Я заканчиваю исполнять очередную песню и обессиленно падаю на диван у стены. Чувствую себя уставшей как физически, так и морально, но в то же время как никогда счастливой и умиротворённой. Кирилл плюхается рядом со мной, чтобы тут же закурить сигарету, и несколько секунд мы просто молчим, обмениваясь многозначительными взглядами. Только что мы провели целый мини-концерт для одного зрителя, который, кстати, в итоге не досидел до конца и уехал вместе со своим парнем. Но я всё равно осталась довольна результатом, ведь я впервые в жизни чувствую себя на своём месте.
— Мне отвезти тебя домой или ты поедешь вместе с нами в бар? — спрашивает Даня, усаживаясь с другой стороны от меня и перехватывая у Кирилла сигарету. Когда он рядом, я чувствую лёгкое напряжение. Словно бы я веду себя как-то не так или говорю что-то неправильное. Всё-таки это он звезда этой группы, а я так, непрошенная гостья…
— Не знаю, — пожимаю плечами я, переводя взгляд с него на Кирилла. На самом деле я совсем не хочу домой. Даже если мама уже там, она наверняка отсыпается после вчерашнего и будет не в восторге, если я её потревожу. Хуже только, если она притащила с собой своих дружков. — Как тебе будет удобнее.
— Решено. Поедешь с нами, — вместо Дани кивает Кирилл, и я решаю не спорить. Почему бы и нет? — Отдохнёшь, расслабишься, опрокинешь стаканчик… сока… — Звучит здорово, — улыбаюсь я, всё ещё поглядывая на Даню. Но он словно бы никого вокруг не замечает, и я решаю, что он не против, раз уж не спешит возражать.
— Только куртку возьму. Спустя полчаса мы заходим в помещение ближайшего бара, где в это время шумно и накурено. Я чувствую себя немного неуютно в окружении такого количества незнакомых людей, но решаю, что это пойдёт мне на пользу. Мне ведь предстоит выступать перед десятками зрительниц, для которых я не больше, чем декорация, загораживающая Даню. Нужно держаться уверенно, чтобы доказать, что я стою большего.
— Так тебе… сок? — уточняет Кирилл, когда мы подходим к барной стойке. Я забираюсь на высокий стул и обнимаю рюкзак у себя на коленях.
— Или что покрепче?
— Если только чай, — вмешивается Даня, закатив глаза. Он усаживается на стул рядом со мной и одаряет друга выразительным взглядом.
— Если ты забыл, ей только неделю назад исполнилось семнадцать. С каких это пор мы спаиваем несовершеннолетних?
— Наверное, с тех пор, как нам исполнилось четырнадцать, и мы начали просить у случайных прохожих купить нам пивка, — ворчит Кирилл, но всё же заказывает мне сок. Я не возражаю, потому что не особо люблю алкоголь… Разве что в компании подруг… Не то, чтобы я не доверяла парням из группы, скорее я себе не доверяю. Мне нужен тот, кто вовремя меня остановит, а Даша сейчас далеко. — Ты совсем не даёшь девчонке развлечься, — продолжает причитать Кирилл, пододвигая ко мне стакан моего любимого персикового сока и вазочку с орешками. Я благодарно улыбаюсь.
— Может, не стоит так сильно опекать её, она ведь тебе не сестра.
— Может, ты найдёшь Витька, пока этот укуренный придурок в толчке не утонул? — парирует Даня, забирая у бармена свой бокал пива. Витёк — это звуковик «Испорченных струн». Редкий талант, но слегка не в себе.
— Я сам решу, что мне стоит делать, а что — нет. Кирилл бурчит ещё что-то неразборчивое, но всё же послушно удаляется, оставляя нас с Даней вдвоём. Некоторое время мы сидим в молчании, но я чувствую, как такая атмосфера начинает угнетать меня, и решаю заговорить первой.
— Кирилл прав. Тебе не следует меня опекать, — выдыхаю, делая глоток из стакана с соком. Даня переводит на меня взгляд.
— Я уже не ребёнок и могу сама позаботиться о себе.
— Ты никогда и не была ребёнком, — возражает парень, и я не могу с ним поспорить. Верно. Я росла в том мире, где детство — непозволительная роскошь. Мне повезло встретить Дашу и стать частью её прекрасного мира, где я могла хотя бы ненадолго почувствовать себя… нормальной.
— Но я не опекаю тебя. Я просто знаю, что ты не любишь алкоголь и не хочу давать Кирюхе поводы для дурацких вопросов.
— Спасибо, — отзываюсь я, но мне кажется неожиданным, что ему известны такие факты обо мне. Хоть мы впервые встретились, когда мне было семь, я всегда считала Даню просто братом моей лучшей подруги. Мы не были друзьями и вряд ли когда-то станем.
— Но в следующий раз я всё же отвечу за себя сама.
— Без проблем, — соглашается Даня, поднимая руки, словно в жесте поражения. Он делает глоток пива и продолжает:
— Я буду рад в очередной раз уйти от ответственности, ведь это то, что у меня лучше всего получается… Ну, и ещё, пожалуй, петь… Не могу поспорить. Насколько я знаю, Даня впервые запел, когда ему было всего пять, и с тех пор это было его основным увлечением. В шестнадцать лет он решил создать свою группу, и мы с Дашей и Кристиной были их первыми слушателями. Мы ходили на каждую репетицию и рисовали огромные плакаты, чтобы поддержать участников «Струн» во время концертов. — Научишь? — спрашиваю я, толком не зная, то ли в шутку это, то ли всерьёз. Парень вскидывает брови, и я спешу пояснить:
— Петь… Уж избегать ответственности я и так неплохо умею.
— Мне казалось, и петь у тебя получается, — замечает Даня, и я пожимаю плечами. Вот в этом я не уверена.
— Не просто ведь так наши слушатели выбрали именно тебя во время отборочного концерта. Да, он прав, но я до сих пор не могу в это поверить. Мне кажется, что другие девушки были увереннее и лучше, а мне просто повезло. Я точно помню, что изначально Даня был против моих выступлений со «Струнами», но в итоге поддался на уговоры Даши и решил провести кастинг на место вокалистки. У него ведь наверняка были причины не соглашаться.
— Если хочешь совет, то он прост… Пой, — произносит вдруг парень, и я хмурюсь. Не совсем понимаю, чем это мне поможет.
— Пой, несмотря ни на что. Даже если кажется, что никто не слушает, продолжай петь, и у тебя всё равно появятся почитатели. Потому что если ты живёшь и дышишь этим, обязательно найдётся тот, кто это оценит.
— В этом и проблема, — мрачно произношу я, допивая сок. Мне становится немного неловко, и я прикусываю нижнюю губу.
— Я не уверена, что это самое важное в моей жизни… Вот как ты понял, что музыка — твоё призвание?
— Не знаю… — Даня пожимает плечами, заказывая у бармена ещё пива. Другого ответа ждать и не стоило.
— Мне кажется, я просто всегда занимался этим… Но помню однажды, когда я был ещё совсем ребёнком, то пел дома перед зеркалом. Это услышал мой дед, который в то время гостил у нас. Он всегда был немногословен и скуп на комплименты, но в тот день он подошел и сказал: «Ого… да у тебя талант». Через неделю его не стало, а эти слова я запомнил навсегда… Может, ты не чувствуешь себя на своём месте, потому что тебе их так и не сказали?
— Вряд ли. Даша говорила мне их миллионы раз, и у меня нет причин ей не верить, — отвечаю я, вновь с улыбкой вспоминая о подруге. Если бы не она, то я бы наверняка так и не начала петь. Для меня она была тем самым человеком, который вселил в меня надежду.
— Но вдруг она ошибается, и это не моё предназначение? Вдруг мне не суждено стать певицей. Может, я трачу время впустую и лучше посвятить себя тому, в чём я действительно преуспею. Я неплохо умею язвить, давать бесполезные советы и издеваться над Кристиной… Что, если из меня выйдет неплохая учительница?
— Не думай об этом. О предназначении. Пой для тех, кто в тебя верит, — советует Даня, и в этот момент я смотрю на него как-то по-другому… Как на наставника или учителя.
— Они поддержат любой твой выбор, а это самое главное.
Я не успеваю ответить, ведь в этот момент прибегает Кирилл — сообщить, что Витя всё же тонет в толчке и нет ли у нас хорошей камеры, чтобы он мог это заснять. Даня чертыхается и убегает спасать своего неудачливого друга. Я уже собираюсь бежать за ним, но Кирилл придерживает меня за локоть и заговорщицки подмигивает. Ребёнок да и только. Но это и правда было смешно.
— Может, всё-таки пивка, пока этот диктатор не видит? — предлагает Кирилл, делая заказ у бармена. Всё-таки Дане ни за что не удастся уберечь меня от дурацких вопросов. Но это и не нужно.
— Спасибо, но я почти не пью, — отвечаю, разглядывая остатки сока в своём стакане. Я вдруг спохватываюсь и расстёгиваю рюкзак, чтобы найти кошелёк.
— Кстати, сколько я тебе должна за орешки и сок?
— Обидеть хочешь? — морщится Кирилл, словно бы я зарядила ему пощёчину. Мне снова становится неловко.
— Я, что, не могу за леди поухаживать? Или меня уже списали со счетов? — произносит он с неподдельной обидой в голосе, и я бормочу, что не хотела. Но лицо парня вновь озаряет улыбка.
— Да расслабься ты! Мы же все тут друзья, сочтёмся! Когда-нибудь ты станешь великой певицей, и мы все будем гулять за твой счёт! Он собирается сказать ещё что-то, но к нему подкрадывается Даня, чтобы отвесить подзатыльник. Следом за ним плетётся мокрый и недовольный Витя, который тут же опирается на барную стойку рядом со мной и бормочет о том, как ему плохо.
— Ну всё, пора ребёнка домой везти, — комментирует Кирилл, потянувшись за телефоном. Даня кивает.
— Я вызову такси и уложу его в колыбельку, а ты пока проводи девчонку домой. Она же вроде как неподалёку тут живёт. Вот и прогуляйся, давай, раз ты так о ней заботишься… Возможно, это было не лучшей идеей…
