Вечерело, солнце уж опускалось за горизонт, разливаясь оранжево-розовым сиянием. Сашка взобрался на каменный выступ и смотрел на небо. Он тайком вышел из шахт и втягивал носом блаженный воздух. В такие моменты он понимал почему капралу так нравится чистота, ведь дышать без пыли куда легче, чем с ней. Это пылкое небо, что скоро станет холодным и ночным... Свет закатных лучей Мраков сравнивал с собой, а вот притяжение ночи - с Леви.
- Леви... как ты там? Спокоен ли, а может зол? Получить бы весточку, любую, и дни б проходили не так мразотно. Эх, как же хочется подраконить тебя, потянуть за мягкую щёчку, запустить пальцы тебе под кофту и провести по рёбрам, чтобы ты ворчал и матерился. Хочу-хочу-хочу! - Сашка хлопнул ладонями по коленям.
- Тц, ребёнок.
Его голос заставил сердце биться чаще, а выражение лица сменилось на такое же, какое бывает у ребёнка, увидевшего чудо. Сашка повернул голову в сторону и увидел Леви. Брюнет сидел на соседнем камне, на нём была гражданская одежда и УПМ.
- Леви, как ты тут? Я не услышал тебя.
Капрал хмыкнул.
- Полагаю, ты слишком сильно задумался.
Аккерман протянул руку.
- Хватайся и переходи ко мне. Слетаем подальше отсюда.
Саша кивнул и в один прыжок оказался на выступе впритык к Леви. Брюнет запустил тросы повыше и поднялся над камнем.
- Обхвати меня за талию.
- Чувствую себя прекрасной дамой, которую вот-вот украдёт дракон.
Леви изобразил на лице серьезность, но в мыслях ржал как ненормальный.
- Полетели, Мракобесина.
"Дракон. Тоже мне. Скорее я буду похож на ящерицу, чем на дракона,"- подумал Леви.Сильные руки обвили стан Аккермана, крюки зацепились за дальние выступы и настало то самое долгожданное чувство полёта. Это был второй раз, когда Саня летал подобным образом, первый же был сопряжен с неудачной шуткой. Волнения об отбывании наказания отступили на второй план, важен был лишь ветер за спиной и любимый мужчина, появившийся так внезапно.
Через полчаса они приземлились на сеновал в какой-то деревушке, название которой Мраков не знал. Леви снял снаряжение и блаженно раскинулся на сене.
— Давно так не валялся, — признался он.
— А ты ещё кого-то волочил за собой на сеновал, озорник-капитан? — усмехнулся Саша.
— Нет. Просто место для отдыха. В некоторых случаях на сено удобнее положить уставшие кости, чем на перины.
— Леви, как твоё здоровье? Ты всё ещё кажешься бледным.
— Поверь, мне куда лучше, чем после твоего отбытия.
Аккерман развернулся к Саше и осторожно провел пальцем по щетинистой щеке.
— Весь оброс. Да и пахнешь мерзко.
Саша немного отодвинулся.
— Но я люблю тебя любым.
Леви в несколько движений залез на Сашу и уселся на его пах. В штанах потяжелело даже от единственного касания.
— Чувствую, ты тоже меня любишь. А ещё, что до одури скучал.
— Леви...
Саша поддался эмоциям и тихо всхлипнул, по щеке скатилась слеза. Аккерман же растерялся.
— Эй-эй, ты чего?
— Я думал, что это реально всё... Думал, между нами останется всего одна вспышка и пару воспоминаний. Неужели, нас ждёт будущее?
— Бросаться обещаниями не стану, но скажу, что между нами будет как минимум вот это воспоминание. Наслаждайся настоящим, ведь мгновения стали так дорого стоить.
Леви прильнул к губам Саши и оставил на них влажный поцелуй. Гость из будущего поддался и приоткрыл рот, пропуская настойчивый язык капитана. Длинные пальцы расстегнули нижние пуговицы рубашки и залезли под ткань. Нежные прикосновения чуть грубоватой кожи торса возбудили спящего дракона капитана Леви. Влажная головка сквозь ткань трусов врезалась в шов брюк. Саша прервал поцелуй и легонько отстранился.
— Я не знаю как доставить нам двоим удовольствие. После шахт я нечист.
— Неподалеку есть пруд. Если не боишься холодной воды, можем искупаться. Я и мыло с собой взял, и кое-что ещё, о чём мы с тобой спорили в день знакомства.
Сашка хихикнул.
— Вазелин что ли?
Аккерман нахмурился, но тут же смягчился.
— Ты же мне расскажешь как им пользоваться, а то я ведь не знаю, — в этих словах прозвучала толика издёвки.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Взрывной мальчик
Hayran KurguСлучилось так, что по стечению обстоятельств Александр Мраков очутился в странном мире, населенном титанами. Он помнил, что умер от взрыва, что взрывчатка оказалась с изъяном, и что смерть наступила моментально и очень больно, потому недоумевал с но...