– Привет, Пит, – мужчина небрежно бросает несколько слов в сторону парня, даже не смотря на него. Кого может интересовать несносный мальчуган, когда рядом столько женщин во всевозможных платьях?
– Здрасте, – бормочет Питер, тоже оглядываясь вокруг. Их диалог рассыпчат пуще французской булки.
Очередная конференция Старка, которая ничего существенного для Паркера не несёт, он пришел сюда не потому что хочется послушать умные речи, а потому что здесь он хоть слегка побудет рядом с Тони. Которому плевать на парня совершенно.
Карамельные глаза следят за тем, как Старк почти невесомо протягивает руку и пожимает ладонь девушке в платье цвета охры. Он неспешно наклонился и мазнул по ее руке своими губами, будто это так неизбежно и необходимо.
Парень отводит взгляд от этого зрелища, всматриваясь в настенные часы, чтобы не запомнить этого момента, заменить его детальным положением серебристых стрелок на белой металлической поверхности, но момент бьет по мозгу, забиваясь в него насмерть.
Вспышка.
Питер встрепенулся и обернулся на Тони, который уже вовсю позировал на итальянскую камеру вместе с той дамой, прижимая ее к себе за талию. Та же кокетливо смеется, будто специально хочет спровоцировать мальчугана.
Парень будто охмурен, в томительном ожидании того, что Старк когда-то обратит на него свое драгоценное внимание. Человека здесь не будет без трагедий, а трагедий не будет без него. Постоянно. Будто по заказу самого дьявола, который специально ради потешения над Питером делает это, а он тут же срывается с места и несется в уборную.
– Питер? – бьет по барабанным перепонкам, но парень убегает, уже распахивает дверь и та ударяется об холодную бетонную стену.
Сквозняк, пожалуй.
Парень заходится в бешеном кашле, сгибаясь по полам, почти уже выплевывая свои легкие от боли в груди. Это вечная потребность поколений – умирая, постепенно умирать.
Это игра, не без костей, но, кто поощрит такую верность не моргая? Это текстура моря в зимнюю пору, оно уже чувствовало твердь.
Питер наклоняется над раковиной и сплевывает алый сгусток. И снова, снова, снова, внутри все разрывает от боли.
