Изгой | Первая книга трилогии |

XVII

XVII

Вы знаете, что такое пытка надеждой? После отчаяния наступает покой, а от надежды сходят с ума.

Анна Андреевна Ахматова.

Горы.

Одно это слово вызывает в голове миллион ассоциаций. Перед глазами сразу возникают огромные холмы, покрытые лесом или вечными снегами. Они окутаны туманом, и только верхушки отчетливо виднеются там, вдалеке, под облаками, будто нарисованные кистью неведомого художника. Я много раз видела их издалека, однако так близко - никогда. Теперь это уже не полузабытый образ из детской книжки, а реальность. Протянешь руку - и коснешься ее.

Однако это - лишь лицевая сторона медали. На самом деле реальность давно душит нас: дни все холоднее, а путь все труднее. Пусть местность вокруг полна прекрасных пейзажей, пусть горный воздух гораздо чище и свежее, здесь все равно полно безысходности. С каждым подъемом, с каждым пройденным километром я вижу, как в глазах Алекса трепет уступает место тревоге. Все та же тишина, все те же девственные леса, только теперь усеявшие склоны гор так плотно, что мы еле продираемся сквозь чащу.

Где-то там, впереди, затерялся заброшенный ЭРГО. Идти к нему - лучшее решение. Может быть, там и прячется горстка беженцев, однако мне не хочется напрасно надеяться на большее. Многие из тех, кто пошел к горам вслед за беспочвенным слухами, должно быть, уже мертвы. Не удивлюсь, если скоро мы наткнемся на их трупы.

- Не хмурься так! - Алекс пинает камешек под ногами с большей силой, чем следовало бы, и тот скатывается вниз мимо меня, с тихим стуком продолжает свой путь дальше, пока наконец не исчезает в зарослях. - Чем мрачнее ты становишься, тем хуже я себя чувствую.

- При чем тут я? - искренне удивляюсь, глядя на его спину из-под опущенных ресниц.

На мгновение задумываюсь, что мой тон давно перестал быть резким или грубым, и с сожалением отмечаю, что, наверное, никогда больше не смогу стать той непреклонной Элиссон, которую он встретил. Пожалуй, мне стоило бы заставить его замолчать, не позволять больше указывать мне... Однако внутри только тревога.

- Это же я притащил тебя сюда, - поясняет парень. - Убедил поверить в существование мятежников... А мы идем уже черт знает сколько, и все без толку! - новый камешек повторяет судьбу своего предшественника, и я останавливаюсь, чтобы проводить его взглядом. Алекс тоже прекращает подъем и смотрит на меня так, будто действительно в чем-то виноват.