спаси, но не сохраняй

Часть 23

  У Антона аллергия на запутавшегося Арсения. А последнее время он именно такой: клубок разноцветных — преимущественно темных — ниток, которые настолько затянуты в узлы в некоторых местах, что остается только взяться за ножницы. Но это уже радикальные меры. К такому Антон еще не готов. Но и закрывать глаза, делая вид, что все в порядке, он тоже не может. Потому что с Арсением что-то происходит. Потому что у него глаза пустые. Потому что у него губы искусанные вовсе по другой причине. Потому что он все чаще курит. А Антон слишком хорошо его чувствует, чтобы не обращать внимания. Он пытается разузнать, но осторожно, боясь вызвать не те эмоции, старается быть помягче, лишний раз спрятав в себе недовольство и собственные чувства, и лишь выхватывает отрывистые движения и нахмуренные брови. Антон боится. Антон до пелены перед глазами боится, что Арсений может пропасть. Потому что без него не получится. Антон так долго был один, так долго никого не подпускал к себе, так долго был зациклен на своем внешнем виде, не думая ни о чем больше, что сейчас, когда он весь — в Арсении, для него исчезновение Арса сродни самому страшному приступу. Только если с ним можно бороться и есть возможность выбраться, то в случае с Арсением... Слишком много нервов. Слишком много паники. Слишком много переживаний. Антон не удивляется, когда раз за разом забывает поесть или свериться с требованиями врача. В какой-то момент он сам просто забивает на себя, на режим, на питание и думает только о том, как ему разобраться с тем, что творится в голове Арсения. По ночам, когда Арс остается у него, Антон едва ли спит — неотрывно наблюдает за чуть подрагивающими ресницами, за тенями на бледном лице, за распахнутыми губами и думает о том, что, если бы потребовалось, он бы отказался от модельного бизнеса и согласился бы на все условия Арсения вне зависимости от того, какими бы они ни были. Лишь бы рядом. Иногда подобные мысли его пугают, потому что они напоминают ему о том, как он был помешан на цифре на весах. Теперь он точно так же помешан на Арсении, если не сильнее. Но самое страшное для него, что здесь от него мало что зависит, потому что с анорексией он мог справляться, если хотел. Но не с Арсением. Бывают моменты, когда Антон начинает думать о том, что он надумывает себе проблемы и на самом деле у них все в порядке. Обычно у него жесткой стороной ластика стираются все мысли, когда Арсений с порога толкает к стене и целует в шею, одновременно стягивая с себя куртку. Он улыбается, бормочет какой-то бред вперемешку с пошлостями, и Антон сдается быстрее, чем они доходят до спальни. Ему всегда будет мало касаний, он в этом уверен. Объятия, поцелуи, укусы, шлепки — он согласен на все, если в глазах напротив насыщенно-синий. Антон плавится от вычурной нежности, когда чужие губы щемяще-ласково целуют лопатки, и распахивает рот в немом стоне, ощущая резкие, почти болезненные толчки и грубую хватку на шее. Успокаивает то, что даже в нынешнем состоянии Арс не отмахивается от него: он находится рядом все свободное время, улыбается по-прежнему мягко, бесконечно талдычит о том, какой он красивый, и обнимает привычно крепко, словно пытаясь убедить в том, что ему не о чем волноваться. Только глаза загнанные, да губы все чаще непроизвольно поджимаются. Арсений немного отпускает себя, снимая маску вечного спокойствия и уверенности, когда думает, что Принц не видит его, но Антон все равно то и дело ловит его косые взгляды и нервно заломленные руки. Когда Арс рядом, становится чуть легче. Они смотрят какой-нибудь фильм или просто разговаривают, пока готовят, и Антон думает, что, может, просто накручивает себя. А потом Арс пишет, что не сможет приехать и они увидятся в агентстве, и все снова расходится по швам. Антон бы поспрашивал у кого-нибудь, попытался бы выяснить причину перемены в настроении Арсения, только вот он знает, что тот вряд ли бы кому-то доверил свои мысли. Поэтому он просто наблюдает и по крупицам собирает информацию, осторожно затрагивая то одну, то другую тему. Когда он заговаривает о своем внешнем виде и переживаниях из-за того, что он теперь другой, Арсений всегда реагирует резко и целует как-то особенно надрывно, словно пытается стереть с его губ эти слова. Антону тошно от того, что он нуждается в этих регулярных заверениях, что он красивый, что он привлекает, что он важен и дорог, но по-другому не получается — он банально зависим от Арсения и его мнения.