Тёмная материя

Глава шестая

      В Лондоне погода радовала ярким солнцем и голубым, совершенно чистым небом. Едва оказавшись на одном из шумных проспектов, Гарри поморщился и вздрогнул. Он не привык к большим городам. Проведя почти всю сознательную жизнь в уединении, не считая редких вылазок в мир, среди толпы он чувствовал себя очень некомфортно, а летнее солнце, настойчиво освещавшее этот гигантский муравейник и вовсе вгоняло его в депрессию. Тоже мне, Туманный Альбион… На пустынном острове, кишащем дементорами ему и то было приятнее находиться, чем здесь. Несколько раз столкнувшись с кем-то из прохожих, спешащих по своим делам, Гарри ощутил, что начинает нервничать, ему срочно требовалось побыть в одиночестве… Гул голосов вокруг, гудки автомобилей, звонкие крики детей, все это сильно выбивало его из колеи. Свернув в один из узких, безлюдных переулков, он прислонился к стене какого-то дома и закрыл глаза. Успокоиться. Главное успокоиться…

      Услышав где-то совсем рядом звонкий детский смех, он резко раскинул руки, и через секунду из переулка вылетел ворон, стремительно набирая высоту, он поднялся над городской суетой и приземлившись на одну из многочисленных крыш, вернул себе человеческий облик. Здесь, в одиночестве, дышать сразу стало легче. Гарри расслабился и задумчиво посмотрел на виднеющийся вдали Биг Бен. Что делать дальше, он пока представлял плохо. Задачей номер один для него стало вытащить из Азкабана Сириуса Блэка, но сказать проще, чем сделать. Знать бы еще, где искать этого Петтигрю, но учитывая, что после его мнимой смерти, четырнадцать лет назад, о нем было ничего не слышно, задача сильно усложнялась. Гарри попытался вспомнить что-то, что могло бы помочь, но в голову, как назло, ничего не лезло. К тому же он начинал ощущать усталость. Сказывались последние двое суток, проведенные в постоянных перемещениях по Англии, без перерывов на сон и отдых. Отдыхать не хотелось. Едва он переставал двигаться куда-то, сразу накатывали неприятные воспоминания. Занимая себя делами, он пытался заглушить растущее внутри чувство абсолютного одиночества, возникшее после смерти Кроу.

      Гарри криво усмехнулся. Учитель говорил, что некромаги не боятся одиночества… Видимо он какой-то неправильный некромаг, потому что мысль о том, что во всей вселенной у него нет ни единого близкого человека, мягко говоря, не радовала. Пальцы бессознательно потянулись к амулету на шее. Сколько раз, за последние четырнадцать лет, он мечтал о том моменте, когда наконец освободится от Кроу, сколько раз планировал побег, сколько проклинал учителя за все, через что тот заставил его пройти… И несмотря на все это, от воспоминаний о нем, Гарри охватывала тоска.