Изгой | Первая книга трилогии |

XXII

XXII

Isn't it lovely, all alone

Heart made of glass, my mind of stone

Tear me to pieces, skin to bone

Hello, welcome home *

Billie Eilish feat. Khalid - lovely

* Разве это не прекрасно — быть наедине с собой,

Сердце — стекло, а разум — кремень.

Ты разрываешь меня на части, до самой плоти.

Здравствуй, добро пожаловать домой.

Нащупываю огрубевшими подушечками пальцев то место, где едва заметной полоской белеют остатки шрама, но вслепую найти его сложно. Технологии мятежников мало отличаются от тех, которые используют в Пангее, а кое-где даже превосходят их, поэтому совсем скоро с моей кожи и вовсе исчезнет след маленького надреза.

Действие анестезии давно прошло. Вообще-то, в этой странной комнате, похожей то ли на допросную, то ли на кабинет, я сижу уже несколько часов. Как только маленький чип, напоминающий скорее обычную щепку, вынесли за пределы комнаты, я перестала кого-либо интересовать. Даже Мэри-Энн, наскоро закончив с моей рукой, извинилась и поспешно вышла. Поэтому времени обдумать все у меня достаточно.

Перед глазами стоит мамино лицо, вынутое из омута памяти и дополненное недостающими фрагментами. Теперь я могу восстановить его полностью, ведь передо мной не совсем точный, но живой пример. Не хочу думать о том, что за мысли витали в ее голове, пока мы все жили под опущенным топором расправы. Не хочу допускать, что дело революции в ее сердце стояло выше нас - собственных детей.

Отца вспомнить сложнее. Помню только, что его волосы на висках начали седеть слишком рано, а покатый подбородок прятался в коротко стриженой бородке. А еще - строгий, но любящий взгляд, который проникал в душу. Жаль только, что все это уже не имеет никакого значения, потому что больше я его не увижу...

И впервые за долгое время мне кажется, что единственное, что нужно, чтобы заглушить боль и страх - отцовские объятия, те самые, которые он дарил нам после ночных кошмаров или случайно услышанных жутких историй. Тогда казалось, что весь мир не сможет сломить тебя, потому что за спиной всегда есть человек, готовый тысячу раз отдать за тебя жизнь без единого сожаления. И второго такого уже не найти.