Чонгук не знает, куда от самого себя деться. Зверь внутри не успокаивается, всё бьётся в агонии, альфу изнутри поджигает. Чонгук сдерживается, для всех маску держит. И лишь при брате показывает себя настоящего. Грязно ругается, нервничает, в себя погружается. Юнги жив. Его омега жив и находится на территории военных действий. Чонгук направил на поиски омеги вместо одного отряда, четыре. Всё ждёт хороших вестей от капитанов. В ином случае в красках описывает, как именно казнить каждого из отряда.
Чон на маленького альфу, сидящего у него в кабинете в кресле напротив, смотрит. Мальчик очень тихий, что Чонгуку очень даже кстати. Но тишину старший решил нарушить сам:
- Что вы с Юнги обычно делали?
Малыш старшего не боится, по взгляду видно, только смущается немного.
- До взрыва Юнги учил меня письму, а после требовал держаться возле него, что бы он мог меня защитить, и просил защищать Тэхёна, но на деле Тэ защищал меня.
Чонгук услышанному не удивляется. Как бы Юнги не щетинился, он всё равно омега. А при виде беззащитного ребёнка инстинкты, замкнутые до этого на тысячу замков, обнародовались.
Внутри Чонгука живёт дикий зверь, питающийся кровью, чужими страхами и мольбами о помощи. Альфа рожден убивать, но даже у темноты есть свой баланс. Так, прийдя домой, альфа хочет видеть в спальне покорного омегу, краснеющего от собственной наготы или пошлости. За шипящим котом в Юнги было именно то, чего не хватало. Зверь омегу насквозь видит и чувствует. Каждая пророненная слезинка, каждая улыбка, каждая мурашка, вызванная прикосновением к альфе, в Чонгуке тёплой негой разливается. Но это чувство ему неприятно. Чон не хочет привязываться к омеге, тем более по вине зверя. Сейчас, когда Юнги нет рядом, Чонгук уже, кажется, ничего и не чувствует. Приелось? Забылось? Скорее скрыто где-то глубоко внутри, откуда даже доставать не хочется.
- Ты брат Юнги?
- Что типа того, - и плевать, что из-за "братской" любви омега не девственник. - Чем ты обычно любишь заниматься?
- Я рисовать люблю,- мнётся ребёнок.
- Я распоряжусь, чтобы тебе принесли всё необходимое, а ты взамен тихо посидишь в соседнем зале.
- Хорошо. Спасибо.
Вито... Чья, интересно.
* * *
- Взять его!- летит Юнги в спину.
То, что на него объявили охоту, омега понял несколько дней назад. За это время омеге впервые пришлось убить девятерых дьяволов, которые слишком странно смотрели и переговаривались. Последними словами стражников стали объяснения, благодаря которым Юнги понял, что нужно уносить ноги. Думая, что останется незамеченным на севере, омега совершил большую ошибку, направившись туда. Столкнувшись с тремя отрядами, каждый из которых находился в пяти километрах от следующего, Юнги бросился в бега.
Полное отсутствие отдыха, отсутствие практики, постоянный стресс и задержка в течке сыграли плохую роль в самый неподходящий момент. В один из моментов у Юнги свело крылья, они превратились в камень, казалось их от живого омеги отрываю.
* * *
Тэхён плавится от губ Хосока. Альфа слишком нежен, Тэхён хочет грубее, хочется настоящего альфу, хочет всё и сразу.
Омега хнычет, больше требует, но Хосок непоколебим, держит дистанция. Он слишком сильно сильно боится снова потерять своего дьяволёнка. Своего малыша, улыбающегося пустякам, одним взглядом усаживающего зверя альфы на место. Слишком сильно он привязался к омеге.
- Ещё раз посмеешь меня оставить, так легко не отделаешь.
- Хорошо,- спешно говорит Тэхён и тянется за новым поцелуем, но Хосок отстраняется.
- Кто учил тебя так отвечать?- у альфы на дне зрачков костры горят, а не искры.
- Слушаюсь, мой господин.
Чон сдаётся. Играть с Тэхёном приятно, но практически невозможно.
