Легенда о Шархелм-Эридейле

67. Искры станут пламенем

В замке было тихо. На самом деле, звуков было предостаточно: топот тяжёлых сапог и лязг металла – от доспехов или оружия, кто знает. Но люди по большему счету не разговаривали между собой, а если и разговаривали, то за закрытыми дверьми и тихо, словно боясь, что их кто-то услышит.

Шеллахай шел по этим тихим коридорам в редкой задумчивости. Он тоже не горел желанием с кем-то говорить, поэтому если и открывал рот, то лишь для того, чтобы отдать короткий приказ. Он не задумывался, почему у людей такая реакция, стоит ему появиться в помещении, хотя краем сознания он отмечал, что то, что отряд Сардера его наконец слушает – это странно. Причем слушают молча, не пререкаются, слова наперекор не говорят. Интересно, почему?.. Шеллахай пропустил момент, когда это началось.

- Согласно отчёту, что я получил, на окраинах города беспорядки, - заметил он, появившись в корпусе темных достаточно бесшумно, чтобы находящиеся даже вздрогнули. – По крайней мере троим воинам нужно отправиться туда.

- Какого рода беспорядки? – только уточнил кто-то из отряда Сардера.

- Кто-то из хелм решил вспомнить старые добрые времена и собирает несанкционированные налоги с жителей. Поймать их и бросить в темницу. Король сам разберётся с ними, как вернётся.

Шеллахаю было плевать, что, вероятно, Мрак вернётся не настолько скоро, чтобы срок заточения темных нельзя было назвать полноценным заточением. Если кто-то из хелм не понимает, как им стоит вести себя на светлых землях, они заслуживают самого строгого наказания.

- Есть.

Они слушались, и было в этом что-то странное. Раньше они смеялись ему в лицо, но в последнее время он вообще не слышал смеха. Ни от кого.

~

Шеллахай шел медленно - почему-то не мог заставить себя идти быстрее. Он приближался к корпусу темных, чувствуя, как что-то заполняет его душу болезненно и тяжело - что-то темное и холодное, как чёрное лезвие, самое острое во всех оружиях Шархелма. До того, как открыть дверь, он услышал с той стороны смех. Смех! «Что-то» поднялось в его душе с такой силой, что на мгновение затуманило взгляд. Он сам не понял, в какой момент открыл дверь и осознал, что любые разговоры прекратились. Обычно людей пугала его улыбка, но на этот раз он не улыбался. Но, несмотря на это, люди внутри насторожились.