Заклинатель

Глава 22. От полезного до личного

Какое-то время в доме старого друида стояла тишина, разбавляемая лишь шумом ветра за окном и треском сгоравших в камине поленьев. Форест дал Вэй Усяню минутку, чтобы переварить новости, похоже, несколько шокировавшие того, а затем, прерывая паузу, тихо сказал:

— Вэй Ин, тебя никто не заставляет отвечать на его чувство, но не делай ему больно осознанно. Северус действительно хороший человек. Меня не обманешь сладкими речами и притворством. Я вижу насквозь любого человека. Таков мой дар, не зря же меня сделали старостой друидов.

— Не беспокойся, — отмахнулся тот, пытаясь наскоро проанализировать поведение Северуса, если смотреть на него с точки зрения, высказанной Форестом, и выходило, что тот, возможно, был и прав. — Мне надо просто привыкнуть... Я не ожидал... — Вэй Усянь не понимал, что с ним творится, почему мысль о том, что его любит мужчина, не кажется ни ужасной, ни неприятной. Именно собственная реакция на неординарную, по личным меркам, новость приводила его в волнение.

— Ты стал немногословным.

— Извини, Джим. Я пойду. Мне надо подумать, — Вэй Усянь заторопился уйти. Он был в смятении.

— Подумай-подумай. И не забывай — ты теперь живешь в этом мире, так что его природные законы и на тебя влияют, — напутствовал Форест, провожая его пристальным взглядом. — Не спеши с выводами и решением. Северус нуждается в тебе, а ты (прости, что вмешиваюсь) — в нем.

Вэй Усянь оглянулся на Фореста, но ничего не стал больше говорить, а лишь кивнул и отправился домой.

***

Голова шла кругом от раздумий. Вэй Усянь три часа упражнялся с мечом, надеясь немного прояснить мысли, но ничего не получалось. Он, казалось, все еще слышал уверенные слова Фореста: «Ты в курсе, что Северус в тебя влюблен?» Они повторялись и повторялись, как какая-то необычная мантра. Нет, они не были ни противны, ни желанны, но вносили бурю в душевное равновесие. Вэй Усянь привык жить, отдавая все свои силы для чьей-то защиты — сначала несчастных, спрятавшихся в местечке Илин, старостой которого он стал, а теперь вот — Гарри Поттера, мальчика-сироты с удивительной судьбой и невероятными способностями. Он абсолютно не задумывался о личных отношениях, сублимируя сексуальную энергию в своем духовном развитии и освоении Темного пути. И вот перед ним во весь рост встала проблема — как реагировать на чувства Снейпа. То, что Форест не ошибся, он уже и сам понял, когда хорошенько припомнил свои встречи с Северусом — тот действительно смотрел на него по-особенному. А еще Вэй Усяню действительно не хотелось невзначай ранить Северуса — с ним хотелось общаться и дружить. Тот казался необыкновенным, не таким, как другие люди. Он был как Лань Чжань — самый близкий лучший друг, оставшийся в том, другом, мире. Хотелось не выпускать его из виду и быть для него важным человеком. Улыбка на его лице радовала — Северус, как и Лань Чжань, был не слишком улыбчив и также суров и требователен к себе и к людям.