный мальчик. Если не хочешь отвечать силой на силу, ответь хитростью.