Паркер красивый. Красиво-идеальный до тошноты.
Рассыпается перед глазами, сам выбирает правильный угол — неловко мечется — правильные все.
Идёт рябью, полосами, искажается каждой волосинкой. Стонет, слепит, глушит. Кричит, прижимает его пальцы ко рту, едва не орёт прямо в них, вибрирует в кожу.
Заходится судорогами по ногам, вот-вот, и взмолится — да в нём ничего святого.
Откидывается назад, насаживается так резко, что ягодицы оставят красные следы на бёдрах, но каждый шлепок практически одним рывком доводит до оргазма.
— Я не думаю ни о чем, — он сжимает цепкой ладонью бок Старка и толкается сам вперёд, — потому что когда ты рядом, я не могу думать.
Питер бесконечен.
Дышит-стонет-шепчет, искренне стараясь не оставлять комнату в безмолвии движений, подрывается на ритм и целует — все губы искусать готов, потому что так дороги, так ценны.
Ложится всем телом, больно упирается в плечо, придушивает предплечьем. Дробно-дрожаще ведёт языком по подбородку, проталкивается почти в горло, на мгновение затихает и бьёт вскриком по привыкшим размягчающимся стенам.
Сжимается вокруг него, вжимается пальцами в рёбра, падает рядом. Отпускает шею и вызволяет ждущий саднящий ком — подкатывает сразу же.
Тони тянется к члену, обласкивает двумя пальцами, еле касаясь, прижимается, не оставляет пробелов, впитывает каждую его каплю кульминационной боли.
Собирает ртом спешащую по щеке Паркера слезинку.
— Не плачь, Пит, — удерживает за волосы — хватка не мёртвая; медленно успокаивающе, бьется лбом о лоб, — не сейчас. Рано.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Thirty-one before sunset
RomanceТридцать один день их пылающих, как закат, чувств. Они не знают, к чему это приведёт, но с каждым днем это становится все более прекрасно и более осязаемо. Это - их тридцать один день любви, или будет ещё сотня? Пейринг: Тони Старк/Питер Паркер Рей...
