Кукушата А. Приставкин

33 часть

Мы собрались за домом в кустах, там, где когда-то делили ворованную картошку и увидели впервые мою тетку. Пришли все Кукушата, кроме Хвостика, его разыскать не удалось. Но мы знали: сам найдется! Мотя, оглядев нас, сказал: - Корешок у них там запрятан... Надо спасать. - Как? - Не знаю, - Мотя пожал плечами. - Они, в общем-то, неплохие люди. - Хорошие! - закричал сразу Бесик. Мотя повторил: - А может, и хорошие... Им, в общем, деньги нужны... - Но они нас кормили, - напомнил Ангел. Сандра промычала, она считала, что Ангел прав. - За сто тыщ можно и не так накормить! - Серый! - спросил Шахтер. - Ты обещал им сто тыщ? - Нет. - А свидетели были? - Какие свидетели? - Ну, что ты не обещал! - Еще не хватало! - заржал Бесик. - Какие же свидетели в таком деле? - Тогда надо гроши отдавать. - Сто тыщ? - Этим жуликам? Сто тыщ??? - Да. Жуликам. Сто тыщ. Сами виноваты. - Да мы виноваты в том, что проворонили Корешка! - Вот и платите! Корешок стоит сто тыщ или не стоит? - Он-то стоит... А эти падлы... Не стоят! - крикнул Бесик. Я увидел, как у него начинают от гнева белеть глаза. - Ты вспомни, - он обратился к Моте. - Ты сам говорил, как мы стреляли по портретам! Вот в кого надо палить! В этих фашистов! А сами! Нажрались, напились - обо всех забыли! - Я Серого на толчке нашел! - выкрикнул Ангел, но никто не засмеялся. Все стояли мрачные, не зная, что предпринять. - Может, это... Выкрасть? - вздохнув, произнес Мотя. - Там, знаешь, сколько ментов? И все у них кормятся! - Менты не помогут? - спросил Ангел. - Менты? Помогут? - Менты хорошие! - выкрикнул Бесик, оскалясь. - Тогда нужны деньги, - решил деловито Шахтер, как бы подведя черту. Он смолил цигарку, а тут бросил и посмотрел на меня. - Где твоя книжка? - Здесь, - я показал на грудь. - Как с нее берут деньги? Ты узнал? - Узнал. Их могут дать Чушке. - А Тусе? - предложил Сверчок. Сандра промычала, выбирая Тусю. Чушке она, как и все мы, не доверяла. - А если найти тетку? - Где? - Откуда я знаю где? - сказал я. - Пока ее сыщешь, Корешок пропадет! Тут объявился Хвостик. Он бежал к нам через кусты и что-то кричал. - Решетка! Там решетка! - Что, Хвостатый? - спросил Мотя. - В окне с решеткой... я видел Корешка! - объявил Хвостик и сразу ко мне: - Серый, я, правда, его нашел! Он в подвале! - С ним можно разговаривать? - Он молчит! - Почему молчит? Вопрос повис в воздухе. Да и не надо было вопросов, потому что мы все тотчас сорвались вслед за Хвостиком и бросились на станцию. Надо было увидеть окошко и самого Корешка. А дальше уж мы решим, что будем делать. Мы летели к станции, вовсе не оберегаясь легавых, и странно, никто к нам на этот раз не прицепился. Хвостик провел нас в дальний конец вокзала, завернул за угол, где валялись всякие ящики и бочки, да клубки колючей проволочки, предназначенные для отправки, нагнулся и указал решетку у самой земли. - Здесь! Здесь! Кукушата стали ложиться, прижимаясь к земле щекой, и заглядывали внутрь, стараясь в сумраке помещения что-то рассмотреть. И я прилег, но ничего не увидел. - Где же он, Хвостатый? Хвостик бросился на землю, головой к голове, и указал пальцем: - Вот же он... В углу... - Это разве он? - Он, он! Сидит и молчит. Теперь-то мы все его разглядели. Мотя крикнул. - Эй, Корешок? Ты чего молчишь? Тебе плохо? Да? Тот наконец шевельнулся, услышал. И сразу заплакал. - Не плачь, Корешок! - крикнул Ангел. - Мы тебя завтра выкупим! - Мы сломаем решетку! - выпалил Бесик. И даже потряс ее, но решетка была сделана очень крепко. А Корешок все продолжал плакать, и мы, лежа у решетки, слушали. Я крикнул в подвал: - Корешок! Ты меня узнаешь? Он не ответил. - Мы тебе сейчас пожрать принесем, - сказал я. - А если хочешь, я тебе дам свою Историю! Будешь ее читать! Никому никогда я не доверял Историю, даже трогать руками не давал, а вот Корешку предложил. Но Мотя сказал: - Не будет он читать, не видишь, что ли, ему не до чтения. Ты лучше к Тусе ступай! Все, все к ней идите, а то ее не прошибешь! - А сам? - спросил Бесик. - А я с Корешком буду! - ответил Мотя. - Я его не могу оставить. - Я тоже! - выкрикнул Хвостик. - Надо взять деньги, - хмуро сказал Шахтер. Он прилег на землю и долго смотрел в темноту камеры, заслоняя глаза от света. Поднялся и крепко выругался. Давно мы не слышали, чтобы Шахтер по-шахтерски ругался. Видно, и его прошибло.