No more dream

Глава 20.

Тэхён входит в кабинет Чонгука без стука. Чон поднимает глаза от бумаг, и прерывает свой телефонный разговор.— Прошу прощения, — извиняется перед собеседником Чонгук, — у вас остались какие-то вопросы?Тэхён улыбается, облокотившись на входную дверь, и разглядывая Гука. Тот завершает разговор и кладёт трубку.— Как дела? Как самочувствие? — прикусывает губу Тэхён.— Куда ты пропал утром? — игнорирует его вопросы Чонгук. Тэ отталкивается от двери, и подходит к столу младшего, опираясь на него.— Дела. Ты был разочарован, когда увидел утром, что меня нет? Обещаю, мы...— Тэхён, прекрати вести себя со мной, как с девушкой, к которой ты яйца подкатываешь, — тяжело вздыхает Чонгук. Поведение хёна вызывает раздражение.— Прости, — задумчиво смотрит на него Ким. — Я правда хотел бы проснуться с тобой утром и...повторить то, что было ночью. Но меня разбудил звонок человека, который вёл слежку за той горничной. Мне пришлось сразу же ехать туда. Прости...— Всё нормально. Я просто спросил, — Чонгук сам не может понять, что он чувствует. Обстановка сегодняшнего дня не располагала к тому, чтобы сесть и спокойно обдумать произошедшее ночью.— Ты жалеешь? — удивлённо и как-то зло уточняет свою догадку Тэхён, вглядываясь в лицо младшего.— Нет. Не знаю. То есть...— Не знаешь?— Тэхён, я...— Не надо, Чонгук. Я всё понял. Оставлю тебя подумать над этим. Видимо, именно этого тебе и не хватило, — с этими словами Тэхён разворачивается, и выходит из кабинета.— Чёрт! — стонет Чон, тупо глядя на закрывшуюся дверь. Не этого он хотел.***Джин понимает, что злость не поможет решить возникшую проблему со слежкой за ними. Поддаваться панике он себе запрещает, как старший. Он уверен, что слежку установили люди министра и это недоразумение скоро разрешится, хоть и прибавит новых хлопот. Он отрывается от бумаг и всматривается в сумерки за окном. Завтра гонка, а сегодня он проведёт ночь вне дома впервые за долгое время.Он крутит в руках телефон, решаясь. И, наконец, быстро печатает сообщение, пока не передумал.«Мы можем увидеться сегодня?».Он отшвыривает телефон, будто тот виноват, что он впервые сам написал Эмили, и встаёт, нервно прохаживаясь по кабинету. Останавливается у окна в пол и, сунув руки в карманы брюк, наблюдает за огнями неспящей столицы. Тихое жужжание телефона током проходится по телу. Он неспешно возвращается к столу, беря тот в руки.«Господин Ким Сок Джин, вас не учили здороваться? А как же манеры приличия?»Следом приходит новое сообщение.«Да, мы можем увидеться через пол часа у меня в квартире. Жду тебя, Джин-ни».Он невольно улыбается и берёт пиджак, чтобы тут же уехать. На ходу набирает Намджуна:— Не жди меня сегодня.— Да неужели? — хмыкают на том конце провода, явно забавляясь.— Надеюсь ты не побоишься спать один в своей кроватке, Джуни, — смеётся старший, подтрунивая над братом.— Не переживай о моей кроватке, лучше позаботься о том, чтобы в твоих кроватках не было лишних людей, брат, — серьёзно и с толикой грусти отвечает Намджун. Улыбка сползает с губ Джина.— По больному, спасибо. Я буду осторожен. Скажи, кто будет с Чимином? Его не стоит оставлять одного в таком состоянии.— Не переживай, они с Чонгуком решили немного отдохнуть в баре, затем поедут на квартиру Гука. Он обещал присмотреть за Чимин-щи и не давать ему напиваться.— Хорошо. До завтра, — прощается Джин и, принимая ответное прощание, кладёт трубку.Синяя Lamborghini Aventador S срывается с места, разрывая вечернюю прохладу. Джин наслаждается любимой машиной, урчанием мотора и тем, что прямо сейчас он едет к Эмили. Он думает о ней, не боясь больше этих мыслей, не убегая от воспоминаний. Они так и не поговорили о причинах, по которым она ушла от него и вышла замуж, спустя так мало времени после разрыва, но эти мысли больше не причиняют ему невыносимую физическую боль, как ему кажется. Он знает, чувствует, что они смогут поговорить, когда придёт время.Джин любит красивые машины, любит управлять ими на большой скорости, подчиняя себе, любит готовить и получать наслаждение от еды. Именно поэтому, двигаясь в направлении той, кто заставляет его думать о себе даже во время напряжённых трудовых будней, он планирует, что они могли бы отлично провести время. Он хочет готовить для неё. Хочет кормить её своей едой. И хочет катать по ночному городу. Хочет заняться с ней сексом на заднем сиденье новенького Lamborghini и слушать её стоны под собой. С этими мыслями и блуждающей улыбкой на потрясающих губах, он заезжает в пару магазинов, после чего паркует машину возле её дома. Он поднимает взгляд вверх, пытаясь увидеть свет в её окнах. В этот момент сознание играет с ним злую шутку, подкидывая мысли о том, что прямо сейчас, она могла бы ждать его дома, как его жена. Его любимая женщина могла бы стать его женой, и сейчас она ждала бы его дома, в предвкушении совместных выходных. Возможно, у них уже были бы дети.Джин старательно гонит мысли, мешающие ему дышать. Он вдруг понимает, что это тяжело. Тяжело видеть её, не думая о том, что могло бы быть. Настроение стремительно портится и летит в пропасть, но он подхватывает пакеты с едой и букет, и заставляет себя перестать думать о ерунде. За эти годы он научился ценить настоящее. Здесь и сейчас. Прямо в эту секунду. Вдох и шумный выдох. Звонок в дверь. Тишина. Джин звонит ещё раз. Но в ответ получает то же самое. Он ставит пакеты на пол и достаёт телефон. Полчаса уже прошло. От неё ни одного сообщения. Он звонит ей на мобильный. Возможно, она принимает душ и просто не слышит звонок. Сам факт того, что он ждёт, чтобы она открыла, а не достаёт свой ключ от их дома, чтобы просто войти, вызывает новую волну раздражения и внутри поднимается вопрос. А какого хрена собственно, ты здесь делаешь, Ким Сокджин? Прямо здесь, возле двери женщины, которая три года назад послала тебя и вышла замуж за другого? Зачем ты принёс цветы чужой жене?Джин тяжело вздыхает и садится на ступеньки, откидываясь на стенку лестничной клетки. В голове мешанина из мыслей, воспоминаний. Эмили на звонки не отвечает. Он прикрывает глаза и улетает в воспоминания. Болезненные, но уже не настолько, чтобы задыхаться. Тяжёлые мысли давят, погружая под толщу воды, он уже готов встать и уйти, когда слышит стук каблуков по лестнице и видит, как к нему бежит Эм. Она явно спешит, запыхалась и раскраснелась. Волосы слегка растрепались. Она ярко улыбается ему, заставляя сердце сжаться на секунду, и машет рукой, не замечая его паршивого настроения. Он окидывает её взглядом и встаёт. На ней красное летящее платье, кожаная куртка и туфли на высоком каблуке. Она тут же прижимается к нему, зарываясь рукой в его волосы, и целует. Он не раскрывает губ, оставляя лишь лёгкий поцелуй и отстраняется.— Ты не скучал по мне, Джин-ни? — удивлённо смотрит она, но улыбается. Он видит столько радости в её глазах. И сердце теплеет.— Почему ты опоздала? — спрашивает Ким, вместо ответа на её вопрос.— Ну...я должна была... — Эмили осторожно подбирает слова, опускает взгляд, разглядывая себя, поправляя сползающую сумочку.— Придумать причину? — догадывается Джин.— Да, — кивает она, поднимая взгляд на него.— Ясно, — даже намёк на хорошее настроение исчезает.— Джин, — Эмили кладёт руку ему на пиджак, поглаживая, — ты знал...и...— Да, я знал. Сам идиот. Всё верно, Эм, — холодом рубит Джин. — Я поеду. Извини, что...оторвал тебя от дел.— Джин, пожалуйста! — Эмили подходит ближе, пытаясь заглянуть в его глаза.— Не надо, — отворачивается от её пальцев, тянущихся к его лицу Джин.— Давай просто зайдём и поговорим, ладно? — просит девушка.Джин думает несколько секунд, переводит взгляд на неё, всматриваясь в молящие глаза и какого-то чёрта соглашается.— Хорошо, давай зайдём и поговорим.Она тут же спешит к двери, открывая её. Он заносит пакеты, и кладёт букет цветов на столик.— Это мне? — несмело спрашивает Эмили, ведя наманикюренными пальчикам по лепесткам, едва касаясь их.— Тебе, — Джин несёт пакеты на кухню и оставляет их на барной стойке, садится на стул, вытягивая ноги. В эту секунду он чувствует себя до безумия уставшим, а этот вечер ощущается пустым и бессмысленным.Эмили ставит букет в воду, не в силах начать разговор. Джин наблюдает за её движениями, скользит взглядом по её телу, не смея отказать себе в таком удовольствии.— Спасибо за букет, он невероятно красивый. Такой нежный, — она подходит к нему, садится к нему на колени, обвивая руками его сильную шею. Её пальцы поглаживают полоску кожи над воротом рубашки. И в этой картине всё могло бы быть идеально, если бы не события трёхлетней давности.— Сколько у тебя времени? — режет по больному Сокджин.— Час, — кусая губы, честно отвечает Эмили. Ему кажется, что она чувствует вину перед ним, но он быстро отгоняет эти глупые мысли.— Прекрасно. Ты ехала просто потрахаться со мной? — слова Джина вонзаются, словно шипы. Эмили застывает, тяжело вглядываясь в его глаза. Осторожно убирает руки с его шеи и встаёт. Подходит к пакетам, заглядывая.— Ты голодный после работы? Может, перекусим? — её голос звучит наигранно весело.— Да нет, давай сразу к главному блюду. Что у нас сегодня в меню? Может начнём с моего любимого лакомства — минет? Ты потрясающе его делаешь, — Джин тянется к ширинке.— Джин, перестань, — устало шепчет Эм, но не поворачивается.— Почему? Ты же за этим отпрашивалась у своего благоверного, ехала сюда, — продолжает, сам свирепея от своих слов.— Прекрати, — чуть громче, вцепляясь пальцами в столешницу.— Хочешь, чтобы сразу вошёл в тебя? Уже готова для меня? Течёшь от одного моего вида? — он резко встаёт, в два шага преодолевая расстояние между ними, и хватает её за волосы, разворачивая к себе. Эмили вскрикивает, жмурится изо всех сил и упирается ладонями в его мощную грудную клетку, пока он покрывает её лицо и шею агрессивными поцелуями.— Джин, хватит, — она говорит это так тихо, что он злится ещё больше. На эту слабость в её голосе, которую так непривычно слышать. На зажмуренные глаза, будто нет его перед неё.— Заткнись! — шипит ей на ухо. — Ты хотела именно этого.Она и вправду замолкает. Это добивает его. Он всматривается в её лицо, в сжатые кулаки, покорно свисающие вдоль тела. Больше чувствует, чем видит, лёгкую дрожь в её теле. Медленно разжимает руку, всё ещё сжимающую её волосы и отходит.— Какого чёрта?Но в ответ тишина. Абсолютная. И ни малейшего изменения в позе.— Объясни мне, что, блять, с тобой происходит? — кричит Джин.— Пожалуйста, Джин, не надо, — шепчет она, обхватывая себя руками.— Посмотри на меня! — он рычит от бессилия. Он не узнаёт в этой девушку Эмили. В той, кто едет к нему на час ради секса. В той, кто так реагирует на конфликт — молчанием, тишиной. Она лишь мотает головой в ответ.— Я сказал открой глаза, Эмили! И посмотри на меня! — он хватает её за плечи и буквально трясёт. Будто это поможет. Злость застилает глаза, а ушедшая, как ему казалось всего час назад, боль поднимается снова, прорываясь сквозь плотину иллюзий. Он останавливается лишь тогда, когда слышит её всхлипы и чувствует, как трясётся её тело от сдерживаемых рыданий.— Что, мать твою, с тобой происходит? Где та Эмили, которая орала бы на меня сейчас, истерила, молотила бы по мне кулакам, и запрещала бы мне так с ней обращаться? Где та дерзкая, сумасшедшая, острая на язык девчонка? Какого хрена ты трахаешься со мной, будучи замужем и даже не пытаешься никак изменить это? — последняя фраза срывается слишком поздно, чтобы её остановить. Эмили распахивает глаза, моргает пару раз, глядя на злого Джина.— Её больше нет! Той Эмили, которую ты знал, больше нет, Ким! Она мертва, ясно? — нотки истерики в её голосе слышны отчётливо, но он даже рад. Для него эта реакция лучше, чем несвойственное ей молчание.— Что означают эти слова и что, в конце концов, происходит? Нам явно пора поговорить, Эмили! — он встряхиваете её ещё раз, будто тряпичную куклу.— О чём ты говорить хочешь со мной? О чём? О том, почему я трахаюсь с тобой? Почему я бросаю всё, рискую собой, своей жизнью, всем, но лечу к тебе по первому зову, и даже когда ты не зовёшь? Почему отвязаться от тебя не могу? Или может, почему я ушла от тебя три года назад? О чём ты хочешь поговорить Джин? — влага собирается в уголках её глаз, но она зло смахивает готовящиеся пролиться слёзы.— Начни с начала, — твёрдость в голосе не даёт сомневаться, что он настроен серьёзно.Она молчит, будто обдумывает, несколько секунд и, когда он уже готов снова взорваться, холодно отвечает:— Я не уйду от него, Джин. Но и без тебя я не могу. Я понимаю, чего ты требуешь от меня, но ты, как раз таки, не понимаешь в полной мере чего требуешь от меня.— Я не буду твоим любовником, Эмили, — он отталкивается от столешницы и отходит, чтобы не свернуть ей шею в ту же секунду, как она произнесла первую фразу.— Ты имеешь право обижаться на меня... — начинает она.— Да что ты? Серьёзно? — Джин не сдерживается. — Обижаться? Ты правда думаешь, что я...обижаюсь на тебя?— Ты считаешь, что я поступила подло по отношению к тебе. И ты прав. Это было неправильно, наверное, но я не могла иначе. Три года назад я не могла поступить иначе. И если бы мы вернулись в прошлое, я поступила бы точно так же, как бы сильно я не жалела об этом, — её губы сжаты в полоску, голос слегка дрожит, а руки сцеплены так сильно, будто это удерживает её, чтобы не упасть.— Три года назад, Эмили, ты вонзила нож мне в сердце по самую рукоятку. Потом вынула его вместе с ошмётками того, что осталось от органа, дающего жизнь. И скормила псам своего мужа. Вот что ты сделала три года назад. И если ты думаешь, что я обижаюсь, то ты не права. Я ненавижу. Ненавижу тебя. И себя, — отчётливо выговаривая каждое слово, глядя ей прямо в глаза, он чувствует, как замерзает изнутри, говоря это.— Ты в праве ненавидеть меня... — шепчет она.— Я ненавижу в первую очередь себя, Эмили. За то, что помня всё то, что ты сделала, я всё равно пошёл за тобой. И какого-то чёрта оказался снова в этой квартире.Между ними остаётся тишина. Воздух буквально вибрирует от напряжения. Джин смотрит ещё несколько секунд в её глаза, заполняющиеся новой пеленой слёз. Он молча разворачивается, чтобы уйти. Она не останавливает его. Закрывая за собой дверь, он слышит тихий вой, переходящий в плачь. Сердце болезненно сжимается, но он запирает его на сотни замков и спускается к машине.***Намджун уезжает из офиса последним. Хосок присылает ему сообщение, что он в своей квартире. Чонгук и Чимин в баре, младший обещает написать, когда они будут дома. Юнги уехал в свою квартиру, отрицая необходимость не разделяться в эти дни.— Как дети, честное слово, — вздыхает Намджун, устало потирая глаза.Он приезжает к себе, заезжая по пути в магазин. Даже выбирая себе личное жильё, он предпочёл дом квартире. Юнги говорит, что это мини-музей в сочетании с библиотекой. И тем не менее, он любит здесь проводить время со своим старшим хёном. Намджун едет по ночной столице и мечтает, как окунётся в тёплую пенную ванну и спокойно почитает что-то, кроме документов. Выпьет вкусного вина и насладится едой из ресторана, которая ароматно пахнет на весь салон дорогого авто. Он ставит пакеты с едой на стол, стягивает пиджак, и убирает вино в холодильник.Впервые за долгое время Ким Намджун абсолютно один. Это непривычно, но и прекрасно одновременно. Волнение о братьях слегка притупляется после бокала вина и тёплой ванны. Он пытается отпустить все мысли о работе, слежке, о проблемах и даже о завтрашних гонках. Он просто хочет немного отдохнуть.Джун натягивает серые спортивные штаны и босиком, с мокрыми волосами идёт на кухню. Включает приятную музыку и достаёт еду из пакетов, когда его телефон оповещает о пришедшем сообщении. Намджун грохочет тарелками и не слышит. Телефон снова пиликает. Но Ким уходит в ванну, чтобы ещё раз просушить волосы полотенцем. Когда телефон разрывается звонком, перебивая музыку, Намджун обращает на него внимание и удивляется, когда видит кто именно звонит ему в столь поздний час.— Да? — отвечает тут же.— Намджун, извини что отвлекаю, — голос Монкут звучит странно приглушённо и, как ему кажется, грустно.— Что случилось? — перебивает он её, тут же выключая музыку, и вслушиваясь в её голос, который ему совсем не нравится своей тональностью.— Всё нормально, просто... — она запинается. — Чёрт...— Где ты? — он понимает, что что-то не так. И какую бы злость он не чувствовал за сказанные ей на благотворительном вечере слова, за её поведение, он переживает. Переживает за эту холодную принцессу, которая сейчас, кажется, совсем не в порядке.— На улице, точнее, я в такси...— Дай водителю трубку, — он называет водителю свой адрес и предупреждает, что оплатит поездку сам. Когда телефон возвращает Монкут, она лишь выдыхает тихое:— Джун...— Поговорим, когда ты приедешь. Вам ехать всего пятнадцать минут. Я встречу тебя.Он кладёт трубку и ведёт рукой по влажным ещё волосам.— Чёрт! — идёт в ванну, чтобы высушить волосы и одеть футболку.На улице прохладно, но он наслаждается ночным воздухом. В голове крутится миллион мыслей о том, что сейчас с ней происходит, и почему она решила приехать к нему. Но он не хочет придумывать, строить догадки, он хочет просто выслушать её. Машина тормозит перед его домом и он тут же наклоняется к окну водителя, чтобы оплатить поездку. Монкут выходит из машины, и он окидывает её взглядом. Глаза, опухшие от слёз, брючный костюм, и сжимаемая в руках сумочка. Она будто сразу с работы. Он молча открывает перед ней дверь, пропуская вперёд.Джун садится перед ней на колени, чтобы помочь расстегнуть ремешки босоножек, и она удивлённо смотрит на него.— Сначала вино или сначала всё-таки ванна, — не обращая внимания на её реакцию, спрашивает Намджун.— Джун, я здесь... — она дёргается в его руках, но он крепко удерживает лодыжку, продолжая расстёгивать ремешок.— Я в курсе. Поплакаться мне в жилетку. Но прости, я уже переоделся, и жилетки не люблю. Господи, как вы это носите вообще? — ругается он, снимая, наконец, с неё обувь и подталкивая к её ногам пушистые тапочки. — Так вот. Чтобы снять стресс надо выпить и принять ванну. Тем более, ты после работы, а значит, просто мечтаешь о душе. Могу дать свою одежду, подойдёт? Извини, женских вещей в доме не держу.Она молча смотрит на него, игнорируя предложенные тапочки.— Ну? Я жду ответ, — он суёт руки в карманы штанов и покачивается.Он ожидал чего угодно. Её привычных колкостей, язвительных комментариев, просто благодарности или обычного ответа, в конце концов. Но чего Ким Намджун уж точно не ожидал, так того, что Монкут разрыдается, и сожмётся в комочек, будто прячась.— Монкут, — ошарашенно смотрит на неё Джун пару секунд, после чего сгребает в медвежьи объятия, заставляя её уткнуться в его плечо. Он гладит её вздрагивающие от рыданий плечи, прижимает к своему горячему телу, и тихо шепчет:— Тише, тише, я не хотел тебя обидеть. Мон, ничего такого, я просто предложил...Но девушка ещё сильнее начинает плакать и Намджун недоумённо замолкает, не понимая, что вообще происходит.— Прости пожалуйста, — сквозь всхлипывания говорит Монкут, слегка отстраняясь от Джуна.— Что случилось, ты скажешь мне? — он встревоженно смотрит в её зарёванные глаза.— Ты такой хороший, — всхлипывает она, и Намджун буквально открывает рот от такого заявления. — Прости. За моё поведение. Я, пожалуй, всё-таки умоюсь.— Тебе принести одежду? — Джун держит руки на её плечах, не уверенный, что слёзы точно закончились. Женские истерики для него это абсолютно неизвестное явление.— Да, пожалуйста, — Монкут шмыгает носом, и пытается вытереть всё ещё льющиеся слёзы.Намджун приносит ей вещи и ждёт её на кухне, разогревая остывшую уже еду. Мун выходит к нему спустя пятнадцать минут, и он едва не роняет тарелку, которую только что достал из микроволновки. Ледяная принцесса выглядит невероятно хрупкой в огромной для неё футболке Джуна, скрывающей её фигуру, и смотрящейся на ней, как платье. Его штаны ей явно велики. Длинные волосы собраны в высокий хаотичный пучок. Лицо без капли макияжа нежное, даже немного детское, но по-прежнему невероятно красивое. У Намджуна перехватывает дыхание. Босые ноги, хотя он предлагал ей тапочки. Она улыбается, но явно смущена. Он видит в Монкут сейчас то, в чём даже самому себе боится признаться — домашний уют, которого так не хватает ему. Он тяжело сглатывает, и жестом приглашает её за стол. Открывает бутылку вина и разливает по бокалам. Какое-то время они едят молча, будто боясь разрушить то, что осязаемо висит в воздухе во взглядах и ощущениях.— Тебе очень идёт, — скрывая улыбку, вскользь бросает Намджун.Монкут улыбается, прожевывая овощи, и облизывает губы. Он следит за её языком, тут же делая глоток вина, пока не ляпнул лишнего.— Что именно мне идёт, Ким Намджун? — она следом делает глоток вина, хитро прищуривая глаза.— Мы снова официально, — вздыхает Джун. — Ну что ж, госпожа Мун. Вам очень идёт серый цвет.— Вам тоже он к лицу, господин Ким, — она тычет в него палочками.— Ты вообще кроме овощей что-то ешь?— Конечно.— Попробуй, — он протягивает ей рыбу с кусочком спаржи.Она мотает головой. Он настаивает. Они смеются.— Просто попробуй, доверься мне, — он наклоняется ближе, продолжая улыбаться. Она закатывает глаза.— Ты не отстанешь, Джун?— Нет. Открой рот и просто попробуй, это шедевр.Она приоткрывает рот и обхватывает губами то, что предлагает ей Ким. Он смотрит как её язык быстро пробегается по губам, слизывая соус. Как она закатывает глаза от наслаждения и мычит, не сдержавшись.— Боже, как это вкусно, что это?— Неужели так сложно было сразу довериться мне? — игнорирует онеё вопрос, не в силах оторвать взгляд от её губ.Она улыбается. Снова облизывает губы, и он поднимает взгляд. Видит, как она наблюдает за ним. Джун наклоняется ещё ближе. Она не отодвигается, но и не делает шаг навстречу. Прикусывает губу и сглатывает. Он поднимает руку, ведёт пальцем по её губе.— Соус, — шепчет он, показывая капельку белого соуса на пальце.Монкут смотрит на него лишь мгновение, а потом наклоняется и, едва касаясь, слизывает соус с его пальца. Джун рычит изнутри, еле сдерживаясь, на цепь сажая свою похоть. С ней так нельзя, он это чувствует. Обхватывает пальцами её подбородок и притягивает к себе, заставляя смотреть снизу вверх, нависает. Он оставляет невесомый поцелуй на её губах и языком слегка проходится по ним, будто пробуя. После чего отстраняется, садится на стул и делает глоток вина, как ни в чём не бывало. Мун облизывает снова губы и краснеет слегка. Потрясающее зрелище.— Если ты сыта, то можем разжечь камин, хочешь? — он откидывается на спинку стула. Ему бы хотелось спросить почему она приехала, почему она плакала, но он боится спугнуть её, боится, что она снова закроется от него. Ему не хочется терять редкие минуты такого нескрываемого тепла между ними.— Хочу, — кивает она и встаёт. — Я помогу убрать.Они вместе убирают со стола, перекидываясь какими-то шутками и комментариями по поводу еды. Она выпытывает у него, что он дал ей попробовать такого вкусного, но он упорно молчит, игнорируя её тычки в бок или в спину. Когда всё убрано, он берёт бокалы и бутылку вина, и идёт разжигать камин. Они располагаются на мягком ковре перед огнём, он приносит пледы.— Спасибо за вкусный ужин, — благодарит Мун, отпивая вино и наблюдая, как Намджун подкидывает поленья в огонь.— Я рад, что смог всё-таки накормить тебя, — он оборачивается, отвлекаясь от камина, и улыбается ей.— У тебя очень уютно. Даже не верится, что это дом... — она запинается, подбирая слова.— Холостяка? Одинокого мужчины? — уточняет он, опускаясь рядом с ней на ковёр, и вытягивая длинные ноги.— Да, — кивает она.— У меня никого нет, Мон, — улыбается он, отпивая глоток вина.— Я просто... Слушай, да я про интерьер имела ввиду, — цокает девушка.— А я просто уточнил, что я свободен. И что если бы я был в отношениях, я не позволил бы себе флиртовать с тобой.Они замолкают, наблюдая за огнём. Состояние, когда даже молчать друг с другом комфортно — одно из самых потрясающих, что может произойти между людьми. Когда тишина не вызывает у тебя панику мыслей о том, что сказать или какой начать разговор. Вы молчите каждый о своём, но вместе.Намджун наслаждается этим состоянием, улыбаясь своим мыслям. Он переводит взгляд на Мон, скользя взглядом по накрытым пледом ногам, по его же футболке на ней. Любуется её профилем и искорками переливов от огня в её волосах. Монкут отставляет бокал, распускает волосы, зарываясь в них руками и блаженно запрокидывая голову. Неожиданно опускает её на плечо Джуну и устраивается удобнее, ближе к нему. Он обхватывает её плечи, слегка прижимая, подаёт ей бокал вина, и они продолжают молчать. В какой-то момент он решил, что она уснула. Тихое, размеренное дыхание, расслабленное тело, уютно облокачивающееся на него.— Я давно не чувствовала себя так спокойно, — чуть с хрипотцой от долгого молчания говорит она.— Я тоже, — он зарывается рукой в её волосы, проводя шёлк между пальцев, массируя напряженную голову.— Ты невероятный, — чуть тише говорит Монкут.— Какой есть, — улыбается он в ответ, и ставит бокалы на стол. Она приподнимается и оборачивается к нему.— Ты даже не спросишь меня, почему я плакала сегодня, когда приехала к тебе?— Ты расскажешь мне, если захочешь. Я всегда выслушаю тебя, но давить не буду. Если тебе нужна в чём-то моя защита или поддержка, ты можешь просто сказать об этом, Монкут, — спокойно и уверенно заявляет Намджун. Телефон прерывает идиллию. Ким переводит взгляд на экран. Быстро печатает ответ и получает согласие. С Джином вопрос решён, брат переночует у Чонгука, заодно присмотрит за Чимином.Он едва успевает отложить телефон, когда Монкут тянется к нему, и ведёт рукой по его щеке, будто привлекая внимание. Он даёт ей возможность исследовать его. Вести пальцем по каждой чёрточке, изучая. Ласкать взглядом. Когда она замирает, прикусив губу, он притягивает её к себе и целует. Его губы обхватывают её верхнюю губу, затем нижнюю. Язык ласкает каждый миллиметр её же укусов и без сопротивлений проникает внутрь. Поцелуй получается тягуче-нежным, как топлёный шоколад. Они наслаждаются друг другом.Монкут тянется к нему ближе, и он усаживает её на себя. На секунду они замирают. Смотрят в глаза, чувствуя, как тесно их тела прижаты друг к другу, чувствуя ток, волнами проходящий там, где они соприкасаются. Джун обхватывает её талию, сжимая, не готовый больше отпустить. Она подаётся вперёд и целует его, соглашаясь остаться в его объятиях. Нежность сменяется страстью, поцелуй становится жёстче и глубже. Когда Мон качнулась, ведя тазом, прижимаясь к Джуну, он чувствует, что они оба уже давно готовы. Приподнимая её, не разрывая поцелуй, он стягивает с неё штаны, оголяя аппетитную попку, которую так давно хотел сжать в своих ладонях. Она стоит над ним на коленях с полуспущенными штанами, его руки скользят под футболкой, оставляя след мурашек от ласк. Он обхватывает полушария её груди, теряя последние остатки сдержанности.— Твоя грудь идеально подходит под мои ладони, — улыбается сквозь поцелуй.— Как банально, Джун-ни, — она прикусывает его за нижнюю губу, и тут же прогибается кошкой. Он ведёт ладонями по этому изгибу, и отвешивает ей звонкий шлепок.— Мне плевать банально это или нет, я говорю то что думаю, Мон-ни, — припадает губами к её шее, слегка втягивая кожу.— Чёрт! — шипит она и зарывается руками в его волосы, прижимая его голову ближе.Намджун сдирает с неё футболку, попутно снимая и с себя. Она сама расстёгивает застёжку красивого кружевного лифчика. Он стягивает с неё его, отшвыривая в след за футболкой и, сжимая в руках её грудь, накрывает соски губами, по очереди целуя и посасывая их. Монкут извивается от его ласк, запрокидывая назад голову, и кусает губы.— Какая же ты сладкая, девочка моя, — рычит Джун и, обхватывая её за попку, помогает встать. Он стягивает с неё штаны, оставаясь на коленях перед ней. Его руки скользят вверх по её ногам. Губами он прижимается к её белью и ведёт языком, чувствуя влагу.— Джун! — стонет Монкут, но тот лишь крепче обхватывает её ягодицы, чтобы она не упала, и продолжает исследовать нижнюю половину её тела языком и губами.Её ногти впиваются в его плечи, когда он отодвигает трусики в сторону и проводит пальцами, чувствуя как она течёт. Голову сносит окончательно. Намджун подхватывает её на руки, заставляя обвить его ногами, и несёт к дивану, укладывая, словно хрустальную вазу, нависает сверху.Мун извивается под ним, прижимаясь, прося большего, но он продолжает ласкать её, не давая кончить, и не входя в неё.— Да ты издеваешься надо мной! — выдыхает она, когда его пальцы снова покидают её тело, за доли секунд до оргазма. Пытается звучать зло, но выходит жалобно.— Забыл предупредить. Я мстительный, — он прикусывает её сосок и тянет, заставляя вскрикнуть.Она мокрая, невероятно сексуальная и безумно красивая. Намджун сам еле держится, не понимает, как ещё в штаны не кончил, словно подросток, но старательно выводит её из себя.— За что мне такая сладкая месть, господин Ким? — мурлычет она, цепляясь за резинку его штанов, чтобы стянуть их.— Хочешь, чтобы я их снял? — ухмыляется он.— Давно пора. И я жду ответ, Ким, — она переворачивается на живот и прогибается в спине, виляя попкой.— Чёрт! — рычит Джун, быстрее избавляясь от остатков одежды. — Это опасный ход, принцесса.— Почему? — томно стонет она, прогибаясь ниже, и оборачиваясь, чтобы видеть его.— Потому что месть мы откладываем на следующий раз, дорогая, — целует её спину Джун, и тут же становится сзади, чтобы войти.Монкут стонет, когда он постепенно заполняет её. Он старается быть нежным, но от того, как тесно в ней, ему хочется кончить сразу. Она цепляется ногтями за ткань дивана, постанывает и расставляет шире ноги, чтобы он вошёл глубже. Когда он входит до конца, она буквально плачет от эмоций.— Намджун, пожалуйста! — Не могу отказать тебе, принцесса, раз ты просишь, — Джун ведёт рукой по её позвонкам, лаская, и начинает медленно двигаться в ней, давая ей привыкнуть. Он входит в её податливое, горячее и мокрое для него тело, раз за разом ускоряя темп. Чувствует, как она напряжена. Он опускает руку, поглаживая её, и сжимает сосок.— Джун! — кричи Монкут, взрываясь ослепительным оргазмом. Её тело вздрагивает от волн удовольствия, когда Намджун делает ещё несколько сильных толчков и кончает.Она дрожит в его руках и крепко держит его, будто боится, что он уйдёт прямо сейчас. Они лежат на диване в объятиях друг друга даже не в силах говорить.— Я хотела бы повторить, но боюсь, что просто физически не выдержу. Невероятно устала. Этот день...вымотал меня. Но ты просто вытрахал из меня остатки сил, Намджун, — она тихонько смеётся ему в плечо.— Впервые слышу, что ты материшься, — он улыбается. — Отдыхай, принцесса. У нас ещё много времени впереди, чтобы повторить. Я, надеюсь, завтрашний день ты проведёшь со мной.Он обнимает её, укутывая в плед, и принимая тишину, как знак согласия. Не видит выражения боли на её лице и зажмуренных глаз.