когда ты собираешь вещи Осаму в небольшую потрёпанную спортивную сумку, ты мысленно нарекаешь его кобелём, ублюдком и вообще моральным уродом.
"ну вообще, как он посмел так со мной обойтись?"
ты со злобой швыряешь футболки Осаму одну за другой, не удосуживаясь хотя бы сложить их. ни в чём не повинная однотонная одежда Осаму печально свисает по краям сумки.
в вашей однокомнатной токийской квартире стало пусто три месяца назад, когда Осаму повысили и перевели в более сильную команду. сначала исчезали самые необходимые вещи, а с каждым редким приездом забиралось и всё остальное. ты медленно наблюдала, как ваша серая квартира превращается в заброшенный склад с пустыми полками. вскоре Мия стал привозить с собой только зубную щётку, да и ту забирал обратно.
о том, что здесь когда-то вы жили вдвоем, тебе напоминали лишь футболки пастельных тонов, стопкой сложенные в комоде, вещи, купленные вместе, и подарки. подарки ты особенно ненавидела, но даже не думала к ним прикасаться.
на протяжении двух с половиной месяцев ты тешила себя надеждами, что все это ненадолго, и вещи Осаму вскоре снова вернутся на свои места в вашем уютном гнёздышке. кому угодно при таком раскладе было бы страшно признавать, что все подошло к логическому завершению. ты поняла это с самого начала. как только услышала заминку в голосе Осаму во время первого звонка, как только Саму забрал беговые кроссовки и волейбольный мяч. и ты почти сразу же призналась самой себе: Осаму Мию тебе придется отдать другому городу и другим людям.
последней каплей для тебя стал понедельник -второе - марта. после длительных гудков ты смогла услышать весёлый голос Осаму на фоне женского задорного смеха. позднее в сообщении-оправдании «это не то, о чём ты подумала». в Токио цвела вишня, люди толпились на улицах, а ты стояла на балконе, смотрела в небо и механически подносила сигарету ко рту.
ты распахиваешь двери шкафа, намериваясь найти все завалявшиеся вещи этого дурака. в старую сумку летит стопка «никчёмной макулатуры» — спортивные грамоты Осаму за школьные годы. за ними следуют пара книг, галстук, затерявшийся наколенник и даже подаренный тобою ему браслет.
— пошёл к чертовой матери, - тихо говоришь ты, будто бы в квартире кто-то есть. и, прежде чем с треском захлопнуть шкаф, выхватываешь с полки мятый серый комок. комок оказывается безразмерной футболкой, насквозь пропитавшейся знакомой туалетной водой. в эту самую секунду ты хочешь разучиться дышать, но твои лёгкие судорожно поглощают этот запах. запах настолько родной, что даже страшно. он забивается в ноздри и неудержимо расползается по всему телу, раньше, чем ты успеваешь понять. у тебя кружится голова, и ты оседаешь на кровать.
